Анастасия Торопова - Это просто дождь

Эй, я вовсе не мизантроп, и людей с позицией, подобной моей, в мире полным-полно. Просто предпочитаю заниматься только своими делами и всем того же желаю.

– Всё, отправила. Лови документ, – отозвалась альфа.

С этой фразы обычно и начинается моя бурная рабочая деятельность… Бог ты мой. Если бы рекламируемый йогурт был сознательным существом, то после прочтения вот этого на него бы нашёл приступ нарциссизма. Вот только…

– Слушай, а ты не слишком завернула? – я развернулась к альфе. – Это же текст для рекламного проспекта, а не научной диссертации.

– Хочешь сказать, я написала диссертацию про йогурт? Оказывается, я могу быть профессором, – улыбнулась альфа, откинувшись на спинку стула и скрестив пальцы на затылке.

– Нет, на профессорский стиль тут не похоже, но эти четырёхэтажные предложения простят только в диссертации. Ну, вот смотри с четвёртой строчки. Мало того, что это ОЧЕНЬ сложноподчинённое предложение, так ты туда напихала ещё и кучу вводных конструкций и дополнительных частей. Например, здесь стоят подряд два подчинительных союза, а после них ещё и причастный оборот с вводным словом, что в итоге даёт запятую чуть ли не после каждого слова. А в конце у тебя идут два обособления. Причём одно обособляется запятыми, а перед вторым идёт тире, так как оно завершает предложение. Представляешь, какой визуальный кавардак тут будет со знаками препинания? И ты злоупотребляешь частицами. В половине случаев они не нужны, а только грузят предложения лишними словами и дефисами. Ты понимаешь, о чём я? – будничным тоном поинтересовалась я.

– Нет, – буркнула альфа, снова уставившись в свой монитор.

Тц, она меня вообще слушала?

– Ну, всё, бета, ты её загрузила, – встрял в разговор дизайнер – Это ж твоя работа такие косяки исправлять. Вот и правь.

А этого любителя мате 1 1 Мате – тонизирующий напиток с высоким содержанием кофеина, «парагвайский чай», популярен в Аргентине и снисходительных объяснений, что это такое, я вообще не спрашивала… Конечно, не скажу этого вслух. Зачем мне конфликты?

– Короче полностью переписать за неё текст… – вместо этого вздохнула я и сделала кислую физиономию.

– Вот чего ты прикопалась! Вечно тебе что-то не нравится!

Извините, это моя работа. Мне за неё платят. К тому же это был риторический комментарий. Я же знаю, что альфа в любом случае не станет ничего переписывать, но тут понеслось.

– Бета, надо быть добрее к людям. Смотри, как ты альфу расстроила, – усмехнулся программист.

И этот встрял. Если кто-то задевает альфу, за неё тут же вступается дизайнер, и не важно, из-за чего сыр-бор. А куда встрял он, туда же лезет и везде-сующий-нос программист. По-моему, не будь тут это компьютерщика, наш дизайнер был бы очень приятным в общении парнем! Но в паре они начинаю наезд. Ну что за стадный инстинкт! Хорошо, хоть бухгалтер с SMM-менеджером заняты своими делами и не вмешиваются.

…Похоже, я всё-таки нарвалась на конфликт. Да, возможно, я ляпнула не самую миротворческую фразу века, но…

– Исправь сама, что тебе стоит, раз ты знаешь, что делать, – продолжал настаивать дизайнер, и в его голосе послышались нотки раздражения.

Это стоит мне усилий, которые не входят в мои рабочие обязанности. К тому же мы это уже проходили: я как-то привела текст в божеский вид, практически полностью его переписав. Благо, это я умею. А на следующий день слышу: какая альфа молодец, такой хороший текст написала, всем понравилось. Это, знаете ли, немного… В общем, не надо думать, что я просто вредная! Я пробовала принимать позицию: правлю только грамматику и орфографию, остальное – дело альфы. В итоге за паршивый текст влетало нам обеим.

*Хочешь совет?

Хмм?

*Завязывай с описанием своих будней. Уже скучно.

Цыц. Я только начала.

*Хочешь написать что-то в духе «Дорогой дневник…»

Вот ещё! Что за банальность.

Нет, у меня не раздвоение личности. Нет, и даже не шизофрения. То, что со мной разговаривает, лишь я сама, не более и не менее. Можно называть это по-разному: внутренний голос или совесть. Факт в том, что это нечто обычно поднимает меня по утрам с постели, заставляет убраться в комнате, иногда подбадривает и редко со мной соглашается… Нет, я определённо отказываюсь называть своего лучшего друга и самого близкого собеседника психическим расстройством.

В результате наезда на меня половины сотрудников офиса и с молчаливого согласия другой половины переписывать текст пришлось мне. Подобные пересуды периодически случаются, поэтому предпочитаю вообще лишний раз не открывать рот. И это ещё не так плохо. В пору моей работы официанткой была у меня одна коллега, которая очень походила на распространённый в американских фильмах образ работницы дешёвой забегаловки: пухлые губы в яркой помаде, огромные неестественные ресницы, короткая юбка, мужицкие манеры, грубый характер, речь нецензурного содержания. Вечно на меня орала и часто без повода. А я что? Я молчалива и себе на уме, и обстановка тому располагала.

Ведь в первый месяц работы в том ресторанчике я тупо стояла большую часть смены у входа на сквозняке и с усилием улыбалась вошедшим посетителям. Сотня однотонных «здравствуйте» и «до свидания» каждый день, заучивание сложного меню и разглядывание пролетающих птичек – вот и весь рабочий день. Иногда удавалось перекинуться парой слов с охранником-гардеробщиком, чтобы скрасить ожидание конца смены:

– Смотри, ворона так важно вышагивает по тротуару, будто она директор ресторана.

– Знаешь, я не против, чтобы у нас директором ресторана была ворона.

Трудно поверить, но на предыдущей работе было ещё хуже. Тогда на моей груди гордо красовался бейдж «продавец-консультант» магазина косметики. Его директор с девизом «Всех оштрафую, поубиваю, уволю» появлялся там почти каждый день и высказывал все свои… эм… пожелания:

– Плевать, чего хочет клиент. Он должен купить то, что нужно нам. Показывай ему дорогие эксклюзивы.

– Но он не хочет дорогие эксклюзивы, он специально просит что-то подешевле.

– А ты тут для чего? Нахвали ему дорогой товар! Неважно, чего он хочет. Если не продашь к концу месяца норму, штраф будет!

На это я могла ответить лишь тем же молчанием. Штраф! Если от трёх копеек отнять ещё полторы копейки… Ситуация была и впрямь мрачновата:

– Ты почему в кедах? Здесь все консультанты балетки носят.

– У меня нет балеток.

– Купи!

– У меня нет денег.

– У тебя зарплата была.

– Такая большая, что её хватило только за комнату заплатить.

– У нас тут вообще-то штрафуют за нарушение дресс-кода. Разберись с этим.

Опять штраф! У меня на еду-то почти не оставалось. В тот же день поздно вечером ко мне постучалась соседка, которая жила в другой комнате: