Саида Абанеева - Богов любимцы

Томирис устало усмехнулась.

– Душа – это серьезно… Сама по себе человеческая жизнь немногого стоит, но душа… Это самый дорогой товар. Это единственный товар, который, если повезет, можно обменять на бессмертие… Только безнадежные глупцы обменивают душу на власть, богатство и славу. Настоящая цена за нее – бессмертие… Я, разумеется, не говорю о душах, за которые и медный грош – цена непомерная. Я не говорю и о душах, за которые и бессмертие – не цена. Слишком мало и тех, и других… Впрочем, ты ведь, кажется, оценила свою душу выше бессмертия, а любовь смертной девчонки – выше любви бессмертной богини? Это делает тебе честь. Ты всему знаешь настоящую цену.

– Цену имеет только то, что продается. Поэтому ни любовь, ни душа не имеют цены.

– Цену имеет только то, что покупается. Поэтому и любовь, и душа стоят ровно столько, сколько за них готовы заплатить. Правда, иногда цена не соответствует стоимости. А сейчас я хочу показать тебе свой зверинец. Надеюсь, тебе понравится…

В сопровождении многочисленной стражи они спустились по широкой каменной лестнице в подземелье, и при свете сотен факелов Танаис увидела чудовищ, в существование которых разум отказывался верить. Она поспешно отвернулась, пытаясь подавить острый приступ тошноты.

– Неужели они тебе не нравятся? – с притворным удивлением спросила Томирис. – Взгляни-ка на этого красавца!

В клетке находилось нечто столь ужасное и омерзительное, что Танаис не выдержала и на мгновение зажмурилась. Холодный озноб пробежал вдоль ее позвоночника, когда она нашла в себе силы еще раз взглянуть на кошмарное порождение больного человеческого разума. Только настоящий безумец мог вообразить себе этот немигающий жестокий взгляд василиска, эту усеянную кинжаловидными клыками зловонную пасть, это гороподобное, покрытое осклизлой чешуей туловище, от которого тянулись во все стороны, напряженно извиваясь, длинные, толщиной в обхват, щупальца с присосками.

– Он очень голоден, он со вчерашнего утра ничего не ел, и сейчас способен проглотить целого быка, – повернувшись к Танаис лицом, с жестокой усмешкой сказала волшебница. – Я приготовила ему легкий завтрак, и если через пять минут я не услышу ответа, твоя подруга станет его добычей.

Танаис молчала, и только холодный пот, струившийся по ее челу, выдавал ее отчаяние.

– Ты совсем ее не любишь… – заметила Томирис, с жестокой усмешкой наблюдая за признаками страха, отчетливо выступившими на лице Танаис.

– Я так ее люблю, что не раздумывая разделю ее участь с нею.

– Неужели ты думаешь, что я это допущу? – насмешливо спросила волшебница. – Даже не надейся. Я прикажу бросить твою подругу в клетку и заставлю тебя смотреть, как клыки этого чудовища станут терзать столь любимое тобою тело, как брызнет фонтаном из перекушенного горла кровь… Ты услышишь ее предсмертный вопль, в котором прозвучит проклятие тебе, и уже никогда в жизни не сможешь его забыть. Он будет преследовать тебя днем и ночью, во сне и наяву, и сведет с ума… Время истекло. Я слушаю твой ответ, – и Томирис устремила на свою жертву взгляд, полный огня и крови.

– Нет… – еле слышно прошептала Танаис и прямо посмотрела в глаза своей мучительнице.

– Зевс свидетель: я не хотела крови, – медленно и тихо промолвила Томирис, и взгляд ее угас. – Стража, привести девчонку.

Стражи бросились выполнять приказ и вскоре вернулись, ведя Алетейю.

При виде чудовищ она жутко закричала и стала рваться из рук стражников, но внезапно прекратила сопротивление и упала без чувств.

– Что с ней? – брезгливо спросила Томирис.

– Всего лишь обморок, госпожа.

– Я хочу, чтоб она умерла при полном сознании.

В воздухе запахло какими-то травами, и некоторое время спустя Алетейя открыла глаза и с недоумением и страхом обвела взглядом подземелье с находившимися в нем монстрами.

Увидев Танаис, она слабо вскрикнула и протянула к ней тонкие руки, словно умоляя о защите, но двое могучих стражников крепко держали Танаис за плечи, не давая пошевелиться.

С мрачной усмешкой наблюдала Томирис за тем, с какой неистовой силой тянулись друг к другу эти двое, и что-то похожее на зависть мелькнуло на миг в ее непроницаемом взоре.

Властным жестом она указала на клетку с чудовищем, и огромный эйдос, без видимого усилия подхватив Алетейю на руки, понес ее на съедение хищнику.

Танаис рванулась с такой невероятной силой, что ей удалось свалить обоих стражников и освободиться. Не обращая внимания на градом сыпавшиеся на нее со всех сторон удары, она бросилась наперерез эйдосу, державшему на руках Алетейю, но двое стражей настигли ее и повалили на пол, а великан легко протолкнул Алетейю между прутьями решетки внутрь клетки.

Холодные щупальца чудовища кольцами обвились вокруг тела жертвы, и голова несчастной с ужасным воплем исчезла в пасти монстра. Раздался хруст разгрызаемых костей, и несколько мгновений спустя все было кончено навсегда.

Прекратив бессмысленное сопротивление, Танаис обезумевшим взглядом проводила мелькнувший между клыков чудовища окровавленный кусок мяса и обессилено повисла на руках эйдосов. Они отпустили ее; лишившись опоры, она рухнула на колени и, уткнувшись лбом в каменный пол пещеры, затихла.

Медленно, будто с опаской, Томирис приблизилась к ней и остановилась лишь тогда, когда голова Танаис оказалась у самых ее ног.

В следующий миг руки Танаис с нечеловеческой силой обхватили ее колени и оторвали от земли. Никто из эйдосов не успел придти на выручку своей повелительнице, и Танаис с волшебницей на руках оказалась внутри клетки. Щупальце монстра вырвало ношу из рук Танаис, и всемогущая волшебница последовала за своей жертвой. Танаис закрыла глаза и приготовилась умереть, но внезапно ее поразила гробовая тишина, воцарившаяся в подземелье.

Открыв глаза, она увидела, что осталась в огромном зале совсем одна. Клетки, чудовища, эйдосы – все это исчезло, словно и не существовало никогда.

Она опустилась на колени и пошарила рукой вокруг себя, надеясь отыскать хоть какое-нибудь оружие, и услышала за спиной удивленный возглас:

– Что ты потеряла?

Живо вскочив на ноги, Танаис резко обернулась и увидела Алетейю, медленно спускавшуюся вниз по каменной лестнице.

– Что здесь произошло?

– Вряд ли я когда-нибудь сумею это объяснить, – бросаясь к ней, ответила Танаис и заключила любимую в объятия.

– А где наша хозяйка? Она может сильно рассердиться, если застанет нас за этим занятием, – игриво улыбнулась Алетейя.

– Надеюсь, ей сейчас не до нас, – с усмешкой ответила Танаис и, взяв любимую на руки, легко понесла ее вверх по лестнице.

Они вернулись в гостиницу уже после захода солнца и, поднявшись в свою комнату, легли спать.