Максим Федосов - Десять

– Нашёл новую работу?

– Да нет, Аркадий Борисович, – заёрзал Роман. – Просто нужно немного заняться здоровьем, подлечить кое-что…

– Здоровьем, говоришь? Да, нужно… – он помолчал, а потом вдруг сорвался почти на крик. – Пить нужно меньше! Особенно после работы и на корпоративах не оттягиваться, как вы с этим… вашим коллегой в прошлый раз… Тогда и со здоровьем будет всё нормально. В «Электронном рае» со здоровьем у всех нормально… кроме тебя. Ладно, иди. Не забудь дела сдать, – крикнул Роману вслед Аркадий Борисович. – Здоровьем ему надо заняться. Сначала пьют, как лошади, потом о здоровье вспоминают…

Роман летел домой, по дороге «залетев» в магазин. Не столько ему нужно было что-то купить, сколько он хотел своими глазами ещё раз посмотреть на выкладку слабоалкогольных коктейлей, на ассортимент, повертеть в руках эти банки, посмотреть производителей. Это он называл «обычным погружением в продукт». Для разработки сторонних заказов, как он называл, на «фрилансе» ему часто приходилось планировать рекламные компании, придумывать названия для нового продукта, этикетки и слоганы. И каждый раз процесс «погружения» шёл все глубже и глубже, и результат работы его удовлетворял. Ну а заказчики были вообще довольны…

Повертев в руках несколько банок, он, набрав корзину наиболее интересных экземпляров, потянулся к кассе, не забыв прикупить закусочки, колбаски и хлеба. Подумав немного, вернулся и взял бутылку хорошего коньяка: вдруг Саша с Бобром заявятся опять.

Проходы к кассе были узкие и Рома еле уместился в них со своей корзиной. Над кассами низко нависали контейнеры с сигаретами, жвачками, шоколадками и зубными пастами.

«Кто всё время вешает эту гадость около кассы?», – думал Роман, задевая головой пластиковый контейнер. Рядом с сигаретами и жвачками умудрились поместить даже небольшой телевизор, который демонстрировал какую-то бессмысленную рекламу пылесосов. Женщина в кадре падала в кресло, устав от уборки, причём падала настолько ненатурально, что Рома поморщился и представил себя в роли режиссера ролика.

– Вы устали от битвы с пылью? – кричал некрасивый голос в рекламе. – Любая битва по плечу! – другой, какой-то шипящий голос отвечал первому. В кадре появлялся молодой человек, похожий на человека-паука с пылесосом рекламируемой марки и отчаянно запрыгал с ним по квартире.

После рекламы начали показывать продолжение какого-то боксёрского поединка, видимо, до этого прерванного глупой рекламой.

Очередь двигалась медленно, кассирша несколько раз выходила, звала кого-то, потом закончилась чековая лента, потом ещё что-то…

В телевизоре над кассой, уже более звучный и протяжный мужской голос начал приветствовать боксёров и протяжно выкрикивать их имена и фамилии.

– Ита-а-а-а-ак! Битва века начала-а-ась! – истошно вопил ведущий.

Слово «битва» ещё раз врезалось в постоянно работающий мозг Романа. «Битва»… «Битва»… несколько раз быстро про себя повторил он. «Битва»… повторял он более медленно. «Бит-ва».

Слово «Битва» по его мнению стопроцентно попадало под мужской бренд будущего напитка. «Битва» – в нескольких смыслах: «битва» за мир, «битва» между пацанами за право быть первым (а кто же не хочет быть первым?), «битва» с самим собой (все мы пытаемся себя переделать), «битва» как вызов, «битва» как история войн и сражений… Короче, «битва»… повторял про себя Роман.

– Молодой человек, вам пакет нужен? – вдруг неожиданно громко и визгливо прозвучал вопрос у него над ухом. Подошла его очередь в кассу, он молча выложил банки и продукты, расплатился, сложил всё в пакет и вышел из магазина.

Идея «Битвы» не отпускала его весь день.

Исписав ещё кучу бумаги новыми слоганами и эскизами бренда, Роман открыл первую банку коктейля, купленного сегодня в магазине, отпил и поморщился. Коктейль был приторно сладким и отдавал кислым грейпфрутом, хотя через минуту показалось, что сам и напиток состоит из разведенного порошка.

– Что за муть? – Роман поставил банку на стол и открыл вторую.

Через пару часов в комнату тихо вошёл Бобер, – он застал Романа, уснувшего за столиком, среди десятка открытых, допитых и недопитых банок с невкусным алкоголем.

– Романыч, чего у тебя дверь открыта? Э, ты чего пьёшь? Обалдел, что ли? – он растолкал Рому, тот повалился на диван и захрапел дальше. – Ладно, придумывать названия и рекламировать, зачем пить-то это? Пусть вон они… – Бобёр кивнул в сторону окна. – Пусть они пьют, а тебе-то зачем? – Он был возмущён, пошёл на кухню, поставил чайник. Потом залез в холодильник, нарезал потолще колбасы на бутерброды, потоньше лимон и торжественно вошёл в комнату с подносом, двумя рюмками и бутылкой коньяка.

– Вот что пить надо… А ты. – Он поставил всё на стол, отодвинув в сторону бумаги.

– Н-н-не трож-ж-ж-жь, – Роман поднялся с дивана и сложил бумаги в аккуратную, насколько мог, стопочку. – Не трожь. Это бриф.

– Ты сам уже как бриф, – усмехнулся Бобёр. – Давай по граммулечке. А?

– Ммм, не хчу. Птом. – Рома повеселел, вспомнив о том, что придумал сегодня довольно хороший вариант, который не стыдно будет показать заказчику.

– Прикинь, Ббёр! Придумал… вариант названия … бренда.

– Ну?

– Бит-ва, – торжественно и по слогам произнес Рома.

– Битва?

– Да. Битва! – уже громче повторил он. Битва! Баттл! Представляешь? Вся жизнь – это битва! Постоянный баттл! Баттл! – постоянно повторял Роман, как бы внушая сам себе это название.

– Ничего, – тихо ответил Бобёр. – Впечатляет. Для мужской части населения очень даже ни-че-го. Бобёр опрокинул рюмку, громко выдохнул и закусил лимончиком.

– А где Санёк? – Рома опять начал заваливаться на диван.

– Санёк сегодня среди дам, к нему мамка приехала, ну он повёл свою… эту… с мамой… не помню, то ли в театр, то ли в кино.

– Санёк… в театр? Сильно… – Рома растянулся на диване и начал было опять засыпать. – Уф, – вздыхал он, закрыв глаза, – вся жизнь… как битва… да… Бобёр? Бобров махнул рукой в сторону Ромы, отчаянно нажимая на кнопки ноутбука, управляя гоночным автомобилем.

Примерно в полночь в дверь позвонили. Открывая дверь, Рома спросонья не сразу понял, что на дворе уже ночь, за окном темно, а у него на кухне гора посуды. Сашка пришел возбужденный, долго рассказывая о том фильме, что посмотрел сегодня вечером и как-то невзначай упомянул, что ему в голову пришёл неплохой вариант названия коктейля для девушек и женщин.

– Представляешь, сижу сегодня со своей, а она всё в фейсбуке сидит, с кем-то переписывается. Вот она мне все уши прожжужала: «тут поставлю лайк», «тут лайк», «и этому лайк». Я не сразу сообразил, что это неплохой вариант может быть для коктейля. «Лаки» (lacky) по-английски везунчик, «лайк» – переводится как «нравится, да и вообще слова, которые начинаются на «Л» очень мягкие по-своему, очень нежные, а женский пол очень любит нежности. Как думаешь, Ром?