Борис Давыдов - Наблюдения провинциала

Но некоторые любители послушать из области невероятного остались. И они будут ждать. Вдруг на это место придёт другой предсказатель, и снова будет говорить о нашем бессмертии, о богатстве. И о многом другом любопытном и загадочном.

В силу сложившихся обстоятельств, Ершонкин Леонтий Ананьевич уже лет семь не работал на постоянной основе. Правда, иногда подрабатывал: то к строительной бригаде приткнётся – пошабашит недельку-другую (на большее терпения не хватало), то в какой-то деревне найдёт приработок. На все руки он был мастер: и каменщик, и печник… Так и жил. Но вдруг крепко занемог, хотя на вид и здоровым казался. Да и было ему, кажется, чуть за пятьдесят.

Чтобы не беспокоить старенькую мать, Леонтий пришёл к старшему брату, благо его жена доброжелательно относилась к нему. Во всяком случае не укоряла, что он такой-сякой… Лежит он у брата неделю, вторую, а здоровье всё катится вниз. И в больницу не берут – паспорта нет, давно утерян. Проходит ещё какое-то время и однажды Антонина, жена брата, обращается к нему:

– Лявонтий (так его многие называли), ты уж извини меня, родненький, но вдруг умрёшь нечаянно, а денег у тебя – шиш. На что хоронить-то тебя будем?

Леонтий вздрогнул, испуганно глянул на Антонину и, в раздумье, покусав нижнюю губу, осиплым голосом говорит:

– Я в прошлом году немного у Евлампия работал, да ты хорошо его знаешь, и он мне деньги ещё не отдал. Их, знамо дело, не хватит на похороны, но попросите у него от моего имени, он даст. – Леонтий повернул голову к стене, будто стесняясь чего-то или стыдясь, и добавил: – Он обещал, он… такой. – И замолчал.

Леонтий откровенно лгал. Никаких денег Евлампий ему не был должен и никаких обещаний, разговоров – тем более насчёт каких-то там похорон, тоже не велось. Да и не виделись они два года, а в то время Леонтий и не помышлял умирать. Умер он, кстати, в Духов день. А понедельник для него был всегда тяжёлым.

Спустя год или немного больше, когда ершистые родственники Леонтия, в основном его младшие сёстры стали недвусмысленно намекать Евлампию о долге своему братцу, он был сильно удивлён. И, разумеется, догадался, в чём тут суть: Леонтию стыдно было, что у него даже копейки не завалялось в загашнике, и знал, что похороны в любое время недёшево обходятся, вот и соврал.

До сих пор Евлампий сетует: «Ну и Лявонтий, это ж надо так меня ошельмовать. С другой стороны тяжкий грех он взял на душу перед своей кончиной. За что меня оклеветал? Я ведь всегда с ним по-людски обходился: и платил по высшему разряду, когда он работал у меня, и продуктами помогал. Но получается, что человеку никогда не угодишь. И этому, наверное, есть оправдание: на земле без ошибок никак…»

Помню, как в начале 70-х годов во дворце культуры нашего города, проходила встреча с известным актёром кино Мих. Жаровым . Вдруг один мужичонка в среднем ряду, завистливо зашептал своим соседям:

– Вы знаете, а Жарову-то наш завод 70 рублей за эту встречу заплатил.

– Вот это да-а! – вытаращив глаза, ахнули те, кто услышал сногсшибательную новость. – И за что старику такие деньжищи!

Зрители, кто сидел и выше, и ниже, тоже стали удивляться: мол, надо же, какие бешеные деньги получают артисты. Не то, что мы – рядовые граждане.

Жаль, многие не дожили до наших дней, а то удивились бы ещё больше, услышав какие суммы сегодня гребут знаменитости за своё присутствие на сцене. «Совсем оборзели!» – кричали бы они вслед современным артистам.

Может и хорошо, что не видят нашу действительность все те, кто покинул грешную землю. Не видят эту жизнь, которую можно назвать… А как бы её назвали восставшие из могил?

Аверьян Жучкин не любил кошек. И, будто в отместку за это, соседская кошка неоднократно гадила у его входной двери. Он стал подстерегать её и однажды увидел кошечку на площадке возле своей квартиры. Та, словно почувствовав негативные импульсы, исходящие пусть и от знакомого человека, замяукала, глядя на него испуганными глазами. Зная, что соседи на работе, он смело поддел её ногой. Испустив «мя-ау», кошка влетела в открытое окно на лестничной клетке и стала пикировать с четвёртого этажа. Не успел сосед удалиться в квартиру, как на улице кто-то завопил, послышались охи, ахи, встревоженные голоса.

Выяснилось, в этот момент к подъезду подходила женщина-почтальон, и обезумевшая кошка приземлилась прямо на её голову. Ещё раз, страшно мяукнув, кисуля впилась когтями в невинную жертву, а услышав её истошный крик, от испуга «опорожнилась» и умчалась в кусты.

Эта история произошла в день защиты животных.

Мужчину уважали за ум, рассудительность и многие другие положительные качества.

– Профе-е-ссор, – с завистью говорили одни.

– Акаде-е-мик, – восхищённо покачивали головой другие.

Потом он развёлся с женой, начал пить.

– Пьяница! – стали выкрикивать ему вслед. – Ханурик!.. О-о, у него и образования-то оказывается четыре класса.

– Профе-е-ссор, – скривив в презрении губы, говорили одни.

– Акаде-е-мик, – пренебрежительно ухмылялись другие.

– Недоучка! Неуч! – бросали оскорбительные реплики соседи.

В нашем обществе нельзя падать лицом в грязь – затопчут.

В неполные семь лет я сделал попытку научиться писать (в школу пошёл почти в восемь – рождён в конце ноября). Букваря у меня не было, и как писать ту или иную букву, мне показывала мама. Однажды пришёл ко мне Виктор, односельчанин, он на три с половиной года старше меня. Видит, я чего-то корябаю на бумаге, с подвохом так говорит: «Напиши своё имя». Я ещё старательнее начал водить по бумаге карандашом. И мне казалось, что я правильно написал. Он же прочёл написанное вслух по слогам: «То-ра». Именно это слово я написал. Виктор засмеялся и, тыча пальцем в мою сторону, повторил: «То-о-ра». После этого он стал дразнить меня иногда «Тора».

Спустя годы я рассказал об этом случае своему товарищу – тот был набожный человек и немало книг прочитал на религиозную тему. Меня интересовало значение слова «Тора». Мой товарищ многозначительно заметил, что это был Знак свыше, если первое в жизни слово я написал именно «Тора». Тора – это древне-еврейское название «Пятикнижия». Под этим названием объединены первые 5 книг Библии: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие. Основная часть Пятикнижия была создана в IX—VII вв. до н. э., а уже окончательной редакции подверглась в V веке до н. э.

После этого я стал задаваться вопросом: «Почему первое слово в своей жизни я написал „Тора?“ Кто моей рукой водил в ту минуту?»

Ответ, конечно, так и не нашёл.