Марк Альперович - А жизнь всего одна, или Кухарки за рулем

– А какая тебе разница? Все равно будешь заканчивать десять классов… и получишь аттестат зрелости.

С тех пор математика стала ненавистным для Сергея предметом. Так, казалось бы, незначительные ошибки учителей значительно влияют на жизнь учеников.

Наконец наступили экзамены на аттестат зрелости. Задачу по математике Сергею решила отличница Тамара Вуколова (которая сидела рядом и свою задачу решила очень быстро). Все остальные экзамены Сережа преодолел без блеска, но и без особых проблем.

Ребят больше волновал выпускной вечер. Как протащить выпивку в школу? Девушек беспокоило, что одеть на выпускной бал. С кем танцевать? И всех волновал вопрос, до каких часов разрешат учителя гулять.

В день выпускного вечера у школы столпилось много учеников и родителей. Сережа невольно стал свидетелем разговора двух мам. Одна высказывала опасение, что ребята принесут водку, напьются и будут хулиганить. Другая женщина с грустью заметила:

– Пусть сегодня веселятся, как хотят. Сегодня последний день их относительно беззаботной жизни. Уже завтра начнутся серьезные проблемы поступления в институт, где ожидается огромный конкурс. Кто не поступит учиться, тому придется искать работу. А уже весной многих начнут призывать на службу в армию.

Сам выпускной вечер в памяти Сергея не оставил ничего примечательного. Больше запомнилась ночная прогулка всем классом с учителями.

Через неделю после выпускного вечера Сергей решил поехать на разведку во ВГИК. Для смелости он взял с собой в поездку в Москву Виктора Москвина, соседа по квартире. Виктор был на год старше Сергея, уже работал учеником электрика, посменно. Блондин высокого роста с огромным красным, как у алкоголика, носом. Его маловыразительное лицо было покрыто угрями. Виктор был глуховат на оба уха. К тому же отличался ограниченным умом.

В один из выходных дней приятели рано утром отправились на вокзал. Пассажирские поезда Ногинск – Москва ходили редко, подолгу останавливаясь даже на малых полустанках. К обеду ребята, наконец, разыскали нужный институт и его приемную комиссию.

Тут Сергея ждало разочарование. Он знал, что во ВГИК на актерский факультет большой конкурс, но чтобы на 12 актерских мест уже было подано более 600 заявлений, и их прием не закончился!.. Кроме того, в 1954 году был введен новый экзамен «История западноевропейского искусства». Большую часть абитуриентов составляли дети артистов. Пришедшая в приемную комиссию дама средних лет из Воронежа вместе со своей внешне очень привлекательной дочкой шепотом поведала ошарашенному Сергею, что она еще месяц назад приезжала на разведку в институт, и никакой информации о дополнительном экзамене по истории западноевропейского искусства не было. О нем было известно только детям артистов. В прошлом году ее Жанна уже поступала в этот институт, успешно сдала все экзамены, но не была принята, так как с ее типажом уже была дочка известного режиссера. Воровато поглядывая по сторонам, она также сообщила Сергею, что в процессе профильных экзаменов девушек заставляют ходить по сцене почти обнаженными. А у трех девушек были некрасивые трусики, и экзаменатор заставил их снять и ходить по сцене голышом. Тех, кто отказывался это делать, сразу же отчисляли. Одна влиятельная дама, увидев это безобразие, пошла жаловаться проректору. Тот спросил у нее:

– Какой фильм вы смотрели в последнее время? Женщина назвала.

– А как вам понравилась сцена купания юноши и девушки обнаженными?

– Увлекательная, правдиво поставленная сцена, – решила блеснуть своими знаниями в области кинематографии посетительница.

– А вы когда-нибудь присутствовали на съемках фильма?

– Да.

– И сколько человек участвовало в съемках?

– Около пятидесяти.

– Бывает и гораздо больше. Так вот, последний вам вопрос. Согласны ли вы, чтобы ваша дочь в течение нескольких часов перед пятьюдесятью мужчинами и женщинами играла роль в обнаженном виде?

– Конечно, нет!

– Тогда какие претензии вы предъявляете к экзаменатору?

– Но не во всех же фильмах надо купаться обнаженной?

– Нет, не во всех. В некоторых надо целоваться по сто раз за одну съемку, в некоторых – быть жертвой насилия.

– Ну и порядки у вас!

– Таковы порядки в кинематографии, в театре… А вашей девочке лучше пойти, например, в литературный институт. Хотя и там, если она станет писательницей, ей не избежать описания сцен секса. Поэтому мы и отбираем такой контингент, который готов играть жизнь во всем ее многообразии.

Сергей детально изучил «Режиссерские уроки Станиславского» Горчакова, много книг читал о знаменитых артистах: Федотове, Щепкине, Шаляпине и других. Но историю западноевропейского искусства не изучал.

Женщина увидела у Сережи его фотографии, снятые по совету матери, для доказательства фотогеничности, и заметила, что мальчикам с такой внешностью поступать в институт гораздо проще.

Обескураженный Сережа, шагая по улицам Москвы, куда глаза глядят, с тоской думал о том, что в одно мгновение мечта многих лет лопнула, как мыльный пузырь. Отец, как всегда, оказался прав.

Вместе приятели дошли до сквера напротив Большого театра, купили с десяток пирожков с капустой и, с аппетитом их, поглощая, думали каждый о своем. Виктор понял только то, что у Сережи что-то не сложилось, и в душе был рад этому, но внешне это не показывал. Сережа думал, куда он может сунуться со своей гуманитарной подготовкой? Возможность поступать в театральные училища он даже не рассматривал. Ему больше всего хотел учиться пению. Консерватория для него была закрыта, так как он не имел начального музыкального образования. Приятели решили домой не возвращаться. Виктору нужно было на работу лишь на следующий день в ночную смену. Как только стемнело, они, уставшие, устроились на скамейках.

Был теплый июньский вечер. Москва не засыпала. Рядом на скамейках целовались влюбленные парочки. Приятели быстро заснули. Посреди ночи их разбудили толпы выпускников московских школ, у которых выпускные вечера были позднее, чем в школе у Сергея. Они подняли ребят, заставив их встать в общий круг и петь веселые песни. Едва отошедший ото сна Сергей, увидев идиотское выражение лица, ничего не понимающего в происходящем Виктора, неожиданно, даже для себя, гомерически захохотал. А может быть, и вправду, что ни делается, все к лучшему? Уже совсем с другим настроением он стал «беситься» вместе с московскими выпускниками. Когда тебе только восемнадцать лет, оптимизм позволяет преодолевать все невзгоды.

Утром приятели перекусили пирожками с повидлом и начали бесцельно бродить по городу. Уже к одиннадцати часам на одном из зданий Сергей прочел: «Государственный институт театрального искусства имени Луначарского». О существовании театрального института, а не училища, Сергей даже не подозревал.