Влад Маврин - День Сэма (сборник)

Ной похолодел от страха. Он понял, что сейчас прозучит приговор.

– Я решил истребить весь род людской с лица земли, а заодно и всех скотов, гадов и птиц небесных. Короче – всё живое на земле. Я наведу на землю потоп водный и затоплю всю землю.

Ной стоял совершенно оглушённый обрушившейся на него вестью, с поникшей головой.

– С тобой же, Ной, я поставлю Завет мой: ты с женой своей Милкой и сыновья твои с их жёнами будете спасены.

– Чем же я, Создатель, лучше других? – искренне удивился Ной.

– А тем, что жил по моим законам: землю возделывал, плодился, но не прелюбодействовал.

«Неужто пронесло? – мелькнуло в голове у Ноя. – Не узнал старик», – он с испугом вспомнил красавицу Аду, жену Серуха – гончара из Харрана. Правда, давно это было, но было!

– А теперь слушай меня внимательно и запоминай всё, что ты должен сделать, – повелел голос.

И Бог подробно объяснил Ною, где и как построить Ковчег для своего спасения.

– Сроку даю тебе на постройку Ковчега – полгода. Знаю, трудно тебе будет, ведь не строитель ты вовсе. Поэтому будет тебе во всякую помощь – Бестелесный. Слушай его и следуй всем его указаниям. Возьмёшь с собой в Ковчег также от всякого скота, от всех гадов, от всех животных и от всякой живой плоти по семи пар чистого и по паре нечистого, мужского пола и женского, для будущего разбавления. Да не забудь взять с собой всякой пищи и корма для пропитания своего и животных.

– А как долго мы будем спасаться в Ковчеге, – спросил Ной.

– Сорок дней и ночей я буду изливать потоп водный, пока не потоплю всех дышащих и имеющих ноздри на земле. Да и после этого вода умножится и уйдёт не скоро. Думаю, около года, – ответил Творец.

– Творец мой, – в глубоком волнении воскликнул Ной. – Где же я наберу столько продовольствия для семьи своей и фуража для прокорма животных?

– Возьми пищи всякой и кормов, сколько заготовишь. А о количестве не заботься – не убавится. Манны небесной не обещаю, но и с голоду никто не умрёт. – И, подумав, добавил: – Да и в каком виде манна моя дойдёт до тебя, когда все хляби небесные распахнутся… И вот ещё что, – продолжил ОН, – не мешкай, завтра же приступай к строительству. Сыновья твои будут с тобой. А теперь запомни главное: о моём Завете с тобой знаем только ты да я! Проговоришься кому-либо до срока: жене, детям, брату, другу – истреблю и тебя, и род твой. Знаю, тяжело будет тебе носить в сердце своём Завет мой, но верю в тебя. А теперь ступай.

Куст замер и тут же вернулись все звуки утреннего леса: щебет птиц, дуновение ветерка и шелест листьев. Ной, очнувшись как после тяжёлого сна, почувствовал необыкновенную усталость, прошёл немного и сел на ближайший камень. Он хотел обдумать всё, что он услышал. Однако до конца осознать всё, что произошло, Ной смог не сразу. Между тем солнце поднялось уже высоко и стало припекать. Начинать работу в поле в этот час было уже поздно. Да он и не смог бы работать сегодня. Ной собрался уже было идти домой, его переполняло, хотелось поделиться с Милкой, она была разумной женой и помощницей во всём, но, вспомнив завет ЕГО, Ной понял, что обречён на одиночество. В этом была его жертва во имя спасения семьи. Ной посидел ещё, размышляя об услышанном, потом поднялся и пошёл домой.

Он шёл, погружённый в свои мысли, не видя ничего вокруг.

– Здравствуй, Ной! – окликнули его. – Ты сегодня рановато обратно, солнце ещё не зашло. Это был Нахор, его сосед. Он был шорник, и Ной как раз проходил мимо навеса, под которым он работал. Обычно, встречаясь, они обменивались новостями и любили побалагурить обо всём. Но сейчас Ной только рассеянно кивнул Нахору и прошёл мимо, не сказав ни слова. Теперь, когда он был обременён таким страшным знанием того, что вскоре должно было произойти, любая встреча стала для Ноя тяжёлым душевным испытанием. Ной шёл по посёлку, стоял дневной зной, и улица, к счастью, была пуста: мужчины работали, а женщины сидели по домам и занимались детьми и хозяйством.

Дома его так рано не ждали. Милка стирала, а невестки работали по дому.

– Что-то ты сегодня рано, Ной, – сказала Милка. – Не случилось ли чего? – увидев его расстроенное лицо, спросила она.

– Нет, просто не здоровится. Пойду полежу. Постели мне в тени под навесом, – попросил Ной.

– Может, дать тебе травяного отвару? – спросила Милка.

– Не надо ничего, я просто хочу отдохнуть, – ответил Ной.

Он лежал, закрыв глаза, снова и снова перебирая в памяти недавний разговор с НИМ.

Хорошенькое дело, держать ЕГО Завет в тайне! В тайне от всех? А что он скажет вечером Милке и всей семье о предстоящем строительстве? Как объяснить им такой крутой поворот в их жизни? А младший брат его Аран и сестра Ревекка, живущие в Бефсахаре, а соседи, друзья?.. Что сказать им?

А уж когда Ной подумал о том, ЧТО всех их ждёт через полгода, ему стало совсем тошно. Неужели придётся проститься со всем, что было в его жизни? И они все погибнут? А что будет с ним – Ноем и его семьёй потом, после потопа? Эти вопросы мучили Ноя, но оставались без ответа. Он открыл глаза и, глядя в небо, впервые в своей жизни обратился к НЕМУ:

– Творец мой! Зачем выбор твой пал на меня?! Как же тяжела твоя благодать! Укрепи дух мой и силы мои перенести выпавшие на мою долю испытания и выполнить Завет ТВОЙ!

Вечером, когда вся семья собралась за ужином, все обратили внимание на необычно сосредоточенное выражение лица Ноя. Он был хмур и ел молча. Когда все поужинали, он сказал:

– Слушайте меня внимательно и не перебивайте вопросами. Завтра я с Симом, Хамом и Иафетом начинаю постройку…

Он запнулся, так как сам до конца не представлял ещё себе, что они будут строить. Знал только, что ОН назвал это Ковчегом.

– Постройку нового жилища. Строить будем не здесь. Утром я покажу место. А в поле работать будут Руфь, Хеттуру и Наама. Если времени у нас хватит, то поможем вам, но, думаю, что придётся вам одним управляться в поле. А матери вашей, – он взглянул на Милку, – здесь по дому работы хватит.

Все словно оторопели. Повисло тягостное молчание. Слышно было только потрескивание лучины, горевшей в глиняной чаше. Нарушил молчание Сим.

– Отец! Зачем нам нужно строить новый дом, да ещё в другом месте. И этот дом для нас хорош. Мы здесь родились, всех знаем, и нас все знают. Здесь наши друзья, соседи, – слова его резали Ноя словно по-живому. – И потом, когда у нас с Руфью появится первенец, я построю себе свой дом. А там и Хам с Иафетом… – Он остановился, не договорив, увидя выражение лица Ноя. Таким он ещё никогда не видел своего отца.

Ной понимал всю справедливость того, что говорил Сим. Но если бы Сим знал то, что знал Ной!

– Вот что я скажу всем вам. – Ной оглядел притихшую семью. – Не спрашивайте меня больше ни о чём, всё равно я вам не отвечу. Будем делать то, что я сказал. Нам будет тяжело, но в этом промысел Творца и участь наша!