Алиса Гаал - Бездна. Девушка. Мост из паутины. Книга первая

– Вот, кажется, и они, – голос Ноама прервал ее мысли. – Посмотри, она напряжена, а ему хоть бы что! Я был прав, Вера.

– Я хотела, как лучше. Сейчас по-настоящему начинаю чувствовать себя виноватой.

– Ерунда, веди себя естественно. Главное, сгладить ситуацию.

– Давай поужинаем все вместе, – предложила Вера. – Да, так будет лучше всего.

– Если хочешь. И в шумном месте. Тебе, правда, не стоит проводить все время только с ним, если ты не готова к очередной порции сплетен. Посидим часок в компании, тогда это не будет так бросаться в глаза.

Вера согласно кивнула. Ей не хотелось оставаться с ним вечером наедине, она испытывала необходимость в передышке, а он, словно понимая это, становился все самоувереннее. Такими темпами, сказала себе она, новый знакомый вскоре почувствует себя хозяином положения. Этого Вера допускать не намеривалась.

Попрощавшись с Шели и Ноамом и согласовав планы на вечер, они направились к театру. Вера молчала, думая о Шели. Неужели она, искренне желая помочь, доставила ей неприятные минуты? Менее всего она хотела ранить девушку, которой искренне симпатизировала.

– Вера, не поступай так больше.

Резкость, с которой он произнес эту фразу, покоробила ее.

– Не понимаю о чем ты, – прозвучал в ответ удивленный голос, – я всего лишь забыла еженедельник.

– Не стоит так явно пытаться организовать мне рассвет. Я сам при желании справлюсь, – резкость сменилась насмешливостью, – положись на меня.

– Какой рассвет?! – Вера чувствовала, как снова закипает. – Шели не для рассветов девушка!

– В смысле не для рассветов? – опять в голосе скользит неприкрытая насмешка. – Не любит рано вставать?

– В смысле, не для рассветов со случайными знакомыми!!! Странно, что ты этого не понимаешь!

– Это какой-то мазохизм на любителя – рассветы со случайными знакомыми. Странно, что этого не понимаешь ты.

– Не понимаю, – упрямо произнесла Вера. – Если со случайными знакомыми бывают радуги, закаты, то почему не может быть рассвета?

– Действительно, почему? – он улыбнулся. – Это не математическая задача, ты справишься… Я в тебя верю.

Вера думала как бы съязвить, когда ее внимание привлекла пара молодоженов: девушка в свадебном платье выпускала белых голубей. Жених в костюме пингвина старательно улыбался. Всю эту идиллию на берегу озера снимал фотограф. Вера поморщилась.

– Какая карамель! – не удержалась она. – Так и хочется, чтобы, взлетев, голубь подпачкал ей платье. Это бы хоть как-то оживило картинку. И, говорят, это на счастье.

– Неромантичная ты девушка, – он с интересом наблюдал за эмоциями, проступившими на ее лице.

– Это не романтика! Это… знаешь, такие ужасные, пошлые картины в позолоченных лепных рамах с прудом, кувшинками, лебедями и звездами на небе? Апофеоз безвкусицы! Голуби, платья и прочие колокольчики из той же оперы. Жаль, торт с розочками незаслуженно остался за кадром.

– А для нее этот день – платье и голуби. Каждый выражает чувства, как умеет. Ты, видимо, иначе представляешь себе счастье.

– Да-а-а! О чем, о чем, а о платьях и тортах с взлетающими птицами я никогда не мечтала!

– Если я спрошу о твоих мечтах, ты ответишь, что это слишком интимный вопрос. Поэтому подожду, когда ты сама расскажешь.

– Уверен, что расскажу? – Вера устало улыбнулась.

– А ты сомневаешься? – он не отводил взгляд от ее лица. – Только честно?

– Не знаю. – Она посмотрела ему в глаза и тихо повторила: – Не знаю.

Когда представление закончилось, Вера решила, что ей необходимо прогуляться в одиночестве. Договорившись встретиться вечером, она отправилась на поиски алой блузки, по дороге приобретя серебряный чайничек и темно-синий палантин. Поиски увенчались успехом и два часа спустя Вера, довольная и усталая, вернулась в отель. До ужина оставалось полтора часа.

***

Кажется, звонит телефон. Она уменьшила напор струи и прислушалась – да, телефонный звонок. Телефон замер на несколько минут и ожил, как только она вошла в комнату. «Ничего себе, – промелькнула мысль, – как будто за мной наблюдают». В трубке звучал разбудивший ее накануне голос.

– Добрый вечер, Вера, – в голосе явно звучало смущение. – Надеюсь, на этот раз не помешал?

– Добрый вечер! Не помешали. Простите, я вас не узнаю, – Вера хотела убедиться в своей догадке.

– Орен, – теперь голос обрел лицо, – мы…

– Я вас помню, – вежливо произнесла Вера. – Спасибо, что поинтересовался моим самочувствием. Очень мило с твоей стороны.

– Я хотел извиниться за вчерашнее, – он так забавно смущается, Вера улыбнулась, – и пригласить тебя на ужин.

– Мы договорились поужинать в небольшой компании, – она подчеркнуто проигнорировала суть приглашения, – если хочешь, присоединяйся.

– Не помешаю? – он был явно разочарован.

– Да нет, обычный ужин в компании коллег, – беспечно ответила Вера.

– В таком случае с удовольствием. Надо же убедиться, что завтра мы можем на тебя рассчитывать.

– Тогда в половине девятого встречаемся в холле.

Усевшись на подоконник с чашкой чая, Вера обдумывала неожиданный поворот вечера. Орен, второй пилот на борту, произвел на нее очень приятное впечатление. Он заметно отличался от большинства летчиков, самоуверенных и преисполненных чувства собственной значимости, интеллигентностью и мягкостью. Эти качества были крайне нетипичны для людей его профессии, особенно учитывая тот факт, что летчики поступали на работу в авиакомпании после многолетней армейской службы. ВВС – элита израильской армии, молодые люди, на первых этапах выбранные из тысяч, а затем выдержавшие трехлетний курс, к концу которого доходили единицы – неудивительно, что при подобном раскладе многие из них в юном возрасте испытали нечто похожее на звездную болезнь. В стране была известна старая пословица: «лучшие – в летчики, лучшие – летчикам». Привилегированное положение и повышенное внимание женского пола почти неизбежно оставляли след: их нередко переполняли чувство важности и уверенность в собственной неотразимости. Веру веселили подобные проявления, но так как летчики действительно были мастерами своего дела, она относилась к ним с уважением, признавая, что их самомнение основывается на объективно прочном фундаменте. Будучи наслышана о «летном» высокомерии, Вера не разделяла бытующего среди стюардов мнения: большинство пилотов были приятными людьми, напускная самоуверенность которых казалась ей своеобразной мужской бравадой, достаточно безобидной и даже забавной, за ней же проступали характер, профессионализм, умение принимать незамедлительные решения в экстренных ситуациях и любовь к своему делу. Без сомнений, общение с ними давалось ей куда проще, чем со многими из своих коллег.