Ксения Эшли - Дуры ведут расследование, или Отсутствие логики – не проблема

– Угу, – кивнул он, слегка поджав рот. – Вижу. А еще мне кажется, вы что-то потеряли.

Вспомнив про штаны, Сара опомнилась и ойкнула. Продолжая держать туфлю в одной руке, а ее каблук в другой, девушка схватила пояс брюк и потянула их на себя. Не было никого смысла объяснять потерю булавки, не следовало добавлять информации в этот конфуз. Идиотка, дура набитая!

Кое-как натянув брюки на то место, где они должны были быть, слегка придавив пояс рукой к животу и не желая оставаться здесь ни секунды, девушка промямлила:

– Яяяя… эээ… пойду.

Она махнула свободной рукой с каблуком в сторону кабинета и на всякий случай добавила:

– Я здесь работаю.

Мужчина кивнул, продолжая молча глядеть на нее. Девушка не знала, что ей делать. Сгорая от невыносимого стыда, она развернулась и, переваливаясь с одного бока на другой, а точнее с ноги, обутой в туфлю, на ногу в одном нейлоновом носке, как матушка гусыня, Сара прошлепала к своему кабинету.

Войдя внутрь, она чувствовала себя настолько ужасно, что даже ядовитый возглас Даниэлы никак не повлиял на нее. Кое-как добравшись до своего рабочего стола, девушка плюхнулась в кресло и вместе с сумочкой положила возле клавиатуры туфлю и отломанный каблук. Никогда в жизни Сара не чувствовала себя настолько униженной. Ни с Эйприл и уж точно ни с Пейджи подобного произойти не могло.

Закрыв бордовое от стыда лицо руками, девушка чуть не расплакалась. Наверное, ее завтра уволят… с позором, а потом еще долго будут обсуждать на кофе-брейках смешную историю с глупой сотрудницей. Она даже представила, как ее восхитительный босс сейчас в коридоре рассказывает своим коллегам-мужчинам о том, что только что произошло.

Сара стала еще краснее, если это вообще было возможно. Ей было плохо не из-за предстоящего увольнения и возвращения на биржу труда, и не из-за сломанной единственной обуви, а из-за того, что самый обалденный мужчина, которого ей приходилось встречать в жизни, видел ее бамбуковые трусы с ромашками, обтягивающие целлюлитную задницу как у беременной бегемотихи.

– Привет милая. Как ты?

Еще до того, как раздался звонок, Эйприл уже знала, что на том конце трубки была ее мать. Сегодня был вечер пятницы, и миссис О'Хара просто не могла оставить свою дорогую дочь без внимания. Все потому…

– Сегодня мы собираемся с девочками, не хочешь присоединиться к нам? Помнишь Лайзу Рэтбоун? Она недавно вернулась в город, тебе непременно нужно ее увидеть.

По причине того…

– Она приехала вместе со своим сыном Перри. Ну, же Эйп, ты не можешь его не помнить. В детстве вы были очень дружны.

Девушка закатила глаза и глотнула больше воздуха, готовясь отразить атаку.

– Это тот, который все время копался в носу, словно пытался отрыть там клад?

Вот так-то, ма. На том конце трубке послышался легкий вздох. Элизабет О'Хара собиралась с мыслями.

– Детка, не будь такой ханжой. Сейчас мальчик вырос и превратился в роскошного мужчину. Видела бы ты его. Настоящий красавец. У него своя консалтинговая фирма в Далласе и от поклонниц просто нет отбоя.

Почему же тогда он до сих пор таскается за юбкой своей матери в надежде, что та отыщет ему невесту? Эйприл накрутила на палец шнур своего старинного телефона, который приобрела в магазине винтажных вещей. Понимая, что выбора у нее все равно нет, девушка устало покачала головой. Очередной вечер насмарку. И все потому, что миссис О'Хара вбила себе в голову идею фикс, что так как ее дочери уже перевалило за тридцать (только в этом году), и она до сих пор не замужем, нужно срочно найти ей мужа. И теперь еженедельно устраивала пятничные вечера со своими подружками, «очень завуалировано» знакомя свою дочь с тем или иным претендентом на ее руку и сердце.

Интересно, на какой плод будет похож нынешний жених? Не известно почему, но все кавалеры, представленные Элизабет, напоминали тот или иной овощ или фрукт. Последний, например, был вылитый огурец. Долговязый, с вытянутым лицом и остальными продолговатыми частями тела, она даже имел зеленый оттенок кожи, так как был весьма болезненным товарищем. И всего разговоры только и сводились к тому, сколько на свете микробов и как они невероятно портят нашу жизнь.

Девушка тряхнула белокурыми волнистыми волосами. Что же, вперед и с песней!

Груша! Эйприл была так удивлена, что даже не заметила, как произнесла это вслух.

– Нет, милая, это авокадо, – произнесла миссис О'Хара, передавая дочери тарелку с овощным салатом. – Попробуй, тебе понравится.

Девушка улыбнулась, принимая еду, словно это была амброзия. Хотя высказывание по поводу фрукта вовсе не относилось к очередному кулинарному шедевру ее матери. Они сидели за столом в доме Элизабет в компании двух ее закадычных подруг, Джун и Маргарет, и вновь прибывшей в их ряды Лайзы Рэтбоун и ее очаровательного сынка. Именно к нему и относилось определение Эйприл.

Парень нереально напоминал этот фрукт. Он был словно две перевернутые груши, одна из которых была лицом, а вторая – телом. А еще говорят, что у женщин бывают подобные фигуры. Ха! Похоже, мужики тоже этим не обделены. И все бы ничего, у нее ведь тоже были далеко не идеальное тело и характер, но девушка все время ловила его на том, что рука Перри непроизвольно тянется к его ноздрям. И хотя он вовремя себя одергивал, этого не упускала Эйприл, впрочем, как и ее мать, которая то и дело одаривала дочь сердитыми взглядами.

Девушка помнила все ее ежедневные наставления по телефону. «Если будешь копаться в мужчинах, так и останешься старой девой», «можно подумать, нашлась идеальная», «ты просто-напросто боишься отношений», «если тебя пару раз бросали, это не значит, что все остальные мужики – сволочи» и прочее, прочее, прочее.

Но в чем-то миссис О'Хара была права, Эйприл, в самом деле, побаивалась новых связей, хотя безумно мечтала о ребенке и понимала, что без первого, второго быть не может. Мать предлагала ей завести ни чем не обязывающие отношения, походить на свидание с бессчетным количеством мужчин, чтобы в итоге встретить того единственного. Но Эйприл не была уверена, что таким образом найдет кого-нибудь, а вот проблем потом не оберется. Ведь только в кино женщина может ходить на свидания хоть сто раз с совершенно разными мужиками (сидит такая за столом в каком-нибудь ресторане, а напротив со скоростью света появляются разные индивиды мужского пола, причем полные кретины, а героиня со сморщенной физиономией алкоголь хлещет), а они потом спокойно исчезают из ее жизни, а не названивают дни напролет и спрашивают, когда увидимся снова. И как потом объяснять, что ты не понравился? Неудобно же перед человеком. Лучше вовсе ни на какие свидания не ходить.

Эйприл побарабанила пальцами по столу, выслушала пламенную речь Лайзы о талантах ее несравненного сынули (сам герой сидел, насупившись, видимо, мечтая о туалете, ноздрях и пальцах), пару раз встретилась глазами со строгим взглядом матери и приступила к салату.