Алик Затируха - Искатели сокровищ

Вернемся к нашему примеру, – он уже по-хозяйски показал рукой на «узбека», у которого все предки блюли чистоту узбекской крови. – Коэффициент полноты узбекской национальности у вашей мамы, как мы уже знаем, – 100 процентов. У папы – тоже. Складываем сто и сто, делим на два – получаем, что и ваш коэффициент равен ста процентам… А вот у вас… – Тарасов с огорчением посмотрел на второго взятого им для примера товарища. – Пусть у вашей мамы коэффициент полноты узбекской национальности был 80 процентов, а у папы – 40. Что получим для вас? 80 плюс 40, делим на два – получаем только 60 процентов.

Тарасов развел руками: ничего, мол, брат тут не попишешь – арифметика.

Оба «узбека» прятали глаза и беспокойно ерзали на своих местах. Так бывает со зрителями, которых выбирают для своих проделок третьеразрядные эстрадные юмористы: несчастные не знают, то ли им вымученно смеяться, то ли поддаться более естественному чувству – снять с ноги ботинок и запустить им в глумливую физиономию обидчика.

– А для чего нам нужны все эти цифры, спросите вы? – возвысил голос преподаватель электродуговой сварки металлов. – А вот для чего. Я предлагаю установить для паспортной графы «национальность» четыре категории – по мере убывания коэффициента национальной полноты. Первая категория – лица с полной заявленной национальностью. Необходимый коэффициент полноты для первой категории – свыше 90 процентов. Вторая категория – лица с неполной национальностью. Коэффициент – от 50 до 90. Третья – лица с сомнительной национальностью. Коэффициент – от 15 до 50. И, наконец, четвертая категория – лица с утраченной заявленной национальностью. Коэффициент ее полноты – менее 15 процентов.

Прошу внимания, товарищи! – рационализатор перешел к основной части своего выступления. – В чем я вижу целесообразность такого нововведения? А вот в чем. Не секрет, что в силу различных причин отношение к разным национальностям в обществе разное. Поэтому понятно стремление некоторых родителей правдами и неправдами записать для своих детей в графе «национальность» более, если так можно сказать, престижную. Пусть даже в крови обоих супругов ее осталось всего ничего. Как быть? Отнять у людей такую возможность? Гуманно ли это будет? С другой стороны, и полный произвол в этом вопросе тоже, наверное, недопустим. Вот это противоречие, товарищи, я и пытаюсь снять своим предложением.

Тарасов с жадностью отпил из стакана глоток воды и продолжил:

– У вас, – он показал рукой на «неполноценного узбека», – у вас, как мы установили, коэффициент полноты узбекской национальности – 60 процентов. А вот, например, эстонской – только 20. Но, предположим, вашим родителям приспичило записать вас не узбеком, а эстонцем. Пожалуйста. Но тогда вместо «неполной» узбекской национальности, что соответствует второй категории, у вас будет «сомнительная» эстонская – третья категория… Сделаем ваш пример еще более показательным, – воткнул палец во все того же великомученика Тарасов. – Пусть узбекский коэффициент у вас – за 90, эстонский – всего полтора процента, а ваши родители с упрямством, достойным лучшего применения, желают записать вас все-таки эстонцем. Аллах с ними, пусть записывают. Но тогда, извините, вы уже будете проходить только по четвертой, последней категории – лицо с «утраченной» эстонской национальностью. Вместо того, чтобы быть «полным» узбеком.

– Зачем же они тогда записывают его эстонцем? – участливо кивнул на «лицо с утраченной эстонской национальностью» секретарь горкома партии. – Это что же, и дети его, и внуки так и будут прозябать в последней категории?

– Отнюдь не значит! Отнюдь! – радостный от того, что его рацпредложение не создает безвыходных ситуаций, отрапортовал горкому партии Тарасов. – Пусть у взятого нами для примера товарища будет только полтора эстонских процента. Положение для его потомства вовсе не безнадежное, как может показаться на первый взгляд. А что, если он женится на девушке, у которой эстонский коэффициент близок к 100 процентам? Вероятно, его родители и будут рассчитывать на это, – Тарасов уже совсем бесцеремонно копался в семейном белье мини-эстонца. – Тогда уже дети этой пары могут быть лицами «неполной» эстонской национальности. А если такая тенденция в подборе брачных партнеров сохранится в этой семье и дальше, то, как нетрудно подсчитать, в четвертом поколении некоторые ее члены будут состоять уже в первой категории национальной полноты – полной эстонской.

Но даже этот счастливый прибыток у эстонской нации не вызвал у собравшихся симпатий к рацпредложению преподавателя слесарного дела. По неприязненным взглядам на него можно было догадаться, что с национальными коэффициентами у некоторых присутствующих была или полная неразбериха, или, какой бы из них они не выбрали, а выше «сомнительной» категории им не подняться.

Раздались неодобрительные смешки и шикания. Взглянув на обоих «узбеков», можно было предположить, что они уже что-то злоумышляют против докладчика. Причем, как ни странно, больше кипятился как раз тот из них, кому генератор идей давал в своих примерах более полную узбекскую категорию.

Захар Михайлович не мог не почувствовать настроение собравшихся.

– М-да, предложение, конечно, интересное. Какие-то частные, я бы сказал, процедурные вопросы оно, возможно, и помогло бы решить. Но!.. – секретарь горкома многозначительно поднял палец в потолок. – Но сам национальный вопрос и эта формула, увы-увы, окончательно не снимет. Более того, это такой болезненный вопрос, который зачастую обостряется еще больше, когда его пытаются в очередной раз окончательно решить. Не думаю, что наша парторганизация вправе взять на себя такую ответственность… И все-таки давайте поблагодарим товарища Тарасова – за его беспокойное сердце настоящего партийца, за его пытливый ум! – Захар Михайлович первый хлопнул в ладоши.

– Здесь мы намерены были с повесткой дня закругляться, – сказал он после жидких аплодисментов. – Но прочитал я тут… Редактор нашего бравого «Комсомольца» здесь? Уткин пришел?.. Вот и хорошо, поправите меня, товарищ Уткин, если какое-то мудреное словцо не смогу выговорить. Прошу, товарищи, задержаться еще минут на пять. Не могу устоять от соблазна прочитать вам вот этот опус. Называется он – «Таинственная зона». Автор – Виктор Смелый. Послушайте, пожалуйста:

«… Ловлю себя на мысли, что сильно волнуюсь. А ведь ничего особенного, на первый взгляд, в этом месте нет. Полянка как полянка. И все-таки… И все-таки с первых шагов по ней не покидает ощущение, что какая-то таинственная аура плотно обволакивает меня, стреножит мысли, делает ватными чувства…

Вот бежит навстречу мне пес. Что за фантастическая порода! Сразу вспоминается все ранее слышанное об аномальных зонах и мутантах, которые эти зоны порождают. А в смышленых глазах этой косматой бестии словно горит насмешка: «Что, боишься, как бы и у тебя здесь хвост не вырос?..»