Сергей Суханов - Дорога горы

Впереди показалась вертикальная стенка: дорога петлей огибала каменную глыбу, перегородившую путь. Внезапно послышалось протяжное мычание, и из-за поворота выкатилась запряженная волами повозка. Возница не ожидал встретить кого-либо на перевале в такой поздний час, поэтому беспечно ехал посередине серпантина – так безопасней. Бен-Цион и Иешуа успели прижаться к скале. Но шедшие за ними мулы сбились в кучу и бестолково заметались, толкая друг друга тюками. Один из них больно укусил Переда. Не ожидавший нападения мул рванулся в сторону. Проснувшийся Эзра, чтобы не упасть, натянул поводья. Перед присел на задние ноги и вместе с наездником повалился в сторону обрыва.

Все смешалось на дороге. Крестьянин орал на волов, дергая постромки. Мулы беспорядочно топтались, взбрыкивая и толкая друг друга тюками. Бен-Цион пытался успокоить животных, а Иешуа бросился к обрыву. Он схватил погонщика за руку и крепко держал его, пока тот судорожно возил ногами по гравию, пытаясь нащупать опору. Рядом хрипел Перед, изо всех сил стараясь удержаться на осыпи. Иешуа смотрел в его ошалелые глаза, но не мог ничего сделать. Передними ногами мул упирался в твердую землю, а задними загребал гравий. Сделав отчаянный рывок, он выскочил на дорогу и умчался в темноту. Стиснув зубы, Иешуа тянул на себя Эзру. Наконец, подбежал Бен-Цион. Вдвоем они быстро вытащили бледного от страха парня из пропасти.

Потребовалось немало времени, чтобы привести караван в порядок. Пока Бен-Цион с Эзрой выстраивали орху, Иешуа догнал Переда. К счастью, тот не успел ускакать далеко. Мул стоял на дороге, опустив голову и подрагивая крупом. Иешуа осторожно подошел к нему. Погладил по шее, что-то нашептывая в ухо. Перед успокоился, перестал дрожать, а затем послушно пошел за хозяином.

Наконец, злополучная повозка уехала. Караван начал спускаться в долину. Вскоре показался Шхем. Бен-Цион уверенно шел в темноте вдоль полуразрушенной крепостной стены, пока не увидел горящий у ворот герута 91 91 Герут – постоялый двор в Палестине. факел. Палестинцы нашли незанятую нишу в прямоугольной галерее под соломенной крышей. Распрягли мулов, сложили груз на лееване 92 92 Лееван – ливан, приподнятый пол в интерьере дома на Ближнем Востоке. и устроились на ночлег в жилой комнате.

Посреди двора чернела прямоугольная яма, откуда тянуло затхлой сыростью. На вбитом в камни железном крюке болталось кожаное ведро. Среди ослов, верблюдов и мулов сновали разносившие воду и корм погонщики. Горели костры, освещая постройки мечущимися языками пламени. Люди группами сидели у костров: пили вино, разговаривали, кто-то играл на кинноре 93 93 Киннор – древнееврейский струнный щипковый инструмент, аналог лиры, арфы или гуслей. .

Пришел хозяин герута – угрюмый длиннобородый шомрон. При свете факела он проверил у караванщика подорожную, пересчитал мулов и сделал запись на деревянной дощечке. Получив оплату, скупо ознакомил гостей с правилами:

– Огонь на лееване не разжигать. Отхожее место за северной стеной. Воду лучше пить свою. Утром уберете навоз. Лепешки можно купить на кухне, – потом, подумав, добавил. – Остались только ячменные.

Увидев разочарование на лицах иврим, надеявшихся на горячий ужин, пусть и за деньги, пояснил:

– Днями турма прошла из Кесарии. Все вымели подчистую – ни бобов, ни овса. Напились ночью и колодец изгадили, скоты.

Усталые путешественники развели у входа в нишу костер, вскипятили воду. Пока настаивался отвар, Иешуа попросил Эзру показать спину. Под лопаткой погонщика расплылся огромный фиолетовый синяк – он здорово ударился о камень, когда упал с мула. Ощупав бок товарища, Иешуа сказал: «Ребра целы, а боль я сниму». И мягко прижал к его коже ладонь. Скоро Эзра почувствовал, что ломота прошла, а по спине разливается приятное тепло. «Завтра ты будешь здоров», – пообещал Иешуа.

Путники умылись, затем подкрепились лепешками и сушеными финиками, запив их отваром. Эзра и Иешуа легли на толстые маты, сплетенные из листьев шерстоцвета, и укрылись верхней одеждой. Караванщик сидел с закрытыми глазами, прислонившись спиной к стене.

– Ты спас меня. Спасибо, – тихо сказал Эзра.

– Любой на моем месте поступил бы так же, – ответил юноша.

– Нет, не любой. Ты рисковал жизнью, и я этого не забуду.

Наступило неловкое молчание.

– Тебе бы по-хорошему надо в Дом собрания 94 94 Дом собрания – синагога. , – сказал Иешуа.

– Где его тут взять? Не молиться же вместе с шомроним.

– Давай тогда прочитаем «Дорожную молитву».

По комнате разнесся шепот: «Да будет Твоя воля, ХаШем, наш Бог и Бог наших отцов, вести нас мирным путем, направить наши шаги мирной стезей, проложить нам благополучную дорогу и привести нас к цели нашего путешествия для жизни, радости и мира …»

– Как ты стал погонщиком? – спросил Иешуа после молитвы.

– Когда стал халуцем 95 95 Халуц – букв. «дом разутого», так называли иудея, отказавшегося взять в жены невестку после смерти брата согласно закону деверства. Перед советом старейшин невестка снимала с его ноги обувь и плевала ему в лицо со словами: «Так поступают с человеком, который не созидает дома брату своему». После этого мужчину оставляли в покое. . Старший брат женился и поселился с женой в общем доме. У меня с Адой отношения сразу не заладились. Невзлюбила она меня, насмехалась, говорила всякие гадости. А весной брат надорвался, таская камни с поля, слег и умер. По закону деверства я должен был жениться на невестке. Но об этом не могло быть и речи, хотя Ада сразу стала шелковой: понимала, что может надолго остаться вдовой. Все в деревне знали, какая она стерва. Но я уперся – не хочу, и точка! Короче, пришли мы в бет-дин 96 96 Бет-дин – раввинский религиозный суд. за свидетельством, там она – как положено – сняла у меня с ноги сандалию и плюнула в лицо. Уж харкнула, так харкнула, с удовольствием! А дома опять принялась за старое: пилит меня и пилит. Терять-то ей нечего. Я недолго терпел – собрал вещи и ушел.

– И как устроился?

– Сначала работал грузчиком на базаре в Иерушалаиме, там и жил. А потом встретил Бен-Циона. Мне нравится с ним – спокойный мужик и с оплатой не обманывает. Не то, что финикийцы. Я один раз по неопытности ходил с ними. Говорят: идем в Киликию, в Тарс, пообещали хорошо заплатить. А дошли только до Цидона. Там они товар продали и говорят: свободен. Я говорю: вы хоть заплатите по факту. Щас! Набили морду и прогнали. А что делать, не пожалуешься – уже Финикия, у местных там все схвачено. А ты как оказался в караване?

– Долго рассказывать, – нахмурился Иешуа. – В общем, не поладил с одним влиятельным человеком.

– Понятно… – Эзра не стал приставать с расспросами.