Софи Ренар - Поэзия БДСМ. Рассказы. Сказки. Стихи.

Образ этой дороги, теплой тьмы, сладкого запаха только что скошенный травы накрывает ее, когда она внимательно смотрит ему в лицо. Ей вдруг кажется, что то, что было, больше тоже не повторится – и она из всех сил рвется сквозь эти мысли, ему навстречу, обхватывая его голову, притягивая к себе, до безумия боясь снова его потерять – как потеряла давным-давно, может быть, тысячу лет назад.

– —

Первый поцелуй впервые за все время, проведенное наедине, не опьяняет, а напротив отрезвляет. Так источники, куда ты погружаешься, скользнув с гладких деревянных ступеней, накрывают с головой – чистой святой водой, от которой лязгают зубы, а тело горит и светится даже в темноте купальни.

Они пьют друг друга жадно, безудержно, целомудренно. Это странное сочетание, ходьба по грани между светом и тьмой было именно тем, что она ждала – и от того, что ожидания сбылись, от того, что все наконец-то правильно, верно, точно – Софи стонет, вкладывая в свой стон все восторги, мечты, чувства, изливаясь стоном в тишине комнаты, словно тот самый источник.

Одежда мешает. На ощупь, полузакрыв глаза, они раздевают друг друга. Нетерпеливо, но испуганно она дрожит в ожидании, чувствуя и его волнение, его дрожь – все происходящее похоже на полузабытый сон, на мелодию, которую ты услышал в детстве, и не можешь ни воспроизвести в голове в точности, ни забыть ее совсем.

Потом они замирают. Эта секунда перед началом начал, перед смертью их прежнего мира тянется бесконечно, а потом, он раскрывает руками ее бедра, упирается в них для лучшей опоры, и входит.

Мечутся по потолку тени. Где-то за окном, на другом конце вселенной звенят голоса, слышится шум – Софи воспринимает его осколком сознания, но и только.

Все происходит беззвучно. Только скрип кровати равномерно разносится по пустыне комнаты.

Они меняют позу. Так ей нравится намного больше – словно по щелчку пальцев невидимого волшебника она превращается в лису в весенний гон – период размножения. Инстинкт – вот ее единственный приказ, вот единственное правило, которому она подчиняется. Выгнув спину, прижавшись грудью к ровной поверхности матраса, вцепившись в нее побелевшими от напряжения пальцами, она позволяет себя слегка взвыть от наслаждения – глухо, даже тихо, но различимо. Тогда он зажимает ей рот, перекрывая доступ воздуху, вжимает всем телом в кровать, и она чувствует как мышцы внутри сокращаются все быстрее и быстрее, мышцы бедер напрягаются, и перед глазами вспыхивают огромные лучистые звезды, в свет которых она падает, кувыркаясь.

– —

Волосы липнут к мокрым вискам. Софи раздраженно собирает их в пучок, проходя в душ и обливаясь водой. Все очень хорошо. Все очень-очень-очень хорошо.

Она шепчет по слогам это «хорошо», не зная, что можно еще добавить.

Все эротические рассказы заканчиваются рассветом.

Все тематические рассказы заканчиваются оргазмом.

Все любовные романы обрамляются эпилогом, где счастливое замуж сочетается с кучей золотоволосых малышей.

Вопрос в том, что выберешь именно ты.

Софи возвращается в комнату. Ее мужчина полулежит на кровати. Завидев ее, улыбается и без слов протягивает навстречу руки.

Она идет – снова навстречу.

На встречу.

Через тысячу новых лет.

Парадоксально, но факт: лучшее БДСМ-ное у меня состоялось с самым что ни на есть ванильным партнером.

Настолько ванильным, что он мог бы надеть на голову венок с бело-золотистыми цветочками и рекламировать по ТВ гель для душа с ароматом этих самых цветочков, причем успешно.

Однако, как это часто бывает, наличие ванильных недостатков (или достоинств?) познается не сразу, по прошествии времени; и оставаться дальше с человеком, не принимающим твои увлечения, сложно, и оставить его – еще сложнее, особенно, когда тебе 18 едва исполнилось, он у тебя первый, вместе вы уже три года, и…, что делать, когда без боли жить дальше – невыносимо?

– Мда, – произносит он в остолбенении, разглядывая картинки со сценами порки, любовно собранные мной, – ты хочешь сказать, что тебе это нравится?

– Это лишь малая часть того, что мне нравится. Я просто не хочу тебя пугать.

– Я все равно не понимаю. Не понимаю. То есть тебе нравится, когда тебя унижают или называют сукой?

– Хах? Ты о чем?

– Этот… Этот БДСМ. Там бьют и унижают девушек. Жесткий секс, наручники, каменный пол, пытки, прижигания?

– Емкая характеристика, – хохочу я, – приблизительно, конечно, так, но ты же понимаешь, это внешняя сторона монеты, аверс, хотя есть и реверс?

– И что же на реверсе? – он развязывает шарф на моей шее, пропускает его сквозь пальцы, обвязывает на них – темнеют смуглые костяшки сквозь петли белого шелка.

– В идеале: обоюдоострая ответственность и забота. Нижняя ублажает Верхнего, Верхний заботится о нижней, вместе они составляют тандем, внушающий тематическому сообществу уважение и обеспечивающий его (тандему) участникам удовлетворение испошленных желаний.

– Исполненных, ты хотела сказать? Да, вот так, запрокинь-ка голову.

– Ооох, это оговорка… – шарф затягивается теперь уже на моем горле, все сильнее и сильнее.

Он ласково тем временем поглаживает мою грудь через вырез полурасстегнутой рубашки.

– По Фрейду, разумеется.

– Знаешь, как называется то, что ты делаешь?

– Тебе не надоело подводить теоретическую базу под все, что ты видишь?

– Ммм…

– Значит – да?

Что вы знаете о сочетании жестокости и нежности, мягкости и твердости, добра и зла, теоретики?

Терниях в звездах, розах на снегу, песчаной бури в стакане воды, баобабах на нескольких квадратных метрах, войны в душе, мира между врагами, затмения в разуме, просветления в период безумия?

Вы ничего не знаете.

Я тоже ничего не знаю. У меня перед лицом жесткий ковролин, на шее удавка, в ушах звенящий от напряжения, срывающийся голос —

– Проси!

– Пожалуйста…

Скользят отсветы фонарей по темном полу, застревают в шелке его волос…

– Если ты пойдешь к кому-то из этих, – он с отвращением показывает сигаретой в сторону ноутбука, на так и не закрытую вкладку БДСМ-портала, – я тебя точно придушу. Нет, сначала трахну, потом придушу.