Леонид Канашин - Занимательное любвоведение. Повести и рассказы

«Гриня, – спокойно сказал Пётр, даже не пытаясь защищаться, – убей меня, но сначала всё-таки узнай хорошие новости, которые я тебе принёс».

«Говори, – вскричал Гриня, – но знай, что бы ты не сказал, это не спасёт тебя от смерти, ублюдок!»

«Хорошо, хорошо… – согласился Пётр, удобно располагаясь в кресле. – Вот послушай… Есть один очень достойный человек, я как-то о нём упоминал, он положил глаз на Маню, когда она ещё жила с Ковалёвым, и его люди, зная, что я её брат, тогда выходили на меня с очень выгодным предложением… Сегодня я устроил совместный обед Мани с этим господином в его особняке в Жуковке, кстати, недалеко отсюда. Да зачем скрывать? Это депутат Каипов! Слышал о таком?.. Это не просто депутат, это сказочно богатый депутат! Вдовый!.. Правда, уже в солидном возрасте, но для нас ведь это неважно, не так ли?.. Так вот, сегодня Маня за обедом так его очаровала, что он решил с ней не расставаться! Он пообещал ей очень приличное содержание, а также в полное распоряжение особняк, где мы обедали, со всей прислугой. Я намекнул ему, что в связи с переездом у Мани возникнут немалые затраты, и Каипов, представь, сказал, что Маня сегодня же получит десять тысяч долларов для компенсации этих расходов… Так как я никогда не бросаю друзей в беде, даже несмотря на их чёрную неблагодарность, – тут Пётр покосился на статуэтку в руках Грини, – я решил не останавливаться на достигнутом и сообщил Каипову, что у Мани есть некоторые обязательства перед семьёй: на ней лежит забота о младшем брате, она не может оставить его одного без средств к существованию. Каипов сказал, что это не проблема, пусть ребёнок, то есть ты, Гриня, также живёт в особняке и находится на полном его содержании. Он хочет сегодня же с тобой познакомиться и ждёт нас к ужину… Теперь можешь меня убить, неблагодарный мой младший братишка!»

Гриня, с трудом сдерживавший себя во время монолога Петра, по окончанию его пришёл к выводу о необходимости отложить казнь на некоторое время. Он подумал, что только с помощью Петра можно встретиться сегодня с любимой, чтобы попытаться отговорить её от гибельного шага. От одной только мысли, что уже сегодня его Маня окажется в постели с этим толстомордым депутатом и старый потаскун водрузит на его хрупкую и нежную крошку своё жирное тело, он едва не терял сознание.

Гриня настоял на том, чтобы ехать в особняк Каипова загодя, надеясь до ужина поговорить с Маней с глазу на глаз. Действительно, когда они приехали в Жуковку, депутат ещё не вернулся с заседания Думы.

Увидев Маню, Гриня набросился на неё с упреками, обвиняя в предательстве их любви. Маня поначалу уверяла его, что так будет лучше для всех, что надо смотреть на дело шире, без предубеждений, но видя, что Гриня всё больше и больше распаляется, что он, пожалуй, и в самом деле наложит на себя руки, если она разделит ложе со стариком, пошла на попятную. С чего он решил, сказала Маня, что она собирается ему изменить? Она вовсе и не собиралась спать с Каиповым, она только хотела получить от него обещанные подарки и десять тысяч долларов, а затем сбежать, оставив с носом. Наверно, это Пётр неправильно истолковал её намерения…

Гриня пришёл в восторг от таких её слов и попросил извинения за необоснованные упреки. Договорились, что после того, как они поужинают с депутатом, Пётр и Гриня не уедут домой, а будут ждать её в машине неподалёку от особняка.

Каипов приехал к девяти вечера, и Гриня был ему представлен. Депутат хотя и заметил, что он воображал себе мальчонку несколько помладше, отнёсся к Грине весьма благосклонно. Перед ужином старик вручил Мане пачку денег и шкатулку с украшениями, попросив их надеть. Когда Маня вышла к столу, сверкая бриллиантами и изумрудами, Каипов сказал: «Ну, разве не царица?!», и Маня зарделась от удовольствия.

Ужин прошел весело. Гриня изображал деревенского недотёпу, депутат очень остроумно над ним подшучивал, и все смеялись. Пришло время гостям раскланиваться. Каипов выразил надежду, что Гриня скоро переедет к ним с Маней, и они будут видеться чаще.

Проводив гостей, Маня и Каипов разошлись по своим ванным комнатам. Маня, едва услышав, что у депутата зашумела вода в душевой кабине, прихватив деньги и шкатулку с драгоценностями, не торопясь покинула дом. Она приветливо кивнула охраннику, стоявшему у ворот, и скрылась в темноте. Гриня и Пётр ждали её у дома опального олигарха Ходорковского в машине с погашенными огнями.

Вернувшись домой, Гриня и Маня, наученные горьким опытом, прежде, чем отметить шампанским успешное завершение дела, под покровом темноты надёжно спрятали деньги в тайнике за пределами дома. Уже утром выяснилось, что эта предусмотрительность была не лишней: они ещё не встали с постели, как к их дому на трёх чёрных джипах подъехали суровые мускулистые ребята. Выбив двери, они связали Гриню и Маню, не отошедших ещё от сна, и перерыли весь дом. Драгоценности лежали на виду, а денег незваные гости не нашли, поэтому молодых любовников погрузили в один из джипов и привезли в дом, где они славно поужинали накануне.

Маню поволокли куда-то наверх, в спальные помещения, а Гриню заперли в подвале. Вскоре к нему спустился разъяренный Каипов в сопровождении двух мордоворотов-охранников.

«Молокосос! – заорал он. – Ты кого решил провести?! Ты разве не знаешь, что подо мной вся московская милиция?! Дурачка из себя тут вчера строил, клоун! Ты и твоя маленькая потаскушка, вы мне дорого заплатите за этот Камеди Клаб! Я вас на Колыму упеку!.. Где мои деньги?!»

«Спроси у своих дебилов – деньги лежали в шкафу!..»

«Какой ты, оказывается, трудный…» – вздохнул Каипов и кивнул охранникам.

Один из них сделал короткий шажок вперёд и резко ударил Гриню в челюсть. Гриня свалился на бетонный пол. Охранники подняли его и посадили на стул.

«Послушай меня, мальчик, – сказал депутат, – пока я ещё добрый… Давай разойдёмся по-хорошему: ты возвращаешь мои бабки, а я отпускаю тебя и твою подружку на все четыре стороны. В противном случае тебя посадят за кражу, а её – за проституцию, но предварительно она… даст мастер-класс всем моим мальчикам!..»

«Хорошо, – ответил Гриня, – я согласен. Поедем, я покажу, где деньги».

Грине развязали руки, вывели его во двор и посадили в джип на заднее сиденье между двумя охранниками. Каипов устроился рядом с водителем. Садясь в машину, Гриня бросил взгляд на окна верхних этажей, и в одном из них он заметил бледное лицо Мани. Ему даже показалось, что она махнула ему рукой…

Вручив Каипову извлечённый из тайника пакет с деньгами, Гриня стал садиться в джип, но депутат остановил его:

«А ты куда? Всё, ты свободен!»

«Я за Машей» – ответил Гриня.

«Знаешь, приятель, я передумал… Всё-таки она мне должна, по крайней мере, одну ночь, да и мальчикам я уже пообещал… А утром я передам её милиции – пусть эта сучка похлебает тюремную баланду!»