Лариса Джейкман - Три погасших свечи

Мужчина приподнялся на локте, держась второй рукой за спинку сидения и умоляюще проговорил:

– Ну я же просил! Я все тебе расскажу, обещаю. Просто сейчас у меня нет на это сил. Понимаешь?

Алекс посмотрела на мужчину, слегка полуобернувшись, и какой-то жалостливый комок шевельнулся у нее внутри. Она впервые разглядела его лицо, так как волосы уже не закрывали его глаз и поразилась тому, как он по-мужски красив. Она поддалась своему чувству жалости и еще какому-то другому, в котором она еще не успела разобраться. Алекс сказала немного строгим, но заботливым голосом:

– Ляг ради бога! Скоро приедем. Не волнуйся.

Мужчина снова лег на сидение, а Алекс стала размышлять над тем, что ей лучше всего предпринять.

«Ладно, родителей нет, они еще пару недель будут в отъезде, так что я спокойно смогу привезти его к ним в дом и помочь ему. Скорее всего, он в опасности. Как только поправится, тут же попрошу его уйти. Интересно, что с ним произошло? Кто он такой? Португалец? Мексиканец? Нет, не похож. А может быть русский, ну там чеченец какой-нибудь, или афганец? А может быть он из Косово или из какой-то другой бывшей Югославии?»

Пока Алекс гадала над тем, кто же ее попутчик по национальности, они почти приехали домой. Дом ее родителей, большой, двухэтажный, стоял особняком, окруженный высокими деревьями и низким забором, который плохо просматривался, поросший густым кустарником. Дом был с гаражом, к которому вела подъездная дорожка.

Алекс остановила машину и пошла открывать гараж. Она умоляла, чтобы машины отца в гараже не было, тогда ей легче всего было бы провести своего «гостя» в дом. Ей повезло, гараж был пуст, скорее всего родители уехали в аэропорт на машине а не на такси, и сейчас машина отца припаркована на стоянке аэропорта.

«Отлично!» – проговорила Алекс и осторожно вкатила свой «Мерседес» в гараж. Затем она заперла гаражную дверь изнутри и включила свет.

Мужчина тем временем попытался сесть и спросил:

– Я здесь буду отлеживаться?

Алекс улыбнулась в ответ и сказала:

– Нет, для вас, сэр, приготовлены более удобные апартаменты. Сейчас мы пойдем в дом, я покажу вам комнату, где вы будете в полной безопасности. Сможете доковылять?

– Ну если ты мне поможешь. Я должен на тебя опереться, иначе не дойду.

Алекс подхватила своего подопечного подмышкой, обхватив рукой сзади, а вторую руку он положил ей на плечо, больно вцепившись в него пальцами.

– Полегче, мне больно, – сказала Алекс, и они направились к входу в дом.

Алекс понимала, что в комнату для гостей, расположенную на втором этаже дома, им будет не добраться, подняться по лестнице он вряд ли сможет, даже с ее помощью. Но на первом этаже дома располагалась вполне удобная и просторная комната, в которой был диван. Эта комната принадлежала ее отцу, здесь он хранил свой архив, свою библиотеку и зачастую работал допоздна. Удобным оказалось и то, что здесь же, рядом с комнатой находился небольшой санузел с душем.

Алекс с огромным трудом буквально дотащила своего нового знакомого до дивана, на который он тут же улегся, со стоном и причитаниями. На лбу его выступили капельки пота, лицо было бледным, несмотря на смуглость, а губы приобрели слегка синеватый оттенок.

– Да тебе совсем нехорошо, как я посмотрю, – пробормотала Алекс и достала из шкафчика аптечку.

Она накапала ему успокоительных капель, которые принимала ее мама, дала пару таблеток парацетамола и заставила принять. Затем заварила густой чай и принесла ему большую чашку и кувшинчик с молоком.

– Выпей чаю и постарайся заснуть, – сказала она и сняла с ног мужчины обувь, легкие летние полуботинки.

Под ними оказались носки, как показалось Алекс довольно дорогие и, слава богу, чистые. Вообще мужчина был одет довольно опрятно. На нем были летние холщовые брюки песочного цвета, коричневый с серыми ромбами пуловер, а под ним рубашка цвета беж. Все было в тон, чувствовалось, что молодой мужчина следил за своим внешним видом. Лицо его было аккуратно выбрито, ногти на руках он содержал в порядке, а на пальце имел золотой перстень с агатом и маленьким бриллиантиком в центре.

Алекс довольно внимательного разглядывала своего нового знакомого, пока он осторожно, чуть приподнявшись, пил принесенный ему чай. Ей вообще нравилось, что он слушается ее, не перечит и не возражает, хотя честно говоря, в повседневной жизни она этого не любила.

Ее муж, Эдвард Скотт, тем самым и довел ее до такого состояния, что она решила оставить его. Он следил за каждым ее шагом, старался предугадать и выполнить любое желание, любой каприз. Он себя вообще ни во что не ставил, полностью подчиняясь ее воле. Они прожили с Эдвардом без малого пять лет, и все эти годы она только и слышала:

«Я нравлюсь тебе в этом костюме? Ты не возражаешь, если я куплю себе японскую машину? Ты не очень замерзаешь в этом плаще, может быть купить потеплее?» и так далее и тому подобное.

Конечно, кому-то может показаться, что такая трогательная забота мужа – это просто счастье, и Алекс так думала сначала, но когда это излишнее, приторное внимание окружило ее как липкий кокон, и ей стало трудно дышать, она вдруг решила избавиться от этого.

– Эдди, это просто невозможно, я не могу быть ежесекундно под твоим пристальным вниманием. Дай мне немного свободы, какой-то приватности. Дай мне отдохнуть от тебя!

– Хорошо, дорогая, – ответил ей тогда муж, – иди и отдохни в гостиной, а я посижу рядом. Если понадоблюсь, я тут…

Алекс взорвалась, она не смогла сдержать своих эмоций и сказала:

– Я не могу тебя видеть! Не могу! Я завтра же уеду к родителям и поживу у них хотя бы неделю.

Они еще долго препирались, Эдвард не понимал претензий жены, а она пыталась ему внушить, что она взрослая, самостоятельная женщина и не нуждается в излишней опеке.

Эдвард слегка озадачился и, чтобы закончить спор, сказал вполне разумно, как ему показалось:

– Успокойся, Алекс. Давай я сделаю тебе ванну с лавандой, как ты любишь, полежи, отдохни, потом чай с ромашкой и в постель. Завтра твое настроение будет получше.

Это было выше ее сил. Она стала собирать дорожную сумку, пока Эдди готовил для нее ванну. Алекс посмотрела на часы, шел второй час ночи, и она подумала, что лучше уехать утром, но тут в спальню вошел Эдди с махровым полотенцем в руках и в одних плавках.

– Я с тобой приму ванну, если ты не возражаешь, – сказал он.

– Все, мое терпение лопнуло. Ты переходишь всякие границы, Эд. Я уезжаю.

– Куда так поздно? Одумайся…

Но Алекс уже открывала входную дверь и спешила поскорее выйти из душного, пропахшего лавандой и ромашковым чаем дома, их семейного гнездышка. Эдвард конечно пытался образумить ее, но в одних плавках на улицу он выбежать не осмелился, а Алекс тем временем уехала.