Константин Крюгер - С любовью за любовь. Сборник рассказок

Меня многое удивило в планировке помещения. Из небольшого коридора двери вели в совмещённый санузел с крошечной сидячей ванной и две комнаты. Через бо́льшую гости попадали в ещё одну маленькую комнатку и на кухню, из которой в ванную открывалась форточка на уровне середины стены. Задумку архитектора я оценил на третий день пребывания, когда днём после возвращения из города, насквозь промокший и продрогший, уселся в ванну под горячий душ греться. Внезапно распахнувшаяся форточка явила мне руку брата со стаканом согревающего «пшеничного» напитка.

Рано умерший отец хозяйки служил на торговом флоте, «ходил в загранку», и это чувствовалось во всей обстановке квартиры. Невиданный настенный холодильник висел в кухне прямо над полезной форточкой, да и в комнатах наличествовало изрядное количество привозных вещиц. Борька с Ириной обосновались в отдельной комнате при входе, а мы с Людой заняли маленькую дальнюю. С утра девушки отбывали на учёбу в Мед. Академию, а мы с братом уходили гулять по городу. С погодой нам повезло, только однажды на полдня зарядил холодный частый дождь. Встречали мы своих подружек днём в центре и шли обедать в сразу приглянувшуюся двухэтажную шашлычную, отдалённо напоминавшую место нашего Московского старта.

По сравнению с нашей районной «Шашлычкой» еда существенно уступала и по качеству и по размеру порций, но само заведение приятно радовало чистотой и интеллигентной публикой. На удивление – к распитию принесённых с собой напитков в кафе действительно относились резко отрицательно. Выправлял положение Борькин джинсовый комбинезон, в нагрудный карман которого идеально помещались две чекушки. Как правило, после трапезы мы вчетвером посещали кино или музей по выбору дам, а уже затем отправлялись домой ужинать и праздновать любовь. Особых гастрономических изысков студентки готовить не умели, так что дома мы каждодневно довольствовались вермишелью с жареными куриными ножками, что в сочетании с водкой и домашними соленьями нас вполне устраивало.

В каждый визит "Северная Венеция" открывалась мне с новой стороны. В этот раз она порадовала на удивление тёплой сухой погодой и непривычной уютностью, никогда прежде мною не замечаемой. Скорее всего, причиной этого нового ощущения являлась любовь и ласка, которыми нас окружили наши питерские пассии. Людмила стала для меня и замечательным экскурсоводом, и заботливой подругой, и нежной, сперва неумелой, но быстро постигающей науку страсти наложницей. Разница в семь лет и мой богатый жизненный опыт слегка пугал юную медичку, но виду она не показывала и всячески уверяла меня в свободе наших отношений. В Гурзуфе застенчивая студентка сторонилась буйной компании ветеранов – завсегдатаев, но её лучшая подруга без памяти влюбилась в Борьку, и Люда была вынуждена проводить время в нашем обществе и постепенно привыкла к «абсолютно отвязным москвичам». Мой внезапный приезд явился для неё нежданным сюрпризом, но мы на удивление быстро притёрлись друг к другу, тем более, что постоянного серьёзного ухажёра у девушки не было. Борька со своей Иркой каждый раз отрывались друг от друга с болью, что положительно влияло и на наш союз.

В грядущий понедельник утром «как штык» я должен был объявиться на службе, поэтому ещё в пятницу купил билет на воскресную «Красную Стрелу». Что означает купе категории «полулюкс», кассирша объяснить мне не смогла, но в любом случае других билетов уже не было. С самого утра в воскресенье вчетвером мы сели «тризновать» разлуку. Кто больше печалился о расставании – сказать трудно, но обе ленинградки к середине дня горевали навзрыд. Устроив вечером затянувшийся прощальный ужин в полюбившемся кавказском заведении, мы едва успели к отходу поезда. Расцеловавшись со всеми на прощание, я влетел в своё купе. На первый взгляд «полулюкс» напоминал половину обычного купе, только верхний ярус в нём располагался существенно выше, и к нему вела стационарная лесенка. Интеллигентного вида мужчина средних лет, стоя на ней, застилал верхнюю полку, собираясь отойти ко сну. Бросив сумку под свою нижнюю, я рысью пролетел несколько вагонов в поиске ресторана. Кухня не работала, но бутылку коньяка мне отпустили. Не видя смысла сидеть одному в ресторане, я побрёл обратно в свой вагон, решив угоститься напитком в компании соседа. Каково же было моё удивление, когда открыв дверь купе, я узрел сидящего на моей полке Борьку, деловито обсуждающего с попутчиком климатические особенности обеих столиц. Не дожидаясь вопроса, брат спокойно объяснил: «Я подумал – Тебе одному будет грустно возвращаться, и решил составить компанию!» «А как же Ирина?» «Пообещал через пару недель приехать – навестить!». Про проход в вагон и проводницу я у него не спрашивал, зная, что обаять любую даму для Борьки труда не составляло. Зашедшая вскоре приятная девчушка в ладно сидящей форменной мини-юбке подтвердила мою догадку, принеся дополнительный комплект белья и открыв над нашими головами ещё одну – третью полку, расположенную между нижней и верхней. В таком «полулюксе» мне путешествовать ещё не доводилось. Расположенная в противоположной стене дверца скрывала крохотный туалет с унитазом и раковиной, что придавало поездке дополнительный комфорт. Нашему соседу пришлось несладко – практически до утра, подогреваясь коньяком, мы обсуждали прошедший визит и строили планы на будущее. В Москве, условившись созвониться, я поехал на службу, а Борька на учёбу.

Трудовая неделя прошла в штатном режиме, и в пятницу вечером после службы я заехал в «Клешню» отдать долг Мише. В трамвае по пути на Абельмановку встретился Вовка «Афанасий», с удовольствием ко мне присоединившийся. В пивбаре я с удивлением узнал, что ещё в среду брат рассчитался с поваром и после недолгих, но бурных посиделок вместе с Мишкой «Дедом» стартовал в Питер. Изрядно выпивший и потому сразу возбудившийся «Афанасий» со словами «А чем мы хуже?!» стал настаивать на немедленной поездке вдогон. У Вовки с «Дедом» присутствовало серьёзное соперничество, особенно в части девиц.

Удивление Борьки и потрясение «Деда», открывших нам дверь Иркиной квартиры ранним утром следующего дня, не поддаётся описанию!

Ещё с полгода мы с непредсказуемой периодичностью навещали наших подружек в славном городе на Неве, в каждый заезд находя что-то новое и интересное….

Весной 84-го после стремительного развода я впал в затяжную «жизненную коллизию». С детства приученный отцом к строгому порядку, я, едва повзрослев, постарался наладить правильный устойчивый режим жизни, включающий интересную работу и любимую семью. Как только одна из основных составляющих исчезла, мой привычный мир рухнул.