Ана Стриана - Детский сад

Олюшка, а тебе страшно было умирать?

Привет, сестричечка моя!

Я тебя очень люблю! Тебе снятся сны?

Мне сегодня приснился сон, что из города исчезли все взрослые, остались только дети. И было несколько человек (я и мои друзья), у которых было особенное задание. Поэтому мы ездили на белых пластмассовых мотоциклах. На них была одна особенная кнопочка. Если ее нажать, из мотоцикла вылетали мыльные пузыри. У девочек – в виде золотистых звездочек и луны, а у мальчиков – просто синие пузырьки. Ночью это было очень красиво. Поэтому мы ездили только ночью. Я уже не помню, что мы там делали, Олечка. Но я очень хочу себе такой мотоцикл, по-настоящему. Только не знаю, где его достать.

Может быть, когда-нибудь этот сон сбудется по-настоящему. Я бы хотела там жить, мне там очень понравилось. Олечка, а ты тоже живешь в таком вот сне? Интересно, как у тебя там все? Тебе там нравится?

Я иногда очень хочу остаться во сне, но мне надо просыпаться каждое утро и идти в садик.

Привет, Олюшка!

Знаешь, сегодня ночью к нам в садик прилетала ведьма. Когда мы вышли на прогулку, по всей земле были дырочки от ее каблуков. Но я не знаю, куда она потом улетела. Может быть, это была даже и Людмила Васильевна, потому что вчера ее не было.

Еще мы сегодня смотрели в люк. Он на улице, у самого забора. И там есть маленькая дырочка, чтобы в него смотреть. Сегодня мы слышали, как там воет волк, и глаза у него светятся красным. Если люк открыть, этот волк выпрыгнет и начнет всех кусать. Поэтому надо следить, чтобы он был всегда закрыт.

Но если ночью прилетит ведьма, она же может его открыть! Олюшка, а ты можешь всегда ночью следить, чтобы никто не открывал люк?

Еще у меня есть маленький стеклянный шарик, в котором видно другую планету. Это планета, на которой живет Маленький принц. Я видела его и змею, которая его укусила. Мне даже показалось, что я сама была на этой планете.

Привет, сестренка!

Сегодня мне очень грустно. На улице дождь и холодно. В садике мне Алла Борисовна сделала книжку из альбома для рисования, и я в эту книжку теперь пишу стихи. Еще я записала туда одну считалку из книжки и стихотворение, которое сочинила Аня: «Дед Мороз не прилетал, мой фломастер не украл».

Еще сегодня в садике я сделала большого человечка из бумаги. Теперь он – мой друг. Вечером я читала ему «Маленького принца». Он все понимает. Мне кажется, он вот-вот оживет!

Я иногда думаю, что все это не по-настоящему. Что однажды все важные люди зайдут в мою комнату, и все будет по-другому. Как будто сейчас мы в кино. Все делаем понарошку. И Ольга Витальевна зайдет, и окажется, что она обо мне все-все знает. И о тебе, Олечка, тоже знает. Она тебя наверняка любит. Она всех любит.

Сегодня, когда мы с тобой разговаривали, она спросила, кто ты такая. Я ей рассказала, что ты моя сестра-близняшка, только тебя как будто бы нет, а я есть. Поэтому теперь она знает о тебе. Может быть, ты тоже сможешь с ней поговорить? Попробуй!

Сегодня Ольга Витальевна спросила нас о красоте. Как мы думаем, что красивое, а что – нет. Маша сказала, что красивая золотая рыбка, потому что она покрыта блестящим золотом. А мне кажется, что все красивое, даже пауки и лягушки. Но я никому не сказала, потому что все смеялись бы. Может, только Ольга Витальевна не смеялась бы. Она никогда надо мной не смеется, она очень хорошая. Иногда она сидит за своим столом, а я сижу за ее стулом на полу. Мне там очень хорошо.

Наверное, когда я вырасту, мне будет всегда хорошо…

Счастливое время под названием «детство», как это обычно бывает, закончилось быстро. Для меня переломным моментом стало прощание с детским садом. Точнее, не с самим заведением, конечно. Но я на тот момент отчетливо понимала – впереди другая жизнь, другие люди, и прийти сюда просто так, «пообщаться» я, конечно же, уже не смогу. Поэтому последний день в детском саду стал первым в моей жизни днем «траура», скорби и печали – я проревела весь день, чем ввела в заблуждение родителей.

Они подумали, что я не хочу расставаться со своими друзьями-одногруппниками, и даже записали меня в ту же школу, куда шло большинство из них. И уж конечно, истинная причина моего состояния не могла им и в голову прийти. Но к детскому психологу меня, на всякий случай, тоже сводили.

И наверное, в тот день вся эта история могла бы и закончиться. Мало того, я не могу сказать, что после этого я лично предпринимала какие-либо попытки что-то изменить и сопротивляться течению жизни, которое несло меня вперед.

Вся моя жизнь, в общем-то, и была движением по течению. В школе я училась средне, особого интереса учеба у меня не вызывала. Единственное, что меня увлекало – это литература. Все свободное время я проводила с книгами или с тетрадкой, в которой писала письма сестре и вообще все, что приходило в голову, что казалось важным и волнующим для меня в тот момент. Благодаря этому, сейчас я могу оглянуться назад, в свое прошлое, и увидеть в нем гораздо больше подробностей.

То, что когда-то казалось непонятным, странным и выходящим из ряда вон, сейчас выстраивается в одну общую картину. А может, мне только кажется, что я никак не могла повлиять на свое будущее и на то, что со мной происходило и происходит. Может быть, мне просто хочется в это верить.

После школы я не стала никуда поступать. Вместо этого я нашла себе работу. Работа продавца – конечно, не самая престижная, но зато не сложная. Главное – за нее платят. Деньги не большие, но на тот момент для меня главное было – свои. Больше всего мне хотелось наконец стать финансово независимой от родителей.

Так я стала продавцом в магазине женской одежды. Работала я под чутким руководством Марго – истеричной и самовлюбленной особы лет сорока. Выглядеть, правда, она пыталась на двадцать – следила за молодежной модой, старалась напялить на себя все, что «сейчас модно», да и вела себя порой как тупая малолетка. Но это не мешало ей постоянно всеми командовать. В том числе, и мной.

Так проходили лучшие годы моей жизни – в скучном торговом центре, под окрики Марго, среди женского тряпья и манекенов.

Пока я искала юбку и приходила в себя, в подсобке появились Марго и Лена, продолжая начатую до этого жаркую дискуссию на вечную тему «все мужики – сволочи». Как я уже успела понять, данная тема была чуть ли не основой и фундаментом для любых разговоров между женщинами, которых я причисляла к разряду «самок».

Минимум интеллекта, максимум инстинктов, и вуаля – перед вами самая настоящая самка. И попробуйте с ней обсудить прочитанный недавно сборник стихов Бодлера или особенности философии декаденса, например. Будет смотреть как на психически больную, а потом вздохнет и скажет что-нибудь вроде: «Когда же ты себе уже мужика найдешь нормального?».