Сергий Чернец - Паутина поколений. Сборник рассказов

© Сергий Чернец, 2017

ISBN 978-5-4485-6436-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Многие неверно понимают творческий труд писателя. Вопрос о соотношении цели его труда и интуиции. Вульгарное представление, будто писатель запечатлевает то, что видит. Некоторые все же имеют определенный взгляд: признают огромную роль идейности литературы; представляют, что она несет определенную идею, которая и является отправным пунктом творческого труда писателя. Начальная идея книги должна быть. Но реальные факты истории литературы свидетельствуют, что дело обстоит вовсе не так просто.

Известно, что, например, Шиллер, А. Островский, Достоевский в своих творческих замыслах отталкивались от идей, более или менее отчетливо их представляя, когда только приступали к работе над художественным произведением. Но так же хорошо известно, что творческий труд многих других художников слова, по их же собственным признаниям, протекал совершенно иначе.

В основе творческого замысла писателя чаще всего лежат его наблюдения над действительностью, впечатления, которые вызывают у него явления жизни, общественно-исторические события. И часто происходит так: внимание писателя привлекают некоторые, поразившие его воображение жизненные факты, происшествия, люди, но художественный замысел созревает лишь со временем, постепенно; он нередко рождается в процессе мучительных исканий и раздумий. И уже оформившийся, кристаллизировавшийся замысел часто претерпевает существенные, коренные изменения.

Создавая художественный образ, писатель (1) отталкивается не от общих логических предпосылок, а от восприятия им жизни, (2) от конкретных явлений действительности.

Это касается и тех писателей, которые заранее знают идею, которую хотят воплотить. Что бы ни задумывал изобразить писатель, какую бы идею не выбрал, общий взгляд на мир (идейность) только помогает осмыслить мелкие впечатления от мелких событий жизни. Нужно бывает наблюдение и нужно бывает замечание (зоркость), чтобы увидеть в мелком то большое, которое соответствует твоей идее.

Итак, писатель наблюдает, как будто со стороны, за жизнью людей, за жизнью общества, и за собственной жизнью тоже в том числе. А потом создаются рассказы и повести, романы и поэмы, в которых жизнь героев, персонажей, так похожа на жизнь обычных людей.

Когда это было (?), – еще задолго до знаменитой «Перестройки», и задолго до «распада» огромной страны, в прошлом двадцатом веке (20-ом). А в новом 21-ом компьютерном веке, когда у каждого человека на руках сотовые и смартфоны не только для связи, но и для развлечения в соц-сетях, а в ушах молодых людей музыка в наушниках, – кажется, что всё было очень давно, – лет 100 или 200 назад.

Из небольшого села (деревни), ранним августовским утром выехала с характерным грохотом по лесной дороге старая телега, запряженная старенькой пегой лошадкой «Ласточкой», которую хорошо знал Егорушка, мальчик, темноволосый, коротко стриженный и вислоухий. Егорушка ехал домой к родителям, ему исполнилось 7 лет, и ему нужно было готовиться идти в школу первого сентября.

Кроме него в телеге впереди сидел кучером, держа в руках вожжи, Петр Силыч, как звали на деревне старого конюха. А справа от него сидела Мама, молодая похожая на девчонку женщина без платка с завитыми снизу волосами, прихваченными сзади заколкой бабочкой из прозрачного оргстекла.

Телега тарахтела при малейшей кочке. А еще поперек дороги тянулись и выпирали из земли корни придорожных сосен. И пока проезжали сосняк, Егорушка ухватился за небольшой борт телеги, в виде толстой палки, потому что его трясло, и он подпрыгивал на месте, как крышка кипящего чайника, который бабушка ставила на электрическую плиту и всякий раз, отвлекаясь на другие дела, забывала посмотреть.

Чай они пили с бабушкой вечерами. Чай с вареньем из лесной ягоды малины, за которой сами же и ходили в дальний лес. А после чая бабушка ему читала-рассказывала такие некие сказки. Прямым чтением эти вечерние рассказы назвать было нельзя, – ведь бабушка по ходу меняла слова текстов, поясняла особо непонятные Егорушке словосочетания, фразы и предложения, так что получался полноценный бабушкин рассказ. А читали они «Мудрую Книгу», как её называла бабушка и хранилась она на полке, сразу под «пряслом», под иконами в Красном углу.

Егорушка так сильно привык к деревенской жизни, (детское сознание сильно впечатлительное) и ему казалось, что он тут прожил всю свою сознательную жизнь с самого рождения, младенчества своего он просто не помнил, город и детские ясли выпали у него из памяти.

О городе, куда теперь увозила его Мама, он знал понаслышке, а помнил отрывками. Сначала его водили в ясли по каким-то асфальтовым тротуарам, а по дороге рядом фырчали и шумели и дымили какое-то множество машин, – они останавливались, выстроившись в ряд, и они с Мамой переходили широкую дорогу по белым полоскам на асфальте. Это было, когда Мама после окончания декретного отпуска пошла на работу, а Егорушку определили в ясли с полутора лет по путевке профкома.

А когда в три года надо было переводить его из яслей в детский сад, – мест в детском саду не было. Мама ходила на прием к депутату горсовета. Там сидела женщина в очках с толстыми стеклами пожилая, худенькая, поджарая. И на жалобу Мамы она сказала: «не хватает мест в детских садах? Это потому что там не хватает нянечек. Ради ребенка, – идите работать нянечкой в детский сад и устроим вашего сына…». Мама подумала: с чего это я пойду нянечкой? И пришлось отвезти сына к бабушке. И он там поселился на долгое время. А мама ездила к сыну во все выходные дни. 5 дней работала, а в субботу на автобус спешила, или в пятницу вечером шла на автовокзал, – когда как.

Егорушка не был обделен материнской ласки, но жизнь видел глазами деревенского мальчишки. Вокруг была природа, – сразу за огородами начинался лес, тянувшийся на 8 километров до Райцентра. Внизу деревенской улицы, которая стояла с переулками на пологом спуске, – текла маленькая быстрая речка. У речки стояла конюшня, где было больше двадцати лошадей. И все мальчишки из деревни и из соседних деревень были там часто всё свободное время. – Они умели ездить на лошадях верхом и без седла, ухаживали за лошадями, умели не только уздечку накидывать, но научились от взрослых и запрягать лошадей в телегу и в сани зимой. Старшие ребята работали в колхозе на уборке урожая и брали с собой малышню, когда возили с поля горох и люцерну телегами на силос.