Михаил Кулижников - Миссия «Амброзиталька». Роман-пародия

– Хватит распотякивать! – крикнул Владимир Ильич. – Лучше придумайте, как дыры заделать. Погибаем ведь!

От пива мозгу автора слегка прояснилось.

– Керг, Керг! – сурово крикнул Владимир Ильич. – Ты где, бездельник! У нас ЧП, а ты, – Владимир Ильич заглянул под одеяло, – ах вот оно что?! Он, видите ли, отдыхает после бурной ночи.

Керг лежал под одеялом в виде Нечто, только был расслабленным, даже слегка утомлённым. От окрика Владимира Ильича Керг съёжился, потом вскочил, принял форму керга и протёр глаза.

– Вождь, а что это с ним? – спросил Керг, уставившись на голову Нечто, торчащую в иллюминаторе.

– Будешь по бабам шляться, и тебя такое ждёт, – Владимир Ильич показал Кергу кулак, – у-у бестия!.. Гляди, что творится, вишь дыра в полу уже какая, а трещину в стене видишь! Скоро нам всем капец придёт, а ты дрыхнуть изволишь!

– Так я что?.. Я ничего… Я мигом, – всполошился Керг, – а что делать-то надо?

– Если б я знал, что делать… – Владимир Ильич задумчиво опустил голову. – А мой тёзка знал, даже статья у него такая была, «Что делать» называлась, а этот недоумок, писака, так ничего и не придумал. Он пиво хлещет, бросил нас. Слушай, Керг, а залепи ты эту трещину чем-нибудь, а ты, Красавица подставь тазик, чтоб этот болван туда плевал, пока мы его не вылечим.

Керг достал из-за пазухи портативный крептонный сварочный аппарат и заварил трещину с ловкостью сварщика второго разряда, а Красавица подставила свой тазик из несгораемого, непромокаемого, непотопляемого пластика.

– Во-от, – удовлетворённо протянул Владимир Ильич, – теперь совсем другое дело. А не закусить ли и нам, как в старину? Слышь, агрегат, – постучал Владимир Ильич по микролептонному синтезатору, – сделай нам как в старину, чтоб с огурчиком солёным, ну и дальше как полагается…

Посреди кают-компании появился расшатанный кухонный стол, накрытый клеёнкой бывшего салатного цвета, в нескольких местах прорезанной, затем дюралевая подставка под сковороду, а за ней и сама чугунная сковорода, с поджаренной картошкой с луком, шмат сала, солёные огурцы, немного подржавевшая банка каспийской кильки в томате, бутылка настоящей «Московской», запечатанной «бескозыркой», луковица и четыре гранёных стакана.

– Ух, ты!.. – глаза Керга вылезли из орбит, – это ещё что такое.

Красавица глядела на всю эту роскошь с некоторым замешательством.

– А это, – заулыбался Владимир Ильич, – как в старину, как в самой что ни на есть ленинградской коммунальной квартире. Эх, золотые были времена. – Владимир Ильич принялся открывать кильку и порезался. – Эй, издатель, – закричал он, – ты ж хотел крови, вот она гляди сколько.

Кровь и правда текла не на шутку.

– Вождь, ты того… не дури, а вдруг вся вытечет, кто нами руководить будет, – заволновался Керг

– При таком лекарстве не вытечет, ну-ка, открывай её родимую! – указал Владимир Ильич на «Московскую».

Керг повертел бутылку в руках.

– А как?

– Эх, неуч, бери за ушко и тяни. Аккуратнее. Ушко не оторви. Вот-вот. О! Вишь, как всё продуманно, просто и со вкусом, и ножа не надо, умные люди раньше жили.

Владимир Ильич взял бутылку и полил рану на руке. К удивлению Керга и Красавицы кровь остановилась.

Владимир Ильич налил по трети стакана себе, Кергу и Красавице, четвёртый стакан остался пуст.

– А ему? – робко спросила Красавица, указывая на Нечто.

Владимир Ильич нахмурился.

– Как бы чего не вышло, кто его знает, что у него за болезнь такая. А средство-то сильнодействующее! Ну-с, будем.

Владимир Ильич залпом опустошил стакан, смачно крякнул, откусил огурец, утёр рукавом рот и принялся старательно жевать. Керг и Красавица, глядя на довольную физиономию командира, не заставили себя ждать и одновременно выпили.

Керг ловко поддел вилкой кильку, положил на хлеб, откусил добрый кусок от этого бутерброда и, жуя, спросил:

– Вождь, а что это за город такой – Ленинград?

Владимир Ильич с удовольствием наминал жареную картошку и, казалось, не слышал вопроса. Керг переспросил.

– О, это великий город, – ответил, прожевав, Владимир Ильич, – великий город великой страны, город-музей, можно сказать, колыбель…

Нечто недовольно сопел, глядя на пирующих.

– А ты, болван, не дёргайся, а то опять стена лопнет, – прикрикнул на него Владимир Ильич.

– А причём здесь кобель? – недослышала Красавица.

– А при том, – Владимир Ильич потыкал вилкой в сторону Нечто. – Если б твой любимец не болтался по девкам на Амброзитальке, не было б у нас сейчас никакого ЧП. Кстати сказать, и ты хороша. Его-то и не было всего ничего, а ты уже Керга к себе под одеяло затянула. Это как понимать, а?

– Владимир Ильич, командир, – заёрзала на стуле красавица, – я и сама не знаю, как такое получилось, Керг такой весёлый, такой ласковый и, потом… одиночество меня достало.

– Вот тебе и отношения между полами, никакой верности, никакой любви, один секс! – Владимир Ильич разлил по стаканам оставшуюся водку. – А ты, бездельник, что скажешь?

Керг принял вид пай-мальчика.

– Вождь, а я думал, она меня полюбила. Что, меня разве и полюбить нельзя, – Керг обиженно выпятил нижнюю губу. – Пусть я и керг, но я тоже «человек», мне тоже ласка нужна…

– Нет, нет, – залепетала Красавица, – я Нечто люблю, он такой большой, сильный, он обязательно выздоровеет, а ты, Керг… ты хороший, ты мне тоже нравишься, но… но по другому, даже не знаю как сказать…

Владимир Ильич захмелел и был в приятном расположении духа.

– Ладно, шут с вами, но чтоб больше ни-ни. А то этот болван приревнует, глядишь, натворит чего.

Водка кончилась, и Владимир Ильич задумался.

– А не выпить ли нам ещё? – то ли спрашивая, то ли утверждая, сказал он. – Эй, агрегат, повтори.

На столе появилась бутылка плодово-ягодного вина. Керг и Красавица многозначительно переглянулись.

– А это что? – вкрадчиво спросил Керг.

– Это величайшее изобретение человечества – плодово-ягодное вино, – ответил Владимир Ильич.

– Хм, а я думал, что вино из винограда делают, – с умным видом сказал Керг.

– И я тоже, – подхватила Красавица.

– И я тоже когда-то так думал, – глубокомысленно произнёс Владимир Ильич, – но теперь я так не думаю. И всё же это отличная штука, в этой жидкости вся таблица Менделеева, не считая мышьяка!

– А если мышьяк посчитать? – удивилась Красавица.

– То на один элемент больше! – резюмировал Владимир Ильич.

– О как! – поддакнул Керг.

Нечто начал предпринимать некоторые телодвижения.

– Что, болван, тоже выпить хочешь? – ласково спросил Владимир Ильич.

Керг предостерегающе поднял палец.

– Вождь, а градус понижать нельзя! Чего-то этот агрегат напутал, – кивнул Керг в сторону микролептонного синтезатора.