Сергей Дубянский - Кирилл и Ян

– А… – Кирилл открыл рот, и снова закрыл его.

– Что «а»? – Ян хитро прищурился, – ты ж любишь ее? А любовь жертвенна, так что, давай, как в кино: – Любимая, я спасу твой райский уголок, но мы должны будем расстаться, и я готов на это, лишь бы вы с папочкой были счастливы!.. Что, слабо? Не будь таким эгоистом, как я; влюбленные так не поступают – почитай классику…

Кирилл чувствовал себя загнанным в угол; загнанным так искусно, что любой из возможных вариантов, оказывался плох, но он всегда верил в чудо – в то, что кто-то свыше найдет неожиданный ход, способный все расставить по местам наилучшим образом. Поэтому тяжело вздохнув, сказал:

– Я согласен…

– Точно? – обрадовался Ян, – и не будешь канючить, что не можешь без нее жить? Не будешь мешать мне спокойно спать по ночам? Не будешь портить аппетит? Не будешь на улице вырубать мои мысли – типа, а вдруг это она села в такси и надо ее срочно догнать? Не будешь…

– Ничего я не буду, – Кирилл не стал дослушивать полный комплект классических симптомов любовного сумасшествия.

– Хорошо. Но только попробуй не сдержи слово!..

– Слушай, Вась, – Ян бестактно прервал его беседу с дочерью, – если хочешь, я готов подключиться к твоей проблеме. Для этого мне, во-первых, нужны копии всех документов вашего товарищества со дня основания и до ответов из администрации, прокуратуры – куда вы там еще писали.

Отец с дочерью удивленно уставились на будто проснувшегося вдруг журналиста.

– Кирилл, – Василий покачал головой, – есть силы, с которыми бесполезно тягаться. Понятно, Аленка тебе нравится…

– Причем тут Аленка? Просто тема актуальная! А, насчет «бесполезно», я, Вась, губернаторам хребты ломал, а тут… тем более, сам знаешь, бывший мэр уже не в фаворе.

Алена смотрела во все глаза, пытаясь понять, как это так внезапно на месте славного Кирилла, за какую-то минуту оказался вчерашний мужчина, по одному слову которого, она безропотно пошла в гостиницу и… ну, и все остальное. Нет, она не боялась его – он умный, целеустремленный, а потому очень притягательный, но Кирилл казался… как-то роднее, что ли.

…Его зовут Ян, – вспомнила она, – я уж и выбросила его из головы… да похоже, и он меня…

– Так, что с бумагами? – Ян смотрел только на Василия.

– Бумаги в порядке, но они у председателя товарищества, а Сан Саныч пока еще в городе. Ты когда уезжаешь?

– Завтра вечером.

– Тогда я позвоню ему, чтоб сделал копии. Алена знает, где Сан Саныч живет. Съездите вместе, заберете.

– Отлично, – Ян хлопнул ладонью по столу, – а, во-вторых, надо сделать снимки шикарной нетронутой природы, процесс варварского строительства и сами коттеджи, в которых будут жить воры и взяточники. Можно организовать фотосессию?

– Можно, – Василий кивнул, – но только с реки – по берегу там все загорожено наглухо.

– Так поплыли, пока не стемнело, – Ян встал, и Василий, удивленный внезапным напором, поднялся следом. Алена подумала, что даже отец попал под влияние… нет, назвать этого человека Кириллом язык не поворачивался – под влияние Яна.

– Ален, прокатишься с нами? – отец уже стоял в дверях, но кататься с Яном ей не хотелось.

– Зачем? – она пожала плечами, – я лучше в комнате уберу.

Василий вышел крыльцо, где его ждал Ян, наблюдая, как у самых ног тихо плескала вода, покачивая лодку.

– Пойдем на веслах, – предупредил Василий, – пока особо никто не плавает, так что на шум движка охрана может выскочить; увидит, что фотографируют…

– Мне все равно – главное, до темноты пощелкать, – не снимая галош, Ян спустился в лодку.

– Пощелкаешь, – Василий настроил весла и погреб неслышно, как индеец в ГДРовских фильмах, которые он, в отличие от Яна, еще прекрасно помнил.

Лодка медленно двигалась мимо стоявших в воде деревьев. Ян с интересом смотрел по сторонам – теперь ведь ему предстояло писать об этом, да так, чтоб читатели прониклись духом мира, который может быть стерт с лица земли, и вдруг он поймал себя на том, что ему не хватает слов для описания грандиозного зрелища. На ум приходило «буйство стихии», «пробудившаяся природа» и прочие безликие штампы, не способные никого тронуть. …С другой стороны, читал я в детстве Паустовского – тугомотина! – вспомнил он, – любому современному человеку это на фиг не нужно – ему важно, сколько миллионов украли из бюджета на эти коттеджи…

Радчинские домики скрылись из вида и начались бледно зеленые заросли, будто покрытые серебристым налетом.

– Верба зацвела, – сообщил Василий в паузе между гребками, – природа Бога чувствует – Вербное ж скоро.

– Неужто чувствует? – Ян усмехнулся, – хотя вам, диким племенам, виднее.

Обиделся Василий на «черный» юмор или нет, неизвестно, но дальше они плыли молча, пока водное пространство не сузилось, а радостные вербные заросли не сменились уродливым бетонным забором, за которым виднелись башенки недостроенного коттеджа; чуть в стороне поднимался еще один.

– Здесь берег высокий – паводок никогда сюда не доходит, – пояснил Василий, предвидя логичный вопрос.

– Неплохие домики, – Ян пару раз щелкнул камерой, – а чтоб стройплощадку было видно, можно? Вырубки, заборы, перекрывающие доступ к реке… ну, сам понимаешь.

– Сейчас все будет. Только, если честно, не верю я в силу прессы. Скандал, конечно, можно затеять, но его тихо погасят и ничего не изменится… – сделав еще несколько гребков, Василий опустил весла, – вон, смотри, – и Ян увидел варварски выкорчеванные деревья, лежащие могучими корнями вверх; бульдозер, наполовину сползший в котлован, аккуратные пакеты кирпичей, горы земли и мусора.

– О! То, что доктор прописал! – он снова навел камеру на берег, – а поближе можно подплыть?

– Можно, – Василий повернул лодку.

До берега оставалось метров двадцать, когда Ян принялся щелкать камерой; при этом автоматически срабатывала вспышка, и с берега раздался грозный голос:

– Кто, сука, позволил снимать? Это частное владение! Валите отсюда! Пристрелю! – из-за кирпичей появился мужчина в камуфляже, с карабином в руке.

– Он чего, псих? – удивился Ян, – да если он только поднимет свою «дуру», я сгною его! – поймал в видоискатель красномордого охранника, который все-таки вскинул оружие. Звук выстрела вспугнул стайку мелких птиц, заметавшихся над водой, и эхом покатился дальше, подняв с дуба десяток отдыхавших там ворон.

– Ты, дебил! – заорал Ян, – я тебя засажу лет на восемь!

– Покойники не кусаются! – расхохотался стрелок, – валите или убью! – и для убедительности выстрелил еще раз.

Странным образом, пули не просвистели рядом и не плюхнулись в воду, оставив круги на зеркальной поверхности, хотя целился безумный стрелок однозначно в лодку.