Рутен Колленс - Светорожденные. Предвестники бури

Элин вздрогнула и дернулась вперед. Тщетно. Цепи крепко сдерживали ее.

– Вы убили всех, – через зубы процедила она.

– Раз ты здесь, то значит не всех, – весело подметил алакс. – На самом то деле городок мне был не нужен, а вот его жители… Целители, чародеи… Тинк-Кросс стал пристанищем гнилых марунов. Так уж получилось, Элин, что все твои гардвики пользовались чарами вне закона и не захотели принимать нового алакса.

Хедрик развернулся на каблуках и вызвал кубок. Выпив его содержимое до дна, вернулся к разговору.

– Так что же случилось, Элин? Как тебя поймали? Расскажи, мне интересно.

Волшебник выпрямился, сунул руки в карманы брюк, и посмотрел на девушку взглядом человека, оценивающего свою собственность. Элин свела брови и недовольно хмыкнула.

– Сотни больных и раненых приходили ко мне. Тысячи смертей каждый день. Виной тому был некто темный, имя которого боялись назвать даже самые храбрые. Я решила, что кто-то должен его остановить, – девушка обратила к нему взор, и могло бы показаться, что она видит его насквозь. – Никто меня не ловил. Я пришла сама и пришла убить вас, алакс.

– Ох, звучит угрожающе, – Хедрик поднял руки, наигранно сдаваясь, – я весь дрожу. И как же ты собираешься это сделать, Элин?

– Это уже не ваше дело. Ваше дело расплатиться по долгам. Вы ответите за все свои злодеяния, за всю ту боль, что причинили Руне, ее людям, альвам, ее миру!

Хедрик засмеялся.

– Что ж, мне бы хотелось посмотреть на это.

– Никогда нельзя недооценивать своего врага, о великий алакс, – вымолвила девушка, ехидно выплевывая последние два слова. – Если это буду не я, то придут другие. Какими бы не были жители Эйлиса, они смогут дать отпор! Никогда наш мир не будет таким, каким вы намереваетесь его лицезреть. Мир не подчинится!

– Он уже подчиняется! – выкрикнул владыка, обернувшись к витражам. – Если бы ты видела, что сейчас показывают мне мои зеркала-вестники, твои речи были бы иными. Ты же умная девочка, ты же должна понимать, что война, которую эйлисцы так избегали, проиграна. Я победил, – алакс выдохнул, пытаясь отпустить внезапно нахлынувшую злобу. – Ты стоишь на стороне проигравших, Элин, на стороне слабаков и тех, кто играет роль сосудов для душ – не больше и не меньше, но при этом ты не одна из них. И сейчас, Элин Джейн, я могу предложить тебе то, что никому еще не предлагал. Ты убила много моих хранителей, но я готов закрыть глаза на это. Ты думаешь, что верна прежней Руне, но я готов убедить тебя в обратном. Эти стены еще не слышали того, что великий алакс собирается сказать сейчас.

Боттер Кнат, переполняемый любопытством, замер, кусая костяшки пальцев, хранители перестали дышать.

– Я хочу даровать тебе помилование. Я отпущу твои грехи перед империей, а взамен, ты станешь моим агасфеном.

Волшебница подняла на Хедрика взгляд. Взгляд был полон ярости.

– Соглашайся, Элин Джейн, – улыбнулся он, наслаждаясь ее прекрасной ненавистью. – И тогда я сделаю так, что память вернется к тебе. Ты станешь прежней, станешь той, кем была. Разве ты этого не хочешь? Я ведь вижу – ты желаешь этого больше всего на свете.

Карие глаза пылали. Вторая распахнула губы и воздух содрогнулся:

– Вы ошибаетесь, алакс. Я хочу лишь одного: вашей смерти! Кто бы вы не были, какими бы силами не обладали – мне наплевать! Я убью вас. Вы ответите за все те злодеяния, что содеяли с моими родными, с гардвиками, со всем миром!

Следующая вира промелькнула со скоростью света. Никто не успел среагировать. Никто не ожидал ничего подобного. Она сумела одним движением высвободить руки из сковавших ее цепей, обратив их в пепел. В сие мгновения алакс еще раз подтвердил для себя то, что Элин Джейн – все еще прежняя Вторая: несклоняемая, неподвластная никому бестия, не способная усомниться в своей правоте.

Откуда-то в ее руках возник кинжал. Алакс не успел разглядеть его, лишь уловил на себе яркий луч отраженного в лезвие света. Девушка кинулась на Хедрика – тот отреагировал слишком поздно. Боттер Кнат успел тысячи раз проклясть себя за то, что не вонзил в ее сердце иглу, полную делиса ; что разрешил мори отойти, дав ей свободу.

Кинжал вонзился Хедрику в левое плечо. Бить пришлось в слепую. Кровь брызнула ей в лицо, струйкой побежала вниз. Девушка в ужасе отпустила рукоять кинжала и сделал шаг назад. На туну все замерло: Боттер Кнат, прокусывающий кожу на пальцах до костей, хранители, растерявшиеся от столь наглой выходки пленной, живые витражи, обратившиеся в полые стекла. Мори отреагировали с опозданием, ударом опрокинули девушку на пол, приставив к ее тонкой шее мечи. Острие прокололо ее кожу, черная венозная кровь тонкой струйкой выбежала наружу. Волшебник не издал ни звука. Будь это обычный человек – закричал бы в криках агонии. Удар был сильный, очень сильный. Никто бы и подумать не смел, что ее руки способны на такое, и даже она сама, кажется, в случившееся еще не верила.

Лезвие вошло гладко по самую рукоять, пробив его насквозь. Ударь она чуть ниже – задела бы сердце. Золотая мантия стала осыпаться в кровавых пятнах. Удар пошатнул его, заставил великого и непобедимого алакса сделать шаг назад.

Он был удивлен, поражен, обескуражен.

– Никто. Никто не смеет поднимать на меня руку, дорогая Элин, – поразительно спокойным и поучительным тоном сказал он, будто бы ничего не произошло, – особенно, если в этой руке оружие.

Он бесшумно вытащил кинжал и отбросил его в сторону, попутно вспоминая страшный сон, о котором поведала ему девушка с пепельными волосами. «Кажется, на сей раз она была обеспокоена не без причины» – подумал он и тут же переключил все внимание на Вторую, что лежала у его ног. Сейчас она была похожа на крошечного, испуганного, дикого лисенка, загнанного в угол. Он слышал, как бьется ее сердце, отбивая марш тысяч воинов, идущих строем. Ей было страшно, но боялась она не его. Алакса вдруг накрыло волной гнева. Неужели она не испытывала страха перед ним – великим владыкой Руны? Неужели ее пугала кара за нарушение закона Мудрых больше, чем беспощадный правитель Дарка воплоти? На лице заиграла маска неимоверной злобы. Хедрик быстрым шагом приблизился. Хранители отошли. Алакс приподнял свою дрожащую руку, и Вторая распятая взлетела вверх, как тряпичная кукла. Холодные, липкие пальцы, покрытые свежей кровью, схватили девушку за ее тонкую шею. Не ожидавшая этого, волшебница вцепилась в него ногтями. Хедрик поднял ее над землей. Она начала задыхаться. Легкие загорелись бешеным пламенем. Элин стала пытаться ударить его ногами, но магия волшебника сковала все ее тело.

– Теперь ты знаешь, Элин, зачем я пью души, – прозвучал его напряженный голос. – Они делают меня неуязвимым, дают мне могущество, которого у тебя никогда не будет. Они дают мне бессмертие. Каждая душа по-своему хороша. Какова же будет твоя? Думаешь, после содеянного, она еще не развалилась на части, не истлела?