Александр Ермаков - Махапские землеологи. Фантастический роман

Пилот повернулся к командиру и доложил:

– Сработала сигнализация фикционного модуля! В Заманухе что-то есть. Сейчас поглядим.

– Давайте гада под микроскоп. Посмотрим, как на него действует наш препарат. И, если всё отлично, то, – командир не договорил, а только потер ладони.

– Готово. Антитело в блоке детального анализа, – деловито произнес помощник и крутнулся на кресле.

Стокар достал контейнер с препаратом для опытов, поставил стеклянную коробочку на стол и посмотрел в окуляр микроскопа. На разведчика смотрел черный волосатый шарик с желтыми глазами и зубастым ртом. Это был сгусток злобы и ненависти. Махап разглядел вместо носа маленький пятачок, а во рту раздвоенный змеиный язык. Микроб щурился от яркого света и что-то кричал. Стокар проходил в разведшколе артикуляцию врага и по губам легко понял смысл эмоциональной брани.

– Ну, что там? Шеф, не томи, – произнес сосед слева.

– Буянит, корчит рожи, белый свет материт. Для него фотоны – страшный аллерген, – не отрываясь от микроскопа, ответил командир. – По-другому просто не бывает. Сейчас включу громче и с переводом.

Стокар добавил громкости. Экипаж услышал в динамиках тонкий писк:

– Махапские ублюдки, выключите свет! Откуда вы взялись, краснорожие обезьяны? Я вас всех покусаю, порву на тряпочки! Понял, да?

Первой пошла под микроскоп микрочастица сердобола. Стокар, наблюдая в «глазок», метко прицелился и «плюнул» из нано штуцера в открытый рот черного шарика препаратом. Антитело проглотило пилюлю и громко зарыдало:

– Что за наваждение? Что со мной? Ой, мама! Простите меня за грубость. Вы нормальные пацаны, только рожи сильно красные. Я слышу призывы о помощи. Дайте мне скорее тело, я спасу всех обездоленных и несчастных! Я слышу гармоничные мотивы. Какая прекрасная музыка! Я способен понимать красоту. Дайте мне краски, я хочу рисовать!

Вдруг черный волосатый шарик вновь налился ненавистью, а в глазах вспыхнула ярость:

– Вот, вам фига! Эх, жаль нет рук, я бы вам показал пару доброжелательных жестов! Убирайтесь прочь! Хватит издеваться! Дайте тело, водку, кокс и бабу! И гасите свет! Словно клизму мне поставили без разрешения, скоты ошпаренные! Добрым был – какой позор, какое унижение! Будет мне спасение из темноты! Слышу-слышу, как спешит подмога!

У махапов засияли лица. Командир оторвался от микроскопа и улыбнулся:

– Какая, к черту, подмога? Блефует сволочь. Маленькая доза. Будем знать.

Следом пошла микрочастица смыслина. Командир метко выстрелил, и началось.

Антитело вздрогнуло и, подняв глазки, строго посмотрело в увеличительное стекло:

– Я знаю в чем мое предназначение, – серьезно заявил подопытный. – Мне некогда с вами прохлаждаться. Дайте тело и я пойду. В дальний путь зовет дорога добра. Быть полезным – это ли не счастье в высшей форме?

Вдруг антитело сплюнуло:

– Тьфу! Что вы мне за гадость опять подсунули? Нет, вы не эскулапы, вы – садисты! У меня только один вектор – уничтожать вас везде и всюду! Ненавижу!

Пилоты переглянулись, а командир заключил:

– Снова недобор. Учтем.

Последней под микроскоп ушла двойная порция смехагена. Командир точно попал в открытый рот волосатой мерзости, и через секунду разведчики услышали писклявый хохот:

– Да, что это со мной? Что же я так смеюсь? Какое всё вокруг смешное! Ребята, вы похожи на вареных раков! Эх, сейчас бы пивка кружечку! Спасибо вам, за то, что вы есть! Ха-ха-ха! Хотите узнать, как мое самочувствие? Лучше всех! На все вопросы отвечаю только «да»! – вдруг волосатый шарик раздулся и взорвался.

Командир оторвался от микроскопа и брезгливо сморщил нос:

– С дозировкой малость переборщил. Не беда. Главное, что действует. А что? Я доволен. Леви нам выведет точные пропорции для отчета. Население Земли известно. Главное, чтобы не получилось перебора в планетарном масштабе. Массовое помешательство нам не нужно.

Суровое Сибирское житие… Глухомань и таежные трущобы, девственные леса и непуганые звери. Здесь, чтобы выжить, надо много трудиться, быть выносливым и неприхотливым. Но когда нутро твоё гнилое и ленивое, на работу можно наплевать и забыть о делах насущных.

В покосившейся избушке, на печи, лежал Гришка Распутин. Тяжелое похмелье и большая шишка на лбу делали самочувствие невыносимым. Но лодырь с достоинством терпел привычную муку. Еще бы – драться и сквернословить на пьяную голову было его любимым занятием. Часто алкаш слышал от односельчан: «Угомонись, гниль! Работать надо!», «Гришка, бестолочь, огородом займись! Бурьян дурнинушкой прет». На что паразит с ехидством отвечал: «Не надобно мне. Кони пущай пашут до упаду. Я – творение божье, по его образу и подобию слеплен. Раз бог меня создал, пусть дитя немытое и кормит. Труженик и лодырь – все, рано или поздно, помрем».

«Порченый» – так окрестили в деревне худосочного несуразного мужичка из новых, который, спасаясь от голодухи, притащился с поволжских степей. И точнее слова не найдешь! Сибирские мужики жалели забулдыгу и по возможности наливали. «Беженец», «Наплыв» сильно обижался, если при розливе ядреного самогона его не замечали.

Вымерли родные, и Гришка пошел бестолково слоняться по миру, добывая, где придется и как придется, харчи на пропитание. Как-то нашел в больнице под лестницей приют, где можно было укрыться от Тюменской стужи. Пожалели медработники оборванца, но не оценила распутная душа акт милосердия. Однажды бес попутал, и проходимец украл узелок с деньгами. Снова оказался под забором и начал отстукивать гнилыми зубами мелкую дрожь. С горем пополам пристроился в трактире, где разрешали доедать за гостями. А потом плюнул и пошел бродяжничать по-взрослому, начал воровать коней. С длинным носом, с мутными кисельными глазами, весь заросший, был страшнее чёрта. Конокрадов раньше, ой как, не любили. На стыке двух столетий гужевая тяга была самой передовой и надежной в сельском хозяйстве. Конь являлся таким же кормильцем, как глава семьи, и выносливую скотину оберегали особо. Но если кто замахивался на самое дорогое, на символ сытости и процветания, эту сволочь лупили палками всем селом, частенько забивая до смерти.

***

Командир махапской разведки, зевая, смотрел на экран. Наблюдение утомило. Темная личность без головы продолжала неподвижно сидеть за столом. Медленно текли секунды ожидания, но ничего не происходило.

Стокар потер глаза:

– Что он застыл, чего он ждет?

– Командир, пришел ответ из ставки, – доложил второй пилот. – Направляю в блок дешифровки и вывожу на экран.

– Хорошо. Давай, – Стокар оживился и тряхнул головой. Скоро он взволнованно читал: «Совершенно секретно. Зорлиц – Стокару. Ниша не обнаружена. В справочниках не значится. Есть мнение, что это локальное облако тонкого плана очень маленького объема, похожее на часть индивидуального субстракта сознания Полигата. Рекомендую поставить жучок для получения информации».