Юрий Пересичанский - Анатомия лабиринта. Детективный роман

– Федор Федорович Кабанов, – словно бы поняв затруднение майора, а заодно и подтвердив свое всезнайство, констатировал Савчук.

– Ну я, – с некоторым сомнением в голосе произнес сидевший на табурете, для которого Федор Федорович Кабанов вместо привычного Федюня звучало действительно несколько необычно, и начал медленно поднимать коротко остриженную голову.

– Я, я Кабанов, – уже более уверенно, хотя и заплетающимся голосом, произнес он, подняв свое крупное небритое лицо с большим сломанным носом, мошной челюстью и глубоко спрятанными под низким и узким лбом глазами.

– Вы шофер Леонида Басова, то есть, бывший шофер и охранник убитого этой ночью Леонида Антоновича Басова? – спросил Полозов.

– Друг я ему, – задумчиво поправил Полозова Кабанов и печально добавил: – был…

– Ну а если друг, то не был, а есть и всегда будешь другом, а значит, тем

более должен помочь нам разобраться в причинах гибели твоего, как ты говоришь, друга.

– Никому я ничего не должен, – буркнул Кабанов.

– Федь, не ершись, – подошел ближе к Кабанову Полозов. – Ты что, хочешь чтобы убийцы твоего друга спокойненько гуляли себе на воле и посмеивались?

– Я их погуляю, я их посмеюсь, – стукнул сжатыми кулаками по столу Кабанов так что бутылки и стакан, подскочив, звякнули. – Я их своими руками передушу.

– Не обольщайся, Федя, – спокойно произнес Полозов, – если они не побоялись замочить самого Туза, то я. думаю, что это организация солидная и самому тебе тут нечего ловить, они прихлопнут тебя как муху, если заподозрят тебя хоть на миг. Сейчас ведь тебе не былые времена, когда все было четко по понятиям. Сейчас группировки растут, как грибы после дождя, получают крышу на самом верху, давят, мочат, опускают конкурентов, и им наплевать на твои понятия.

– Так это же беспредел, – снова стукнул кулаком по столу Кабанов.

– Ну-у-у… – развел руками Полозов. – Так что, если и может кто-то попытаться наказать убийц Басова, то это только государство с его милицией, прокуратурой и так далее. А государство сейчас представляю я, а меня ты знаешь…

– Угу-у-у… – промычал Кабанов, взглянув из-подо лба на майора.

– Я бы мог, конечно, вызвать тебя повесткой, предупредить об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, но, как видишь, я сам к тебе пришел, вернее, мы с лейтенантом, – кивнул Полозов в сторону Савчука, – пришли к тебе, и, заметь, никаких протоколов, просто пришли поговорить, потому, что прекрасно понимаем твое состояние, потому, что цели наши с тобой в данном случае совпадают, мы должны наказать убийц твоего друга. Да и в конце концов, я ведь не склоняю тебя сдать или заложить кого-нибудь, я ведь прекрасно понимаю к кому я пришел, я прошу тебя просто рассказать мне о жизни твоего друга и больше ничего, иначе я, как сам понимаешь, не смогу поймать убийц. Да и ты сам ведь будешь решать, отвечать на мои вопросы или нет – захочешь ответишь, захочешь не ответишь. Так что, получится у нас разговор?

– Давай поговорим, – Кабанов взял бутылку с водкой и, прищурившись, словно, прицеливаясь, налил себе в стакан, – тебе не предлагаю, ты на службе, понимаю, – и одним махом проглотил полстакана.

– Ну что ж, тогда давай поговорим, – Полозов взял свободный табурет, поставил его поближе к столу и сел, показав на другой табурет Савчуку, который тоже сел, но поближе к дверям. – Итак, – облокотился Полозов на стол, – во сколько ты высадил Басова возле того самого дома, где потом ждал его в три часа ночи?

– А откуда ты знаешь где я его высадил, – удивился Кабанов, – а-а, наверно, бабушки на лавочках рассказали, так почему они тебе не сказали во сколько я его высадил? Ну да ладно, часов в семь я его высадил.

– Ну а пошел он сразу к своей бабе, или еще куда-то заходил перед этим?

– Да нет, никуда не заходил, сразу прямиком к ней и побежал. То есть, – спохватился Федюня, – ты то откуда знаешь, что он к бабе своей побежал? Что, тоже старушки на лавочках? Хотя они-то откуда могли знать? – передернул он плечами.

– Федь, не забивай себе глупостями голову. Кое-что знаю, кое о чем догадываюсь, кое-что хочу перепроверить, кое в чем убедиться, тебе то это зачем? Давай так, вопросы, в основном, буду задавать я, а ты будешь на них отвечать. Ну, если захочешь, конечно, задать вопрос, то задавай, только не надо таких вот глупых вопросов.

– Ладно, – махнул рукой Федюня.

– Так кто она, эта Лёнина баба?

– А ты что, не знаешь?

– Федя, мы же договорились.

– Кто-кто, секретарша его, кто же еще. Секретарша Танька.

– Понятно, секретарша Танька, классическое, так сказать, прелюбодеяние.

– Что, что?

– Я говорю, начальник и его секретарша, классический адюльтер.

– Ага, теперь еще понятней, наверное, я все-таки мало выпил, – взглянул Кабанов из-подо лба на бутылку.

– Нет, нет, Федя, я думаю, пока что тебе хватит, а то мы наш разговор так и не завершим. Я тебе объясню популярнее. Вот ты говоришь, секретарша Басова была его любовницей, но ведь Басов у нас человек женатый, или как?

– Ну да, женат вообще-то, хотя…

– Хотя что?

– Навряд ли это можно назвать семьей.

– И тем не менее, как же все таки смотрела жена Басова на его похождения?

– Кто, Лариска? – метнул удивленный взгляд Кабанов.

– Лариска – это жена Басова?

– Ну да, жена, – Кабанов посмотрел в окно и его, осветившееся солнечным светом лицо вдруг приобрело саркастическое выражение, постепенно перешедшее в какую-то романтическую задумчивость.

– Так как же жена Басова смотрела на похождения своего мужа? – вывел Кабанова из задумчивости Полозов.

– Не понял, – встряхнул головой Федя.

– Жена Басова как смотрела на его похождения?

– Нормально смотрела. Я же говорю, что у них семья то была – одно название, а не семья. Свободная любовь. Нет, когда Лёнька на Лариске женился, у них конечно все это было: любовь там, страсть, и все такое. Но как-то оно сейчас все это быстро проходит, привыкается, приедается; надоедает что ли… – Кабанов снова задумался.

– И как же у них сейчас, – снова напомнил ему о разговоре Полозов.

– А сейчас каждый из них живет своей, в смысле любви, жизнью.

– И никто никого не ревнует?

– Абсолютно, ничуть. Обоих устраивает такая жизнь.

– Да что это мы говорим, – опомнился Полозов, – «живут», «обоих устраивает», как будто одного из них не убили.

– Вот именно, – потупился Кабанов.

– И что же их держало вместе, деньги? – возвратил Полозов разговор в прежнее русло.

– Может, и деньги, но только не жадность к деньгам. Лёня и Лариса ведь работали в бизнесе вместе, дружно. Да Лариса и до ее замужества имела свое собственное дело. Так что, в случае развода, я думаю, они поделили бы капитал по справедливости, не ссорясь. Тем более, что Лёня уже ведь был разведен ранее, и своей первой жене Светке после развода выделил немалые деньги, хотя Светка, в отличие от Ларисы, не имела ни малейшего понятия о том, где они берутся, эти самые деньги.