Николь Галанина - Меня охраняют призраки. Часть 1

Мэллой стала цвета обгоревшей на солнце редиски:

– А ты… а ты вообще – сирота! Тебя взяли просто потому, что твой дядя славится своими странностями! Ведь ты знаешь, что он уже четырнадцать лет ходит на могилку к своей невесте, которую по его вине убили? А твои родители тоже особыми талантами не отличались! Только что наглостью своей! И ты в них пошла, мне папа всё рассказал!

Мелисса не нашлась, что ответить на это. Она просто показала обидчицам язык и села за парту, задумчиво нахмурившись. Какие странные слова… интересно, что они могут значить? Девочка понятия не имела, куда ходит дядя после работы. Она полгала, что Бертрам Эстелл до позднего вечера торчит на работе в своей автомобильной компании! Выяснять, правда ли это, девочка не собиралась. Да и зачем ей это было нужно? Но после слов Мэллой Мелисса захотела проверить, что же всё-таки делает дядя после работы и действительно ли он ходит на кладбище. Литтл-Мэй – город маленький, что ясно из названия. Получить ответ на свои вопросы было не так сложно…

* * *

Она возвращалась домой пешком – как обычно. Школьный автобус Мелисса старательно игнорировала, как и любое замкнутое пространство. В этой машине слишком много тех, чьи лица, голоса и жесты её раздражали, а одно присутствие или ненароком брошенный взгляд приводили в бешенство. К тому же, в автобусе не получилось бы поговорить с девушкой в длинном белом платье, которую видела только она. Удивительно, но призрак вернулась! Она снова была здесь, рядом с Мелиссой, как будто и не существовало тех недель, что они провели вдали друг от друга. Девочка попыталась прикоснуться к руке подруги, но не смогла. Её ладонь прошла сквозь сверкающую белую перчатку и коснулась шершавого древесного ствола.

– Я думала, ты больше не придёшь, Джинни, – сказала она с грустью в голосе.

Та задорно рассмеялась, откидывая назад длинные блестящие волосы:

– Но ведь я пришла! Не спрашивай, где я была. Тебе лучше не знать об этом, – она нервно прикусила губу. Мелиссу это не остановило:

– У нас нет секретов друг от друга! По крайней мере, у меня нет… Я всё тебе рассказываю.

– Далеко не всё, – Джинни погрозила ей пальцем. – Ты хочешь проследить за Бертрамом.

– Неправда! – воскликнула поражённая Мелисса. В голове её крутилась назойливым волчком мысль: «Как она узнала? Откуда? Я ей этого не говорила!». – Ну, может быть… чуть-чуть…

– Лучше не следи за ним. Это не принесёт счастья ни тебе, ни ему, – и Джинни растаяла в воздухе, как всегда бывало, едва другие люди подходили слишком близко. Мелисса успела лишь простонать:

– Джинни, не уходи!..

– Что, Эстелл, разговариваешь с деревом? – издевательским голосом пропела Барбара Мэллой.

Мелиссе казалось, что сейчас из её ушей столбом повалит пар. Четыре подружки стояли вокруг неё, уперев руки в бока и сияя наглыми усмешками. Мелисса хрипло закричала:

– Отстаньте от меня! Неужели вам ещё не надоело издеваться надо мной?

– Нет, не надоело. Ты же ненормальная; ты не такая, как все. – Слова, которые дядя произносил громко, гордо и уверенно, в устах Барбары показались очередной насмешкой.

Мелисса вдруг вспомнила высказывание своего опекуна: «Если тебе повезло быть особенной, надо этим гордиться». И выпалила его, даже не задумываясь о последствиях. Лицо Джессики Лоуренс исказилось:

– Ура, она сама признала, что её давно пора сдать в психушку. Люблю искренних людей.

– Зато ты никогда не скажешь, что ты – первостатейная дура! – резко бросила Мелисса. – Потому что у тебя смелости не хватит это признать! Ты всё повторяешь за Барбарой; у тебя ни разу в жизни не рождалась в голове ни одна идея!

Не слушая, что взбешённые одноклассницы кричат ей вслед, Мелисса развернулась и кинулась прочь. Подошвы её ботинок гулко стучали по мостовой.

* * *

– И зачем ты это сделала? – уныло спрашивала её Джинни, сидя за роялем.

Светящиеся пальцы пробежали по клавишам, и один гулкий низкий звук разнёсся по залу.

– А зачем ты играешь на дядином рояле? Он даже мне этого не разрешает!

– Я ещё не играла, – возразила Джинни. – И ведь он об этом не узнает.

– Всё это равно это нехорошо, – Мелисса забралась на диван с ногами. – Мы же нарушаем правила.

– И ты нарушаешь. Ты обещала, что исправишься и возьмёшься за учёбу.

– Но это невозможно!

– Всё возможно… Возможно всё, если даже мама и папа обещали прийти к тебе, – Джинни вздохнула и почесала голову. Мелисса подскочила на месте и поспешно переспросила:

– Что? Родители обещали прийти ко мне? Серьёзно?

– Серьёзнее не бывает. Сегодня в полночь они будут здесь. – И её призрачная подруга с громким хлопком исчезла.

«Сегодня в полночь…». Девочка всё ещё не могла этому поверить.

«Неужели я впервые за долгие годы увижу лица мамы и папы? – потрясённо раскачиваясь в кресле, переспрашивала она саму себя. – Джинни не солгала мне, не подшутила надо мной?

Ой, что это я такое думаю? – пальцы крепче сжали растянутый подол кофты. – Джинни – моя единственная и лучшая подруга, зачем ей мне лгать?! Нельзя себя так вести, Мел. Не стоит бояться, дрожать и сомневаться. Ведь совсем скоро я смогу увидеть… тогда исполнится моё заветное желание…

И тогда всё будет по-другому».

* * *

Как Мелисса ни старалась, она не могла усидеть на месте от волнения. Казалось, что стрелки часов ползут вперёд с ужасающей медленностью! Не зная, чем заняться, девочка выполнила домашнее задание, выучила правила, даже начала готовиться к контрольным… Но, когда она подняла взгляд на часы, не было ещё и половины седьмого!

«Если я останусь здесь ещё хотя бы пару минут, то сойду с ума, – подумала она. – Я поеду на работу к дяде! Он будет ругать меня, но так я хотя бы убью время…»

Решение было принято; отступать не имело смысла. Она тихонько выскользнула из дома, звеня ключами в кармане. Да, Бертрам Эстелл пришёл бы в ярость, даже если бы она принялась покаянно объяснять, что чувствовала себя одиноко. «Он, похоже, вообще меня не понимает, – мрачно подумала Мелисса. – Да и понимал ли когда-либо?»

Накинув глубокий капюшон куртки на голову, Мелисса стремительно шагала вперёд. Она крайне редко оказывалась одна на открытом пространстве, и сейчас все эти люди, уличный шум, выхлопные газы машин пугали её. Она не привыкла к большому скоплению народа, периодически больно вонзающимся в тело локтям соседей по автобусному салону, постоянным разговорам пассажиров вполголоса…

Было бы хорошо, если бы дядя всегда был дома. Ей бы не пришлось бродить в одиночестве по Литтл-Мэю и искать его. Но ведь ещё пришлось бы терпеть его постоянное присутствие. Знать, что это он виноват в гибели её родителей.

Хорошо, что Эстелла почти никогда не бывает дома. И ей легче, и ему. Не приходится содрогаться от злости при мимолётном воспоминании о нём. О том, что он мог бы сделать, но не сделал. Обо всех упущенных возможностях. Наверное, эта жизнь всё-таки по-своему хороша.