Николай Королев - Керенский

Отлить бы Правителю России, царские памятники по Руси, не скупясь! Упокоить его прах в родной российской Земле, справедливости ради! И слово доброе молвить…

А прощения, если кому-то не угодил, он не попросит. Горд без меры человек Россией!

* Канун 25 октября 17 года * Что пережито, то на весы времен положено * Упущенных возможностей не вернуть * Человек сам себе и швец и жнец и на дуде игрец

Творец Столпп и его отряд Андроидов-интеллектуалов в готовности к забросу в космос

Тронный Зал Зимнего дворца, как Высший символ, как Знак монаршего господства и Богом освященное место пребывания российских самодержцев, восхищает разум своим поистине царским великолепием. Великие зодчие создали эту жемчужину искусства по велению Неба, во славу Святой русской земли. Сами Наместники Бога на земле, Правители России, восходили здесь на престол. И с высоты Трона они обозревали Великие свои владения, видели каждого своего подданного, знали их дела и мысли, не оставляли их своей монаршей милостью и заботой.

Это волнующее, будто сказочное, видение живет с российским человеком с детства. Но вот сама явь покоится в этом Зале, Главном зале Зимнего Дворца, сердца России. Думать в Тронном Зале ни о чем другом, как не о России, недопустимо и даже невозможно. Само Тронное место и за ним изящный барельеф святого Георгия Победоносца на коне, поражающего копьем дракона, это ли не самая суть Государства Российского, распростертого под благодатным небом и источающего над собой божественную ауру!

Да, так это и есть! Но как-то ныне не укладывается этот факт в сознании. Волею провидения только одно это Тронное место на данный момент времени, а именно на 23 октября 1917 года, пока еще хранило дух Российской Империи. Пока еще. Зимний Дворец уже не походил на тот образец высокого искусства, каковой достался демократической Революции, именно демократической, а не иной, в метельном феврале переломного Семнадцатого. Революции, давшей Новой России статус правопреемницы от Старого русского мира. Роты юнкеров и в придачу им Женский батальон смерти, призванные охранять Дворец, не могли уберечь помпезность мирового шедевра. Сокровища, собранные здесь побуждали алчность чиновного люда. Назревала опасность полного разграбления Дворца. Но это было только самое начало поругания трехсотлетней династии Романовых. Просвещенная монархия России будет низведена до основания, до крайнего предела. И в весьма короткие сроки в результате переворота. Переворота, совершенного злонамеренно, не российским мужиком, но чуждыми самому русскому духу пришлыми извне авантюристами.

Человек с застывшим, будто окаменевшим, лицом, что указывало на его предельную собранность, вошел в Большой Тронный Зал, неслышно ступая по паркету, переливающемуся перед ним всеми немыслимыми земными цветами. Строгий военного покроя костюм, модная обувь с гетрами, весь вид его скорее указывали на него, как на прирожденного интеллигента, нежели как на человека военной косточки. Подвижное выразительное лицо вошедшего, вопреки обычаям старины, начисто лишено мужского украшения в виде бородки, усов и бакенбард. Выбрит и подстрижен под бобрик умелой рукой, он являл собой образец современного денди в возрасте за тридцать лет.

К слову сказать, эта его природная элегантность, подчеркнутая тонким дыханием французского парфюма вызывает злобную неприязнь к нему недоброжелателей. По их мнению, это свойственно только артистам. Но человек этот был таким, каким он есть. Даже в короткие минуты на пороге Зала. Его сдержанность и, в особенности, взгляд, как бы обращенный в себя, подчеркивали незаурядную силу воли и железную самодисциплину этого человека. Он вошел в Тронный Зал в первый и, видимо, в последний раз. Именно таким образом складывались мысли его в первое же мгновение, с первым же вздохом как он ступил в этот святая святых Зал.

Коснувшись рукой ослепительной беломраморной колоны, осязая ее приятную прохладу, прислонил к ней горящее от волнения лицо. Внешне он ничем не проявлял необычного своего душевного состояния. Разве что вот это почти неуловимое и, казалось, непроизвольное движение левой рукой выдавало его: кисть руки мягко собранными пальцами легла за спиной на свое привычное место на уступе поясницы.

Как все долгорукие люди, он испытывал со своими руками некоторые неудобства, постоянно подыскивая им место на себе. Чаще всего это замечалось, когда он, уняв волнение, приходил в обычное свое ровное состояние духа. Тогда и правая рука находила себе излюбленное местечко за бортом верхней одежды между второй и третьей пуговицами. Большой палец руки находил там себе покой. Так этот человек обретал умиротворение взволнованным нервам.

Это не фарс, не подражание, а всего лишь его привычка, идущая от строения фигуры. Одни по той же причине с важностью скрещивают руки на груди или, наоборот, складывают ладони одна в другую за спиной. Кто-то удовлетворялся тем, что погружает руки в карманы. Такая уличная привычка вообще являет собой полное бескультурье человека, выдавая его узко сословную принадлежность.

Здесь и сейчас в Тронном зале человек с виду был тверд, спокоен и уравновешен. Но натура его на этот раз будто отступила от собственных правил: вместо спокойствия внутри себя он держал бушующий вулкан, требующий льдистой ясности мыслей.

Двусветное парадное помещение открывало в бронзовом свете позднего осеннего солнца перспективу на Петропавловский собор, на иглу Адмиралтейства, на мрачные стены бастионов цитадели, на немую в граните, словно вылитую из стекла Неву, простиравшуюся от итальянских витражей фасада Дворца. Все это также являло собою символы Величия России, ее могущества и неповторимой русской красоты, но ныне России недужной, раздираемой изнутри, будто снова вернулось к ней из небытия Смутное время. В не угоду стране кто-то бросает и бросает ей беспрестанно в объятья, якобы, борцов за народ, а на деле безродных чужаков не чистых на руку, алчущих господства и легкой наживы.

Умиротворяющая тишина Тронного зала изливалась невидимыми волнами на одинокого человека. Его привела сюда мысль, не совсем еще ясная для него самого, но неотступно следующая за ним. Возникла она в тот день, не совсем еще далеко отстоящий и поэтому хорошо запомнилась. Он, герой Февральской революции, ее инициатор и известный на всю страну бескомпромиссный борец за новую демократическую Россию, надежда прогрессивной части населения страны, Александр Керенский в тот день негласно посетил оставившего российский трон Императора России в его заточении.