Сергей Вологодский - 365 дней в сапогах!

© Сергей Вологодский, 2017

ISBN 978-5-4485-2536-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

До армии у меня была девушка Ирина, она училась на педагога в нашем городе. С ней проводил много времени, не мог видеть свое будущее без нее. Но когда она узнала, что я собираюсь идти в армию, то стали возникать проблемы в наших взаимоотношениях. И вот однажды я ее увидел с другим парнем. Она шла с ним под ручку и мило ему улыбалась. Когда позвонил ей на телефон, Ирина посмотрела на дисплей телефона и скинула звонок. Они зашли в подъезд и долго оттуда не выходили. Мне в это время пришло от нее сообщение: «Извини, просто нет настроения. Хочу побыть одна!»

Из подъезда парочка вышла потрепанная, видно, что они там занимались чем-то не пристойным. Я быстрыми шагами их догнал.

– Ты охренел? – схватил кавалера Ирины за грудки.

– Сережа, отстань от него! Я тебя не люблю! – но было поздно, я ударил противника по лицу. Он грохнулся на землю и попытался встать, но второй удар в нос его успокоил. Вставать Игорь, я потом узнал его имя, больше не захотел.

Ирина била меня своей сумочкой и пыталась оттащить от Игоря.

– У нас все кончено! – кричала она.

– Да пошла ты шалава! – крикнул ей в лицо и отправился домой.

Так закончилась моя первая любовь. А через месяц, я загремел в армию, но обо всем по порядку!

С отцом у нас очень часто возникали разногласия, которые доходили до ругани. Тем более мой отец был уверен в том, что настоящий мужчина обязан отслужить в армии. Тех, кто не служил, он не считал мужчинами и за руку не здоровался. Молодой человек не прошедший службы в армии, для моего отца всегда был эдаким больным, проказой, или как он выражался «бракованным». И очень сильно переживал, когда узнал, что меня могут не взять в армию, по причине сколиоза.

Но когда у нас происходила ругань, отец всегда мне грозил армией:

– Достал ты меня! Сане позвоню, сколь долго в армию сбрякаешь!

Саня – это был старший брат отца, он тогда был уже мэром нашего города. И поэтому с военкомом был на короткой ноге. Но дядя Саша меня всегда успокаивал, что если меня загребут в армейку, то он поговорит, чтобы устроили служить где-нибудь поближе к дому. Почему-то все в округе меня считали слабаком и мягкотелым, не способным принимать важных решений. Да, внешность была не как у Арнольда, но про себя бы, не сказал, что я там какой-то пришибленный дистрофик.

И вот однажды на работе мне поступил звонок от дяди Саши:

– Сергей, вообщем тут такое дело, твой отец попросил меня поговорить с Андреем Геннадьевичем о твоем призыве в армию. И есть варианты уйти в армию через четыре дня в ВВС или через неделю в танковые войска. Остальные уже будут в декабре. Где предпочитаешь служить?

– А можно подумать?

– До утра, если есть желание можешь завтра придти в военкомат и выбрать сам вид войск, куда желаешь пойти. Но естественно с твоей категорией годности тебя возьмут не везде.

– Ладно, я завтра подойду к военкомату.

– Хорошо. Тогда в девять встречаемся у ворот.

Со своей новостью я поделился с мамой, она, конечно же, мне не поверила. Но после похода в военкомат, я показал ей повестку. Выбрал я – ВВС. Как говорится, раньше сядешь – раньше выйдешь! А чего тянуть? Это все равно неизбежно! Поэтому лучше все брать в свои руки и действовать, чем лечь и плыть по течению.

Проводины прошли тихо и мирно, из гостей были только родственники. Друзей не было – все были в армии. Многие знакомые прикалывались, что я всех друзей проводил в армию и дождусь их, а потом вся эта орава будет провожать одного меня. Но не сбылось.

Мы уходили вторым потоком, нас было мало, всего семь человек, поэтому нас повезли не на автобусе, а на старой газели. Была осень, уже октябрь месяц, но я все, же надел летние ботинки. Вообщем оделся во все не нужное. Как назло, в этом ведре с болтами не работала печка в салон к пассажирам, думал, ноги к полу примерзнут. Но смекалка Лехи Лихачева нам помогла согреться. Когда мы грузились в машину, наши вещи все прошмонали офицеры, которые сопровождали нас до областного военкомата. Поэтому все бутылки с горячительной жидкостью были конфискованы. Леха поступил умнее, он шприцом откачал из коробки с соком половину жидкости и таким же макаром наполнил ее водкой. Коктейль получился знатным. Усугубив его, мы сразу повеселели, на старые дрожжи по голове дало хорошо. А таких коробок было три штуки. Офицеры не могли понять, почему мы сидели уже пьяные – они вроде все проверили. После еще Виктор достал апельсины накаченные спиртом.

В военкомат мы приехали уже после обеда и еле стояли на ногах. Дежурный офицер, в морской форме, посмотрел на нас, выругался матом и приказал идти в актовый зал. Там все призывники, человек пятьдесят, а может больше, стояли по стойке смирно. И так до вечера, после нас покормили и опять построили. Кто был местный, тех отпускали домой на ночлег. После восьми и нам разрешили разойтись. В спальном помещении кровати были в два яруса, но не заправлены. Постельное мы так и не получили, дежурный солдат сослался, что его нет в наличии. Рухнув на кровать, я решил спать в одежде. Кровать провисла подо мной, словно гамак.

Проснулся я от крика солдата:

– Подъем, салаги!

Все тело болело, чувствовал, что на теле отпечатались пружины. После умывания и завтрака, нас опять построили в актовом зале. Вдоль строя шныряли солдаты, которые служили в военкомате и выпрашивали наши вещи. Ссылаясь на то, что их все равно выкинут, мол, никто их назад не отправит, а им пригодятся.