Марфа Московская - Бебекля. Фантастика и приключения

На тяжелых транспортных «керосинках» к границе было доставлено около четырех десятков хорошо сохранившихся пушек и боеприпасы к ним. Братство с тревогой и страхом готовилось к войне, не зная всей правды…

Утром Полоз тихо, как и положено змею, проскользнул в комнату к Вещуну.

– Ну, как наши дела? – бодро спросил он, – Что новенького?

Разведчик поправил подушку, сел повыше и пожаловался:

– Голова болит… С чего это меня вчера так сморило?

– Это с дороги, бывает! – отечески успокоил Шныреватый. – Тебе что-нибудь снилось?

– А как же! – радостно ответил Вещун, – на них, оказывается, не только штаны, но еще и миски!

– А ну-ка, здесь поподробнее! – нахмурился агент, – что еще за миски?

– Да обычные миски… У мужчин висят между ног, через две дырочки крепятся к поясу на кожаных ремешках. Во, и еще ножи в ножнах. А миски то ли медные, то ли железные – не разглядел.

– Та-ак… А зачем они им… эээ… в таком странном месте, не знаешь?

– Ну, наверное, это самый важный орган у хайларов. И они его прикрывают, как щитом.

– А велики ли миски?

– Огромные! – осклабился Вещун и покраснел. Он решил не говорить агенту, что миски у них чуть ли ни до колен.

– Вот как… – забарабанил пальчиками по колену Полоз. – Что еще?

– Еще?… Ну, они используют эти миски, когда едят на привалах. Они рис едят. Его варят в общем котле, человек на сотню сразу. Каждый подходит по порядку. Порции большие, но ни соли, ни масла я у них не заметил. Поев, каждый мужчина сыто рыгает и несколько раз ударяет в миску ручкой ножа, что означает: я получил свою долю, сыт, и готов идти дальше.

– Отличная диета! – пошутил агент, и позволил себе скупо улыбнуться. – Но как они впихивают в себя столько риса?

– Многие мужчины еще кормят своих матерей, женщин и детей. Если молодая женщина не находит себе мужчину, например, взамен погибшего, она просто умирает голодной смертью.

– И…?

– И ее съедает родственная группа, делая что-то типа плова в походном котле.

– Понятно… А что еще за группа?

– Ну, они, чтобы различать свою родовую принадлежность, делают себе разные татуировки на плечах, это дает им возможность не путаться в таком огромном скопище. Знаки наносят, когда хайлару исполняется двенадцать лет, и он уходит от женской опеки.

– А много ли женщин в этой… орде?

– Их заметно меньше, чем мужчин. Возможно, многие погибли от голода во время похода. А оставшиеся почти все беременные. Что и немудрено, в общем… Кстати, почти всех новорожденных девочек хайлары тут же съедают! Оттого, наверное, воинов больше…

– Похоже, так они пытаются регулировать свою численность… Забавно. Что же, так и питаются рисом и человечиной?

– Да нет, у них еще лошадки есть!

– Лошадки? Лошадки нам нужны… – встрепенулся Полоз. – Ты раньше ничего не говорил про лошадок!

– А их не видно было, они сзади идут, их гонят пастухи. Вряд ли у нас получится использовать их по назначению. Лошади мелкие, лохматые и дикие, под седло и упряжь негодные, так как все время едят дурную траву. Катаются, седоков сшибают и топчут, а могут и загрызть насмерть. Зубищи у них – что у наших волков! Я даже думаю, серые похлипче будут…

– Понятно… Что еще?

– Да все, вроде… А можно мне в туалет?

– Можно. По коридору направо. Долго не задерживайся!

– Спасибо. Я мигом…

Выйдя из комнаты, Вещун, держась за стенки, поковылял к заветной комнатке. На каждом углу стояло навытяжку по двое вышколенных соглядатаев в черных «гадючьих» формах. Они даже голов не поворачивали, только глазами косили. Бойца сильно шатало, но он благополучно дополз до узкой двери, с изображением двух змей, свернувшихся в буквы «О». Да, все здесь было подозрительным и скользким… Отливая в очко, Вещун подумал, уж не выползет ли оттуда тоже змея… Но нет, обошлось.

Когда он вернулся, агент уже был не один. Рядом стоял знакомый служка с подносом. Он улыбнулся разведчику, как старому знакомому. Агент взял кружку и самолично протянул ее бойцу:

– На-ка, выпей!

– Зачем? – удивился Вещун. – Я не хочу пить.

– Это от головной боли! – сердито сказал Полоз. – У тебя ведь болит голова?

– Болит…

– Вот и пей, давай. Еще денек-другой у нас полежишь, и уедешь в свой гарнизон. Так надо, братец. Приказ Королевы. Договорились?

– Ну… Раз приказ, тогда ладно… – пробормотал разведчик. – Я-то чего. Мне снится – я рассказываю. Чай, не убудет!

– Вот и лады!

На этот раз напиток был темно-коричневым и чуть горьковатым, но вкусным. Вещун выпил все до дна и скоро незаметно провалился в сон.

…Кан-То проснулся рано. И хотя в тумане не было видно солнца, каким-то особым чутьем он знал, где восток. Он прошептал слова утренней молитвы, повернувшись лицом к поднимающемуся светилу, затем привычно завел крошечный винтик у небольшого медальона, символа власти, висевшего у него на груди. Зачем надо каждое утро крутить винтик – Кан-То не знал, но он делал так, как делали его отец, дед и прадед. «Звук из этого медальона никогда не должен иссякнуть!» «А что тогда случится, отец?» «Тогда время остановится и на твой народ обрушится погибель.»

С тех пор вождь Золотого Народа каждый рассвет прикладывал к уху маленький волшебный медальон, слушая, как торопливо стучит его маленькое сердечко: «тинь-тинь-тинь-тинь…» По темно-серому кругу бежала тонкая белая палочка, и вальяжно передвигались две более толстые. Это зрелище завораживало дикое сердце варвара, но ненадолго…

Люди вокруг еще спали в безмятежных позах – кто на лошадиных шкурах, кто просто так… Утомленный болотом авангард, почуяв твердыню под ногами, спал как убитый. Желтоватые тела в легкой кожаной одежде заполнили собою все обозримое пространство. Рядом храпели сотники – командующие сотней сотен воинов. В отличие от низших чинов, у них было по десять кос, и они могли получать две миски в день. Поэтому каждый уважающий себя воин, имеющий всего две косы, и, соответственно, одну миску, стремился к росту. Количество беременных женщин так же шло в зачет, поэтому все молодые женщины практически постоянно находились в положении. Однако при рождении девочки мужчина-отец лишался одной косы. Женщины всегда ходили с распущенными волосами, которые служили им в походе естественным укрытием от непогоды.

Сам Кан-То имел только одну, правда, очень толстую косу. В нее была вплетена змея-ленточник, плоская, ядовитая и опасная. Считалось, что ленточник защищает спину своего хозяина от козней и предательства. Обычно он был в полудреме, но его маленькая пестрая головка бдительно зависала над плечом вождя, когда тот ел – змея любила свежее кобылье молоко, и балдела от него.

Каждое утро девушки-прислужницы расчесывали длинные черные волосы Кан-То, а дремотную змею перекладывали в специальную корзиночку, где она выгуливалась до очередного вплетения. На ночь змея укладывалась спать рядом с головой хозяина, охраняя его сон… Яд змеи был смертелен, но не для Кан-То – его с детства прикармливали ядами, делая мужчину неуязвимым к отравленному оружию или козням соотечественников…