Юрий и Аркадий Видинеевы - Салон мадам де Лери. Мистика, фантастика, криминал

Арм как опытный полководец понял, что медлить больше нельзя. В его памяти откуда-то всплыла фраза: «Промедление смерти подобно». Он тут же произвел последнюю проверку всеобщей боевой готовности. Вслед за этой проверкой Арм дал команду на начало обратного десятисекундного отсчета перед открытием беглого залпового огня из всех орудий.

На пятой секунде этого отсчета все небо внезапно озарилось ярким пламенем, и на терминалы обрушился карающий небесный огонь.

Это было жуткое зрелище!

На этой страшной картине череда хаотичных снов об Арме и Агеддоне оборвалась, оставив отшельника в размышлениях. Отшельник знал, что однажды вместо этих хаотичных картин ему может открыться истина о карающем небесном огне. Но если это и произойдет, ему, вряд ли будет дано повеление поведать ее простым смертным.

Климат опасно меняется. Земле грозит потепление. Но эта зимняя ночь выдалась ветреной и холодной. Все сидели в домашнем тепле, не решаясь выйти наружу. По опустевшим улицам брел юродивый. Он грозно сверкал очами и потрясал перстом. При этом он что-то кричал. Но вокруг не было ни души, и его слов никто не слышал.

Он был лучшим воином на земле. Он мог сразиться с тысячей бойцов одновременно и одержать победу. Но он остался один против целого войска. И она сказала ему:

– Умри только после меня!

– Да, царица! – ответил воин.

Когда царь-победитель вошел к ним в Тронный зал в окружении пятисот своих стражников, воин лишь усмехнулся. Но их Нефритовый Дворец был осажден бесчисленным войском Великого Завоевателя. И царица сказала:

– Наша судьба свершилась.

Молниеносным взмахом чудо-сабли воин отрубил голову той, что была прекраснее всех на свете. Следующим движением Воин приставил острие сабли к своей груди и рухнул навзничь, пронзив себя насквозь.

Мужчина провел ладонями по лицу сверху вниз: испытанный прием избавления от захлестнувших воспоминаний.

– Тебе налить? – спросил у него Паук.

– Нет, – ответил мужчина, и повернулся на своей лежанке лицом к стене.

– Лучше не видеть того, что происходит вокруг, – подумал он. – Вернее, не видеть того, что вокруг совершенно ничего не происходит.

Мужчина пытался осмыслить воспоминания той своей жизни , но его мысли заходили в лабиринт, не имеющий выхода. Та жизнь была довольно короткой. Но в ней было столько опасных и невероятных приключений, что их хватило бы на сотню обычных жизней и десятки сотен таких, как теперешняя. Конец же той жизни казался совершенно невероятным…

Его теперешняя жизнь не удалась. Он будто наблюдал ее со стороны. А душа его была переполнена той, давно прошедшей его жизнью.

Однажды кто-то сказал:

– Бомжами становятся те, кто заблудился в своем близком или очень далеком прошлом.

А кто-то другой возразил:

– Бомжами становятся те, кто равнодушен к настоящему.

Наверное, правы оба.

Он помнил давно прошедшую жизнь от первых младенческих впечатлений до последней секунды. За что ему эта мука? Она не дает ему жить теперешней жизнью. Его мысли и чувства бурлят в тех бесконечных далях. Там кипит его горячая кровь, там одерживает славные победы его неукротимый дух. Все было растрачено там.

Как-то на паперти к нему подошел старик и, окинув его острым взглядом, вымолвил:

– Всем всего поровну отмерено. Кто прежде перебрал, тот позже недополучит.

Среди таких же бомжей как он мужчину прозвали «Молчуном». Казалось, что он все время напряженно думает о чем-то и никак не додумает до конца. Так это и было на самом деле. Сегодня он начал опробовать новый путь к решению самой большой загадки своей прежней жизни. Сегодня он думал про Адама. Не в судьбе ли родоначальника всех людей скрыты тайны многих судеб сыновей человеческих?

Механически проходя по давно изведанному маршруту, Молчун собирал в пакет алюминиевые банки. Этот промысел позволял ему жить. Серый, безликий день был под стать бездушию того города, в котором доживал свои дни старый бомж. Но тем ярче была в памяти та жизнь, где жарко светило солнце, буйно цвели сады, пламенели фантастические закаты. Однако воспоминания лишь напрасно терзают душу, если ум не находит ответов на их загадки. С каждым днем он все ближе к ответам. Нужно только собраться с мыслями. Собраться яростно и мощно. Как тогда, в самых главных сражениях его прошлой жизни.

Молчуну не хватало сведений о многих важных обстоятельствах жизни первого человека. Но он вспоминал свою прошлую незабываемую судьбу и странным образом находил в ней подсказки к судьбе Адама. Их судьбы похожи в главном: они оба погибли из-за любви. Но какая это была любовь!

Бог поставил Адама ближе всех к животному миру. Царствуя над тем миром, Адам видел, как создаются в нем семьи, появляется и вырастает потомство. Эти радости коснулись его сердца, и он остро почувствовал свое одиночество. Этого не могло не случиться.

Когда была создана Ева, они с Адамом пошли навстречу своей любви с очень неравных позиций: Еве еще нужно было осмотреться, осмыслить всё происходящее вокруг неё, проникнуться ощущением бытия, и лишь после войти в то состояние, где берет медленное начало неясное, тревожное томление – предвестие неистовой страсти. Только войдя в томление, ей предстояло начать поиски средств к его утолению. Лишь тогда ее ищущий взгляд, скользящий мимо Адама, стал бы изредка задерживаться на нем. И не скоро предстояло ей осознать, что ее средство к снятию томления – в мужчине. Но и после этого осознания она не сразу созреет для беззаветной любви. Для такой любви необходимо, чтобы мужчина оставался совершенно холоден и равнодушен до самого последнего момента. Тогда любовь женщины развивается безо всяких помех, и вызревает быстрее.

Если бы Адам это знал! Да, если бы еще он не только знал это, но и сумел бы данным знанием распорядиться! Не было бы первородного греха. И все бы мы жили в раю.

Но случилось все так, как тому и было суждено. Адам, измученный одиночеством, получил в утешение женщину. Он быстро и естественно воспылал к ней неукротимой любовью: Ева была красива, грациозна, умна. Она была самым последним, самым совершенным и самым любимым творением Бога Отца. Бог создавал при сотворении Земли предметы все более сложные. И в этой многообразной последовательности прекрасным венцом всех его творений стал не просто человек, как это принято говорить, а женщина. И Адам понял это, увидев Еву. Он безоговорочно принимал все ее условия и капризы. Для нее это не было хитростью. Она морочила его различными своими условиями для того лишь, чтобы выгадать время, свыкнуться с ситуацией, осмотреться. А он, не понимая этих тонкостей, все более распалялся. Так сложился тот пагубный дисбаланс степени их влюбленности. Таким он и оставался все время пребывания их в раю.