Андрей Буровский - Самая короткая ночь. Эссе, статьи, рассказы

Походил я по кабинету, попинал мебель, сел, наконец, за работу. А тут старший сын позвонил из Москвы:

– Папа, я тут жениться собрался…

Мы с ним обсудили этот вопрос, хотя и коротко, насколько позволяли три минуты. Но думал я над этой перспективой, конечно же, гораздо дольше, минут сорок кошке под хвост. Ну вот почти четыре часа, рабочее время ушло, и я уже почти что дед.

Тут я сам позвонил старому другу, который давно уже дед, поговорили мы про то, как это – быть дедом, какие возникают ощущения, и что для этого надо делать. До сих пор, когда мы идем гулять со старшим сыном (двадцать три года) и младшей дочкой (полтора года), обязательно находится идиот, который начинает ворковать:

– Ах, какая у вас милая внученька! Ах, как она похожа на вашего сынка! И сынок как похож на вас! А как внученька похожа на дедушку!

До сих пор я попросту рычал на идиота:

– Это не внученька! Это доченька!!!

Но тут-то скоро гулять и с детьми, и с внуками… Здорово, и особенно здорово, когда человеку нет и пятидесяти! Работать совершенно расхотелось, стало хорошо, тихо на душе, и я долго смотрел на старинную, 1908 года фотографию: пра-прабабушка и весь выводок моих прадедов и прабабок в гостиной той, еще петербургской, квартиры. Вот смотрят на меня они, мои предки, из XIX века, а уже и восьмое поколение приходит в этот мир. Восьмое – с той, почти легендарной женщины, подававшей в Таганроге хлеб-соль Императору Александру I в 1825 году. На сегодня уже ясно, что работать мне не придется, пес с ним.

Так и осталась недописанной важнейшая статья, ожидаемая в редакциях двух престижных журналов. Статья «О вымирании русского народа в ХХ столетии».

(чрезвычайно научный трактат)

Нет! Дело совсем не в том, о чем вы подумали, распутные типы и охальники. Вовсе дело не в том, что в России называют мерзким американоидным словом «секс». И стирать носки можно самим, это все ерунда. И готовить. Лично я готовлю лучше, чем обе мои бывшие жены вместе взятые. Женщины необходимы ученым для совершенно иных целей: для умягчения нравов и приобретения правильного отношения к жизни.

Скажем, прочитал я Анюте стихотворение. Такое вот стихотворение, неофициальный гимн студентов-энтомологов. Называется он «Пьяная букашечка».

Поют «Пьяную букашечку», или еще когда достают необходимые напитки, или после первой порции. Бывают, конечно, экспедиции, в которых пели ее и после третьей, но это случалось уже редко.

Если поют, еще когда несут напитки, то исполняют эту песенку задорно и весело, подпрыгивая и радуясь жизни. А если поют уже в процессе, то ритмично стучат по столу посудой, и кулаками, в которых зажаты ложки. Поют опять же весело и быстро, раскачиваясь в такт. Иногда в самых драматических местах самые экзальтированные подпрыгивают, или комментируют текст.

Скажем, поют, что

И пьяную букашечку под кустик закопал

И тут кричат: Идиот!! Надо было ее на самогонку!!!

Поют:

Но не найдя букашечки поймали стрекозу

И тут кричат: Пьяную!!! Тоже пьяную! В дупель!

Поют:

А бедный мальчик хулиган повесился в лесу

И тут кричат: А так ему и надо!! Не пей один!

В самой приличной трезвенной экспедиции иногда доставались и ставились на стол напитки: например, на дни рождения или на День энтомолога. В экспедициях с более разнообразными нравами отмечали… ну, скажем, случай покупки новых ботинок или письмо из дому. В таких случаях так и говорили: «прилетела Пьяная букашечка». А если экспедиция не просыхала неделю, или, скажем, повадилась начинать и разливать с 10 часов утра, то говорили: «поселилась Пьяная букашечка».

Вот, скажем, спрашивает шеф, как дела в отдаленном отряде. А ему и объясняют, что ничего, работа движется, да вот только Иванов с Петровым пьяную букашечку отловили. И шеф кивает задумчиво, потому что ему уже все ясно.

Спел я эту песенку Анютке, даже немного поплясал. А у Анютки глаза меняют цвет от серого до зелено-серого, почти что мутно зеленого, как воды французских рек. И стоят в этих глазах – яркие желтые пятнышки, как солнечные зайчики. Сколько на свете не живу, сколько баб не …перевидал, а таких глаз пока что не встречал ни у кого. Потрясающие глаза.

Вот смотрит на меня Анюта этими глазами, раскрывает их на пол-лица, пятнышки вспыхивают; и говорит Анюта грудным таким, вибрирующим тембром:

– Не понравилось.

– Почему?! – Ошарашено кричу.

Анюта смотрит, как на дебила-пятиклассника:

– Конец совсем плохой! – Говорит.

Хм… Действительно… повесился… гниет. В энтомологических экспедициях почему то это ничуть не мешало радоваться жизни, но ведь и правда.

– Анюта, – Говорю, – А может быть так?

Когда созрели вишенки и яблочки опять

Ребята снова в лес пошли букашечку искать

Но не найдя букашечки, поймали стрекозу,

А бедный мальчик хулиган исправился в лесу.

Он пьяную букашечку обратно раскопал,

И пьяную букашечку счастливо обсосал!!

Анюта опять смотрит так, словно это я мерзейшим образом отрываю лапки букашечкам.

– Андрей… Ну вы сами подумайте! Обсасывать мертвую букашечку! Лучше бы он ей лапки приделал, лучше прежних! И букашечка чтобы ожила!

Хм…

– Ну, давай так…

Вот он висит, качается на вековой сосне,

А пьяная букашечка воскресла на Земле!

Анюта думает, глаза у нее темнеют, но все равно она качает головой:

– Пусть лучше мальчик найдет ее, приделает ей красивые ножки, и они все вместе побегут по лесной дорожке

Хм…

– Тогда вот так:

А бедный мальчик хулиган исправился в лесу.

Он пьяную букашечку обратно раскопал,

Приделал ножки новые, и с нею заплясал!

Анюта опять недовольна:

– Не пьяную, а бедную, чего это она пьяная то.

– В том и прелесть букашечки, что она пьяная! – Объясняю Анюте. – Это спиртоносная букашечка!

Анюта задумывается, яркие пятнышки в глазах опять делаются еще ярче.

– Она тогда бы и без ножек может плясать. Но лучше, чтобы мальчик ей ножки приделал. Раз уж такой гад, оторвал, теперь пускай обратно приделает.

– Ну, тогда пускай будет так….