Барт Малеев - Ненавижу докторишек. Повесть

Чуть позже, опять же с помощью папочки, мне удалось устроиться хирургом в военную поликлинику Одесского гарнизона. Хирургом. Это же совсем другое дело. Нормальные военные хирурги, веселые и прямые, как луч лазера.

Вот, где было раздолье – огромные приемы – военные строители с вонючими подмозольными абсцессами, военные пенсионеры с геморроем, хлыщеватые штабные подполковники с редкими болезнями.

Заведовал (по военному – начальник) хирургическим отделением в поликлинике бывший москвич с задорной эспаньолкой и, как было принято в то время, среди военных врачей – простодушно предприимчивый. Работы было много, а жалованья явно не хватало. Приходилось придумывать всякие интересные методики для зарабатывания. Ну, например – придумал способ депиляции – тоненькие мандрены от многоразовых инъекционных игл аккуратненько устанавливал в волосяной фолликул. Барышням с избыточными волосиками во всяких местах. А затем касался этих проволочек электрическим коагулятором. Фолликул внутри кожи выпаривался, волосок выпадал и больше не рос. Дамы, что называется, были довольны, не взирая, на кропотливость, болезненность и длительность процедуры. Некоторый доход депиляция приносила, а вот удовлетворения хирургических амбиций – нет. Я слегка стыдился такой деятельности. И довольно быстро ее свернул. Начал дежурить волонтером в окружном госпитале.

Еще…, в поликлинике я начал работать на компьютере (тогда это было в диковинку – постсоветские страны только начинали обрастать оргтехникой) печатал инвалидские направления для бойцов, которых нужно было освобождать от службы, и военным пенсионерам для получения дополнительных льгот.

Но самая прелесть была в том, что на этом компьютере была установлена игрушка «самолет F16» – один из первых относительно удачных авиасимуляторов. С увлечением отыскивал в компьютерных морях черное пятно подводной лодки и настойчиво долбил по нему из доступного оружия. Иногда заигрывался, и тогда начальник организовывал китайскую ничью – выключал компьютер кнопкой. Было обидно. Но, во-первых, такое он проворачивал, лишь тогда, когда я играл во время обеда, а это святое. Во-вторых, на самом деле китайская ничья была организована всего один раз, – я перестал наглеть, и играл лишь изредка.

Кстати, про обеды – это шикарное действо. Им заправляла старшая сестра отделения – она заботливо накрывала на стол, подавала разогретые в сухожаровом шкафу бутеры и прочую снедь. Которую мы с собой приносили. Обычно выпивали. И мне казалось, что так и должно быть в нормальных хирургических коллективах. Ошибочка.

Но тогда и порядки в здравоохранении были попроще – отношение больных к лёгкому алкогольному аромату, исходящему от хирурга, было довольно спокойным. Одесса начала 90-х вообще была алкоголизированным городом. Не пили только сильно больные люди. Прочие же вполне себе со вкусом выпивали и закусывали. Бутылка считалась обычным подношением врачу, и вообще была своего рода валютой при выстраивании отношений между людьми, которые по рангу брать очевидные взятки деньгами регулярно не могли. Возникало сильное ощущение, что те бутылки с алкоголем, которые мне приносили и, которые я кому-то отдавал в знак благодарности за что-либо, потом ко мне возвращались с очередной благодарностью. Если я такую бутылку сильно подозревал в некой замкнутой циркуляции, то обычно приговаривал ее к распитию. Из соображений умеренного суеверия.

***

Итак, в начале своей карьеры я был критично поглощен лечебной работой – увлеченно лечил глубокие гнойники на мозолистых лапах военных строителей, последствия неудачных попыток пересечения вен на предплечьях тонкодуших новобранцев, разную мелкую травму и конечно стариковские болячки военных пенсионеров. Заведующий отделением видя мое желание заниматься хирургией, организовал мне знакомство с ведущим хирургом госпиталя, и я стал – дежурантом. Все это было вновь и очень интересно.

Госпиталь был большой, клинический с опытными врачами – подавляющее большинство из которых прошли обучение на первом факультете ВмедА 25 25 Военно-медицинская академия им. С. М. Кирова – ведущая военная медицинская образовательная и научная организация и имели опыт работы в группе советских войск в ГДР. Так и продолжалось – чуть больше года.

При госпитале было военное учебное заведение – интернатура медсостава ОдВо. Меня туда приняли на обучение, и спустя положенный год обучения, сдав довольно принципиальный экзамен, я стал хирургом с дипломом.

Мой учебный план предусматривал работу во всех хирургических отделениях госпиталя и на кафедре топографической анатомии одесского мединститута, и это было не просто знакомство, а довольно полноценная работа и учеба. Традиции советского военного здравоохранения и наставничество были крепко вколочены в мозги моих учителей, и они очень ответственно относились к моему хирургическому образованию – рассказывали, объясняли, советовали и предоставляли литературу. Особенно мне запомнилось отделение нейрохирургии, в котором служили – два татарина и один грек. Так вот, грек меня постоянно подкалывал и иногда отвечал на мои вопросы. А татаре – действующий и бывший начальники отделения – спуску не давали – устраивали зубрежку с проверкой по топической диагностике поражения нервной системы 26 26 Речь идет о широко известном учебнике Триумфова А. В. по топической диагностике. Для немедиков поясняю, что в этом учебнике описывается, как по симптомам и проверочным тестам определить зону поражения головного или спинного мозга. , учили, правильно осматривать больных при поступлении на лечение, постоянно брали с собой на операции, и вообще возились со мной. Я даже маленькую научную работу подготовил за время цикла по нейрохирургии – сравнительная ценность рутинной пневмомедуллографии 27 27 Рентгеновский метод исследования, при котором визуализируется спинной мозг. Технологически сложный и болезненный для пациента. и, новомодной на тот период, компьютерной томографии для диагностики грыж позвоночного диска с прицелом на объем необходимой операции. Очень хорошо ко мне относились в отделениях травматологии и хирургической инфекции.

Ну вот, закончил, я интернатуру, сдал экзамен, отбрыкался от окружного кадровика, который хотел меня спеленать в медсанбат в какую-то часть под Одессой. Запомнилась реплика главного хирурга: «Не надо ему в Чабанку 28 28 село под Одессой, где располагалась полноценная мотострелковая дивизия ». Ну, не надо – и не надо. Пошел к нему на прием.

Главный хирург Одесского военного округа полковник медицинской службы Груф. Это был такой седенький прокуренный грубоватый дядька. В очках. Больше всего он мне напоминал волка-папаню из советского мультика про Волка, который вырастил здоровенного быка из похищенного теленка 29 29 Волк и теленок м\ф. 1984 г. реж. Михаил Каменецкий . Даже интонации и тембр голоса у него были такими же. Пришел и попросился на работу в госпиталь.