Денис Воронков - Агония страсти и ненависти. На грани безумия…

Я обернулся. Ко мне подсел Стас. Все такой же не бритый, каким я его видел в последний раз. Стас, как и я, работает диспетчером. Только в его сферу входит производство изделий из бумаги.

– Привет. Ты что не в отпуске?

– Кончился сегодня. Все! Пошла манда по яйцам. Снова работа.

– Жесть. Кажется, что только вчера ты уходил, и мы пили в баре.

– И не говори, даже отдохнуть не успел. А ты, я гляжу, выпил вчера?

– Да. Была причина.

– Какая? – Стас сразу повеселел и заулыбался.

– Подожди, ешь давай. Потом расскажу.

Говорить о Кате я не хотел. И я даже не знал, стоит ли рассказывать? Поэтому отвлеченно принялся обедать. Еда, конечно, не как в пиццерии или кафе, и уж тем более не как в ресторане. Но на голодный желудок все покатит. С похмелья суп поесть, все равно, что похмелиться. Я к тому, что становится намного легче.

Я не стал говорить со Стасом о причине моего похмелья. Сославшись на то, что мне плохо, и я только и думаю о том, как дожить до вечера. А сам пошел к себе. У меня оставалось еще половина часа на отдых. Я сел и чуть не уснул на стуле. Надо пойти покурить.

Катя, Катя. Надо бы тебе вдуть. А где номер, который я у нее брал? А, точно! Вот ослина. Я же в мобильник сразу забил. Чертов кооператив с их визитками. Привык брать номер на бумаге.

Я стоял в курилке и курил. Небольшое помещение, где-то четыре на четыре. Стены и пол покрыты плиткой, а потолок железом. В середине стоят две металлические урны. Убожество! Не одной скамьи или стула. Мало того, что курить запрещено даже перед зданием, так еще и в курилке унижают права. Что такого, в самом деле? Вроде равноправная страна. Только вот учитывают права только одной стороны. А как же курильщики? У нас нет прав? Тут и там твердят, бросай курить. Это вредно. По-моему жить и так вредно. Что-то тебя погубит в любом случае. Ты можешь вести здоровый образ жизни, при этом зарабатывая как можешь, и умереть в 25, а то и раньше. Кто знает, кого что ждет. Всем нас в конечно счете ждет смерть, так или иначе. И к чему винить во всем сигареты? Каждый сам вправе решать, курить ему или нет. Нет, я не призываю к курению, я лишь говорю о том, что каждый взрослый человек вправе делать то, что не запрещено законом. Вот срань! А сидеть с сигаретой было бы удобнее.

Точно! Я хотел позвонить Кате. Столько номеров. Родственники, знакомые, коллеги. Коллег больше всего. Зачем мне все их номера. Надо удалить. О, вот и знакомая С. Я так записал, подразумевая сосущая знакомая .

– Алло, – мягкий женский голосок порадовал слух.

– Привет, это Катя?

– Да, а это кто? – голос из трубки стал немного грубоват.

– Помнишь, мы столкнулись вчера на улице, и упали. Потом в кафе пошли…

– А, поняла кто. Как дела?

– Рад слышать. Все нормально. А у тебя как? Ты что не записала мой номер? – я спросил с наигранной злостью в голосе.

– Нет, то есть, да. Я его не сохранила. Но знаешь, теперь сохраню. Я не думала, что ты позвонишь.

– Я же обещал. Какие планы на вечер?

– Во сколько именно? – голос в трубке занервничал.

– Часов в восемь, в девять.

– А….-на полминуты голос в трубке замолчал. Стало понятно, что Катя планирует свой день на перед. Но я тогда не знал, что именно она планирует.

– Катя? Ты еще здесь?

– В девять. Все, я тебя записала.

– Записала на что? – я немного растерялся.

– Будет сюрприз. Все узнаешь. Давай около того же кафе.

– Договорились, – только и успел сказать я, как в трубке повисло молчание.

Остаток дня я провел, рассуждая о вечере. Мне хотелось ей вставить, и вставить по жестче. Все остальное потеряло смысл. Даже мое похмелье казалось не таким уж тяжелым. Меня не могло отвлечь ничто. Ни Стас, с его расспросами, ни начальник, с его заданиями. Я глубже закопался в работу и стал ждать окончания дня. Чтобы наступил вечер, и я мог бы трахнуть Катю…

Наступил вечер. Рабочий день позади, так что, можно позволить себе отдохнуть. Погода все такая же мерзкая. Талый снег, ледяной ветер, продувающий до самых костей, и мелкий дождь. Да что ж за срань! Когда уже? Когда? Наступит полноценная весна, а не это убожество будет продолжаться вечно?

Я пошел домой, не забыв при этом зайти за винишком. Надо поправить здоровье, и Катю проще будет оттрахать, если я буду слегка пьян. То, что она отсосала у меня на первой встрече, очень о многом говорит. Да, я знаю, что на дворе двадцать первый век и все такое. В сексе почти нет границ, так я за это обеими руками, а то что она отсосала мне, говорит о том, что она точно даст мне. Так я рассуждал тогда, когда шел к ней на первое свидание, хорошо, что кошелек с собой был…

Выпив бутылку вина, поужинав. И успев и опьянеть и протрезветь, я пошел к тому кафе. Ветер упрямо дул в лицо, будто предостерегая или отгоняя назад. Чтобы я бросил эту затею. Но куда там! Я твердо настроился на секс, так что все препятствия казались незначительными, на пути к заветной манде. Ни холод, ни слякоть и гололед, ничего не могло остановить меня тогда.

Пока я ждал вечера, то от волнения скурил не меньше пол пачки сигарет, запивая их вином. И все ни как не мог накуриться. Видать, существует в мире нечто не подвластное разумному осмыслению, нечто вроде предчувствия, или интуиции. В любом случае, курить хотелось еще, так что, подойдя к нужному кафе, я закурил. Тут-то мне и встали комом в горле мои слова и курении, произнесенные днем. Дым словно разбух в мои легких, заполонив собой все. И я раскашлялся. Я отбросил чертову сигарету, и начал бить себя по груди. Как же глупо, должно быть, я выглядел в тот момент.

Чертовы сигареты! Мерзкая дрянь, от которой я безнадежно зависим. Готов признать, что начал курить лишь по тому, что это опьяняло. И было прикольно, подростком прятаться от взрослых и курить, на мгновение теряя грянь реальности. Пока это не превратилось зависимость. Подумать только, на что я готов, когда нет курить. Я готов вскочить утром, с жесткого похмелья, и помчаться в магазин, лишь бы затянуться эти гадким дымом. Я готов помчаться в другой город, если в моем не будет сигарет. Подумать только, как сильно зависимость управляет людьми. А какого, например, алкоголикам и наркоманам? Они же готовы продать, отдать или сделать что угодно, чтобы утолить желание.

Но что это я. И где же Катя? Что-то ее все нет. Время уже двадцать минут десятого. Вот ведь стерва! Мобильник угрюмо зажигается, когда я достаю его. Надо ввести пароль, пальцы замерзли и отказываются слушаться.

Тут к кафе подъехал черный тонированный «гелик». Я чуть не остолбенел, когда увидел, как из него вышла Катя. Водила сразу ударил по газам и машина скрылась из виду. Катя медленно шла ко мне. В коротенькой юбочке, с перекрашенным косметикой лицом, и в небольшой меховой шубке. В этот вечер она была похожа на представительницу своей профессии как никогда в другой раз.