Василий Баранов - Скиталец. Флибустьерское синее море
- Название:Скиталец. Флибустьерское синее море
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785448583643
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Василий Баранов - Скиталец. Флибустьерское синее море краткое содержание
Скиталец. Флибустьерское синее море - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Правда, Дань. Я сам не знаю, как это получается. – Оправдывалось детство.
– Хорошо, допустим, – согласился Данька. – А там, на Тортуге, в городе кто привязался к капитану Свену? Кто попросил взять на корабль, на морскую прогулку? Прогулялись, называется!
– Наверное, ты. Ты, Даня. Я же не сумел бы. Ты сам говоришь, что я трус. – Лихо! Нашел себе отмазку, он – трус!
– Так я виноват? Да? Вот что, перестань врать. Не хорошо, когда дети врут взрослым. – Заявил Данька. Построже надо с этими мальчишками. Так и на шею сядет.
– Я не вру! Ты сам решил, что все это сон. И что ты можешь во сне делать все как хочешь.
– Ну, ладно. – Согласился Данька. Виноваты они оба. – А у тебя все еще колено болит? – Спросил он вдруг у своего детства.
– Коленко?
– Ну, да. – Ухмылялся Данька. – Когда ты залезал по веревочной лестнице на борт «Скитальца». Помнишь, как ты шарахнулся о борт?
– Помню. – Юн тяжело вздохнул. Не очень хочет вспоминать.
– А как ты вел себя в каюте капитана? – Докапывался Данька.
– Норма… нормально вел. – Заикался Юн. Насупился, обижается.
– Ага! Какую чушь ты ему плел?
– Я не чушь ему говорил. – Покраснел Юн. – Я сказал, что море большое. И соленое. А океан… океан еще больше.
– Ты думаешь, это единственная глупость, какую ты тогда сморозил? – Спрашивал Данька.
– Я… Я ему рассказал, как питаются моряки. Ночью в трюме едят солонину, что б червей не видеть. Она же испортится на жаре. – Потупилось детство.
– Ну, расскажи мне, расскажи мне, как мы моряки питаемся. – Настаивал Данька.
– Если в море долго находишься, и холодильника нет, то все портится. И солонина. Вы едите ее в трюме. Ночью. – Юн покраснел еще больше.
– Вот, вот. – Говорил Данька. – Насмешил ты тогда капитана. Даже не знаю, почему он не выкинул тебя за борт. И взял юнгой.
– Потому что я хороший. Я честный. Я ему сразу признался, что трус и слабак.
– Ах, какой оказывается, ты честный. Тоже мне, правдоискатель! – Возмущался Данька.
– А что? Он меня взял юнгой. Меня!
– Хорошо, взял тебя юнгой. Ты скажи, ты ведь перетрусил?
– Когда? – Спрашивало детство.
– Когда мы залезли на мачту. Бежал по рее и чуть не сорвался. Струсил?
– Ну, струсил. Мачта же качалась, и ветер. – Оправдывался Юн.
– Ага, ветер! – Нет, все виноваты, обстоятельства так сложились. Бедненький!
– Но ведь Брайан О`Тул схватил нас за ворот рубахи и удержал, – говорил Юн.
– Удержал. Рубаху порвал. – Рубаха – пустяк. Тогда Данька узнал цену настоящей дружбы.
– Он же зашил нам ее потом. – Говорил Юн. – Он же извинился.
– Извинился. А где ты был, Юн, когда капитан назначил меня матросом? – Матросом Свен назначил его, а не этого удохлика.
– Я на сундуке сидел, на котором ты спишь в каюте капитана.
– Сидел на сундуке и ножками болтал. – Упрекал Данька свое детство.
– Ну, было. Было.
– Так. – Данька пытался найти еще что-нибудь, в чем виновато детство.
– А во время шторма? – Вспомнил Даня. – Того первого шторма, когда я с ребятами боролся со стихией.
– Я рядом был.
– А я думал, тебя волной смыло. – Ехидно заметил Данька.
– Нет, ты же видишь, я здесь. – Оправдывался Юн.
– Ладно. А когда мы с тобой, я еще был юнгой, мы стояли на палубе, а ребята пошли на абордаж. Помнишь? – Сам Данька помнил, как прирос ногами к палубе. И те ужасные картины.
– Помню, – признался Юн.
– Тогда мы с тобой впервые увидели, как льется кровь. Как убивают. Крики. Ты же испугался. Испугался, Юн? Это я из-за тебя стоял там в ступоре. Двинуться не мог.
– А я тут причем? Это ты сам застрял.
– Ага. А потом меня капитан тряс рукой, а рука в крови.
– Нет худа, без добра. – Говорил парень. – Когда ты увидел эти пятна крови на своей рубашке, здесь в этой комнате, когда ты вернулся оттуда, ты понял, что это не сон. А то еще бы долго думал, что все тебе приснилось.
– Думал бы. Я из-за тебя, Юн, ободрал ладони, когда спускался по канату с мачты. Потом из-за тебя, труса, прятал ладони от матери, что б она не увидела, что я их ободрал.
– Ты всегда во всем меня винишь. Если маленький, то и виноват. Так? – Голос Юна задрожал, он по-настоящему обиделся.
– Да, ладно. – Даньке отчего-то стало опять жалко этого пацана. – Не сердись.
– Зато в первом бою, – оживился Юн, – как я тебе помог.
– Это когда? Когда я убил испанца? – Данька хлопнул себя по колену рукой.
– Да. Это я тебе помог. Это же я тренировался с капитаном Свеном.
– Кто тренировался?! – Возмутился Даня. – Это меня капитан обещал сделать настоящим матросом. Это я учился сражаться, стрелять. А ты где-то отсиживался.
– Я не отсиживался. Я еще раньше учился фехтовать. Вспомни, я дрался с Извечным Злом.
– Это, с которым? – Спросил Даня. Увидел на столе книжонку в тонком переплете, которую он когда-то любил читать. Книга о скромном герое. Взял ее двумя пальцами.
– Вот с этим злом ты сражался?
– Да. Ты припомни, Даня, вот я со шпагой на кухне, а Зло бросилось на меня…
– Опомнись. Опомнись, Юн. Какая шпага? Ты схватил тогда кухонный нож, зажал его в своей ручонке, встал, стоял, как раскоряка и воображал, что дерешься с извечным Злом.
– Я с ним дрался! – Заявил Юн.
– И ты думаешь, это мне помогло?
– Конечно, – сообщило детство, – а потом мы бросились дальше в бой.
– Вот, вот. Именно бросились, очертя голову. И все из-за тебя. – Сказал Данька. – Если бы не ты. Ты тогда испугался. Испугался, что парни будут говорить, ты трус. Поэтому ты бросился ни о чем не думая.
– За то, я прикрыл тогда капитана.
– Ты? Ты прикрыл капитана? Когда испанец хотел ударить Свена в спину? Это я, я прикрыл своей грудью капитана. Ты бы ведь струсил.
– Не правда! Не струсил бы. – Юн вскочил на ноги. Минута, и броситься с кулаками.
– Ладно. Не струсил, может быть. – Решил не добивать свое детство Данька. Пусть успокоится.
– А здорово мы тогда маму испугали. – Вновь оживился Юн. Когда забинтованные обрывками рубахи появились здесь. С кровавым пятном.
– Юн, не стыдно? Мать испугали? Нашел чему радоваться. – Данька качал укоризненно головой.
– Я не радуюсь. – Детство начало чесать затылок. – Правда, не радуюсь.
– А где ты был, – Даня спрашивал своего собеседника, словно он был подозреваемым, – в то время, когда мы ночью крались по берегу, что бы захватить город? Когда на рассвете мы перебрались через стену форта с Брайаном и сняли всех часовых? Открыли ворота. В кустах прятался?
– Нет. – Оправдывалось детство. – В кустах и ночью, я бы испугался. Я с тобой был. С тобой не так страшно. И это мы с тобой ножички бросали и всех часовых сняли.
– Господи, вот ребенок. – Подумал Данька. – Мы же убили их. А он: ножички бросали.
– Ладно. – Сказал Даня, словно помиловал этого ребенка. – А что ты можешь сказать о том, когда меня ранило шальной пулей? Когда мы пробивались сквозь строй испанских кораблей?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: