Илана Кузьмина - Приз лотереи счастья

Михаэль Киске 8 8 Михаэль Киске (род. 1968) – немецкий рок-исполнитель, с 1986 по 1993 – вокалист немецкой рок-группы Helloween, после ухода из которой занялся сольной карьерой. пел, улетая голосом в поднебесье, про мир будущего, про орла, парящего свободным… Разгорячённые горячими шашлыками, вином и ощущением полной свободы, парни ели, смеялись и говорили, говорили…

– А теперь наступило время для подарков, – Дмитрий встал и пошёл к вешалке, где висели их куртки. – Э, не смотри…

Эрик сидел и смущённо улыбался в предвкушении сюрприза. Всем приятно получать подарки, особенно когда присутствует интрига – ты не знаешь заранее, чем тебя собираются удивить. Эрик был большим фанатом группы Helloween, и Дмитрий особо не напрягался, решая, что подарить другу.

– Не оборачивайся, – Дима подошёл к Эрику сзади и положил локти ему на плечи, протянув руки вперёд, в ладонях у него находилась небольшая коробка. Эрик повернулся и вопросительно заглянул в глаза другу:

– Что это?

– Открой и сам увидишь, – Дмитрия загадочно улыбался, глаза его горели от нетерпения. – Ну, открывай скорее!

Эрик разорвал обёртку и чуть не задохнулся от радости: в его руках находились два альбома Тыквоголовых 9 9 Тыквоголовые – прозвище участников рок-группы Helloween, эмблемой которой является тыква с вырезанным усмехающимся лицом – символ праздника Хэллуина (Halloween). : «Treasure chest» на трёх (!) дисках, тридцать девять (!) песен – и новых композиций, и старых хитов, и «Rabbit don’t come easy» – самый последний альбом его любимой группы. Он радовался, как ребёнок, чем доставил большое удовольствие другу. Приятно получать подарки, но дарить и угадать подарок, попасть, так сказать, в яблочко – на порядок приятней.

– Дима, ты… Ты как достал? – только и смог произнести Эрик, внятно выражать словами свои эмоции он был явно не в состоянии. – Я не знаю, как тебя отблагодарить…

– Зато я знаю, – тихо прошептал Дмитрий прямо в ухо Эрику, – но это чуть позже, это будет третий подарок. А сейчас – второй… Ты как-то проговорился, что хотел бы… – и он застегнул на левом запястье парня серебряный браслет, звенья которого составляли буквы, образовывающие надпись «POWER-METAL-ROCK», – … иметь такой браслет. Так вот, мечты сбываются…

– Дима, – только и смог произнести именинник и потёрся щекой о руку Дмитрия, тот дотронулся губами до уха Эрика и севшим от желания голосом произнёс:

– А теперь третий подарок… Обещаю, тебя ждёт волшебная ночь – каждая клеточка твоего тела будет млеть от удовольствия… Эрик, я люблю тебя…

…Дмитрий сдержал своё слово. Его ловкие и нетерпеливые руки одновременно и раздевали, и ласкали тело именинника, а потом к рукам присоединились губы, язык, и… время для Эрика перестало существовать. Сначала он чувствовал одновременно каждую клетку своего тела, его бросало то в жар, то в холод, а потом тело растворилось в море наслаждения. Однако слегка отдышавшись, он со всем пылом молодости очень быстро снова привёл друга в боевую готовность. И опять Эрик жадно и страстно отвечал на ласки друга, интуитивно угадывая, что нужно делать именно в это мгновение. Ему хотелось кричать во весь голос, но он почти задохнулся от всё нарастающего удовольствия и из горла вылетали только сдавленные хрипы. Казалось, он больше не выдержит, но вот тело взорвалось фейерверком, его затопило такой волной наслаждения, что Эрик чуть не потерял сознание.

Он был нежным и неутомимым, податливым и жадным до ласк, и вновь завёл взмокшего приятеля с пол-оборота. В один момент Дмитрий почти потерял над собой контроль, и только услышав болезненный вскрик Эрика, опомнился и сбавил темп и напор.

– Прости, – прошептал он испуганно, бережно, но неминуемо поднимая обоих на вершину блаженства, доведя себя и Эрика почти до исступления.

Даже юность с её гормональным недержанием и необузданностью не всесильна. Проваливаясь в четвёртый раз в море удовольствия, невыносимо сладкого и болезненного, Эрик не выдержал и застонал, почти закричал. Его тело выгнулось дугой, кулаки сжались до ломоты, он как рыба хватал ртом воздух, но дыхание перехватило, и вдруг… всё куда-то исчезло. Он покачивался на волнах тёплого и ласкового моря. Глаза слепило белоснежно-белое сверкающее сияние солнечного света. Или это мягкое и пушистое облако обволакивало всего его? Так приятно! Да нет, это он сам и есть море, солнце, облако. Точно, это я – море, я – облако, я – всё. Откуда-то издалека донёсся голос Димы, и реальность начала понемногу принимать свои привычные очертания.

Дмитрий, подтянувшись слегка на руках, лег лицом на блестевший от пота живот друга и старался отдышаться. Не отрывая головы от своей «подушки», он лишь откинулся назад и взглянул на Эрика:

– Эй, там, наверху! Ты живой?

– Почти…

Дмитрий усмехнулся.

– Ну, а кто говорил, что будет легко… – насмешливо добавил он и чмокнул Эрика в живот. – Я-то лично как выжатый лимон сейчас.

Дима накинул одеяло, укрыв себя по плечи, а друга до талии. Немного придя в себя, он снова задрал голову:

– Эрик, хочешь, кофе сварю?

– Хорошо бы, но, боюсь, у нас тут и растворимого-то не найдёшь, – ещё тяжело дыша, ответил парень.

– Обижаешь. Я все предусмотрел, прихватил и кофе. Сейчас вот встану и сварю.

Эрик ласково потрепал волосы на голове друга:

– Поднимайся уже повыше, на подушку, варильщик, отдохни немного.

Дима улёгся рядом, опершись локтем на подушку, убрал несколько мокрых прядок волос, прилипших к лицу Эрика, и внимательно смотрел на него с нежностью и каким-то умилением. Этот высокий хрупкий парень, почти мальчик, напоминал ему сейчас большую, безумно красивую тряпичную куклу с утомлённой, но такой счастливой улыбкой на лице, смотрящую на него слегка затуманенными глазами с восхищением и обожанием.

– Спасибо тебе… За всё… Я люблю тебя, – прошептал Дмитрий, потом наклонился и, прикрыв глаза, глубоко вдохнул такой пьянящий аромат этого почти до физической боли любимого и заласканного им тела. Он потёрся носом о нос и легонько поцеловал Эрика в губы, как бы впитывая тихий шелест долетевшего: «Я тоже люблю тебя».

Перегнувшись через Эрика, Дима достал с прикроватной тумбочки пачку сигарет и зажигалку и с жадностью закурил, затягиваясь с явно огромным удовольствием. Эрик сам не курил, но запах дыма любил. Докурив, Дима чмокнул друга в плечико и сказал:

– Я пошёл варить кофе, а ты отдыхай, – укутав Эрика по шею одеялом, парень отправился на кухню.

– Погоди, ты же не знаешь, где что лежит. Я сейчас приду, – крикнул вдогонку Эрик.

В проёме двери показался Дмитрий.

– Лежи уже. А то я на кухне заблужусь! – ответил он насмешливо и вновь исчез.

Эрик лежал на спине, закрыв глаза, закинув руки за голову, и блаженно улыбался. Эта глуповатая улыбка никак не хотела уходить с лица. Тело его пело, ещё не забыв жаркие ласки Димы, душа переполнялась любовью и нежностью к этому ставшему родным и близким парню. Эрику казалось, что пространство и время сошлись в одной точке – здесь и сейчас, что больше нет ни холодной осенней Москвы, ни родных, ни друзей, ни знакомых, никого и ничего. Казалось, что всё, что было с ним даже сегодня утром, было давным-давно. Из почти семимиллиардного населения планеты остались только двое – он и Дима, здесь, на даче. И это будет продолжаться бесконечно долго. И пусть это продолжается вечно! Он стал задрёмывать, почти заснул, но вдруг урчание в животе вывело его из забытья. Вот дела, недавно ведь ели…