Юрий Тихомиров - Полигон. Знаки судьбы

Мосолово трудно было узнать. В нижней части, которая раньше была по площади больше верхней, оказалось всего несколько домов, не больше десяти. Пупырём стоял только один, на въезде. Он был ухожен, вокруг ходило множество гусей, во дворе лаяла злая собака на привязи. Видно, что была и другая живность. Калитка не была заперта. Я вошёл во двор, постучал в дверь и окна. Хозяев дома не оказалось. Да это было ясно и так. Ведь они вышли бы на лай собаки. Ещё несколько домов были явно жилыми, хотя и не в очень хорошем состоянии. Мы решили ждать, тем более, что стояла хорошая погода, а обстановка была умиротворяющей для нас, городских жителей.

Вскоре к дому подошёл мужчина, как выяснилось, хозяин. Спросили, у кого бы можно было остановиться на несколько дней. Он сказал, что и сам бы принял нас, но у него дачники. А больше, сказал, в этой части деревни остановиться не у кого. Посоветовал поехать в верхнюю часть и попроситься к деду Ване или к бабе Мане, которые живут одни. Мы и поехали. В верхней части деревни было всего шесть домиков. Два в очень хорошем состоянии, но было ясно, что и дед Ваня, и баба Маня живут не в этих домах. Чуть проехав, увидели старую женщину на огороде. Я попросил жену, Галинку, выйти и поговорить с ней. Галинка была человеком более общительным и разговорчивым, чем я. Оказалось, что это и есть баба Маня. Через минуту вижу, что Галинка и баба Маня чтото горячо обсуждают, обе машут руками и явно возбуждены. Я заглушил двигатель и пошёл к ним. Оказалось, что баба Маня знает всю мою родню по материнской линии. Более того, её мать и моя оказались двоюродными сестрами, следовательно, и мы с ней – троюродные брат и сестра. Рядом, в переделанном строительном вагончике, в летнее время жила ещё одна моя троюродная сестра – Дуся. А в остальное время она жила у детей в Москве.

Домик у бабы Мани был не очень ухоженный снаружи, но добротный и чистый внутри. Эта женщина всю жизнь прожила в деревне и никогда не была в большом городе. Она держала корову и кур. Сад когда-то был шикарный, но теперь яблони были очень старые. Маня возделывала свой небольшой огород и всё лето косила траву на сено для коровы. Воду брала из родника в ручье, который протекал в овражке между частями деревни. Родники имелись вдоль ручья через каждые 10-20 метров. Зимой, после снегопада к нему приходилось протаптывать тропку. Да ещё надо было спуститься в овражек, а потом и выбраться из него. Магазина близко не было, но раз в неделю в нижнее Мосолово приезжала автолавка. От Маниного дома туда метров 300. Зимой ей приходилось топтать тропу, так как за неделю дорогу заносило, а машины тут не ездили, даже колеи не было. Маня говорила, что тропку топтать приходилось, ступая боком, нога к ноге. А если тропку не топтать, то ещё через неделю, если будет сильный снегопад, вообще не пройдёшь. А в верхнем Мосолове зимой жили только два человека, два старика: дед Ваня и баба Маня. Бабе Мане в первую нашу встречу было уже 79 лет.

Отдохнули мы с внуками хорошо. Погуляли по берегу Днепра, сходили в лес. Разок на берегу развели костер и сварили суп. На свежем воздухе суп показался особенно вкусным. Мальчики на Маню и Дусю произвели сильное впечатление. Они обе сказали, что таких спокойных, уравновешенных, деловых и прилично себя ведущих молодых людей здесь давно не видели.

Два дома в верхней части деревни резко отличались от остальных деревенских домов. Они были вновь построенными, имели крышу из оцинкованного железа, ограду и ухоженные газоны. В этот заезд в них никого не было. Но мы выяснили, что это были летние домики музыкантов из симфонического оркестра, которым управлял знаменитый Федосеев. В нижней части деревни был деревенский дом в очень хорошем состоянии, в котором всё лето жила супруга ударника из того же оркестра. В следующий приезд мы с ней даже поговорили, когда через её двор возвращались с грибами. Она сказала, что уже 19 лет живёт здесь летом, и к ней муж иногда привозит на короткий отдых своих друзей-музыкантов.

После этих поездок Галинка много раз говорила мне, что не понимает, почему моя мама стеснялась своего деревенского происхождения. Её саму просто очаровала природная красота этой местности.

Ещё разок в том же году и разок в следующем мы с Галинкой съездили в Мосолово без внуков. Первый раз за грибами, но не очень успешно, так как Смоленщину залили дожди. Второй раз просто отдохнуть на несколько дней. Конец августа был такой жаркий, что мы даже ежедневно купались в Днепре. Такая была тёплая вода в реке. Жили не в избе, а поставили палатку. Еду готовили на мангале, благо, лес был рядом, и хворосту в нём было полно. Раз Галинка сделала деруны и пошла угостить ими Маню. Та отнеслась к дерунам без интереса, сказала, что местные их часто жарят. Но когда попробовала не местные, а Галинкины деруны, то пришла за добавкой!

Последний раз мы приехали в Мосолово, чтобы поздравить Маню с 80-летием. Больше мы с Галинкой на Смоленщину решили не ездить. Уже и наш собственный возраст, увы, подходил к тому рубежу, за которым такие путешествия не совсем и не всегда оправданы.

В Японии недавно произошло очень сильное землетрясение. Эпицентр его находился в океане. На побережье силу землетрясения оценили в 8,9 балла. Такое бывает очень редко. Последовавшее цунами усилило разрушения и увеличило число жертв. Самыми опасными стали разрушения и повреждения на двух атомных электростанциях. Особенно сильно пострадала одна из них. То есть возникла и радиационная опасность. Но японцы своевременно определили границы зон различной степени опасности и эвакуировали население из опасных зон. Что будет дальше – неизвестно, конечно, своевременно проведённая эвакуация не является панацеей.

Теперь о Семипалатинском полигоне. К событиям на этом полигоне буду, возможно, обращаться далее не раз. Здесь же только об одном – об особенностях организации дозиметрического контроля для тех, кто выполнял работы на заражённой местности при испытаниях ядерного оружия.

На полигоне имелся военный городок, где располагался штаб и все службы, а также жили офицеры постоянного штатного состава полигона. Здесь же были гостиницы и казармы для офицеров, солдат и гражданских лиц, которые в большом количестве прибывали на полигон в период испытания ядерного оружия. В определенные дни я находился в этом городке, но дозиметрического контроля в отношении нашей группы в эти моменты не было, как и в отношении остальных находившихся там людей. А городок находился всего в 40 километрах от того места, где начинались испытательные поля. Правда, до эпицентров взрывов было ещё 15-20 километров. Но местность степная, сухая, ветер с пылью. Хотя для испытаний выбирались периоды, когда роза ветров была направлена в сторону Китая, там были расположены очень малонаселённые районы, но полной гарантии, что облако не пойдёт через городок, не было. Это подтверждается и тем, что в определённые дни в городке по местному радио объявляли предупреждения и давали рекомендации не покидать помещения без особой необходимости. А однажды от местных офицеров мы узнали, что облако от очередного взрыва прошло через городок и отправилось в сторону Новосибирска.