Олег Радзинский - Суринам
- Название:Суринам
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Corpus
- Год:2018
- ISBN:978-5-17-112132-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Олег Радзинский - Суринам краткое содержание
Суринам - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Антон возвращался к расспросам раз в две недели, после долгих бесед о каббале. Ави расстраивался и начинал волноваться, прося оставить его в покое.
– Уже то, что я занимаюсь каббалой с тобой, неженатым, которому нет тридцати, не то что сорока, уже это очень плохо, – переживал Ави. – А ты еще просишь, чтобы я помог тебе найти Роланда!
Антон не хотел расстраивать Ави: тот и так нервничал из-за всего на свете. Ави был его друг, и Антон перестал спрашивать о Роланде. Он почти о нем забыл, пока однажды утром, когда впускал кошку (она покидала его по ночам в поисках любви), не нашел под своей дверью маленький синий конверт с запиской. Он не мог понять, как конверт туда попал.
Записка была написана от руки, по-русски: “Роланд: в субботу в 12:00 дня. Harry’s Coffee Shop , угол 14-й и 7-й”. Подписи под запиской не было. Но Антон знал этот неровный, прыгающий почерк: помнил с детства, с Москвы.
Так писал его брат.
Антон замолк. Он смотрел по сторонам, вглядываясь в посетителей кафе на 14-й, словно пытался найти тех, кто были в его жизни раньше, а затем перестали быть. Люди вокруг пили, ели, смеялись, безразличные к его поиску, и табачный дым тянулся в сторону их стола из секции для курящих. Дым – как тоска, что должна быть заперта в дальнем, тайном месте души, но расползается, заполняя собой все, – не хотел подчиняться запретам нью-йоркской мэрии. Дым подчинялся законам диффузии и плыл, ширился, мешаясь с запахами еды, шумом разговоров и неловкостью пауз.
Официант наконец подошел и долил в их чашки безвкусный машинный кофе.
Они молчали, пока Антон доедал холодный омлет. Илья смотрел в окно, как полицейские, двое патрульных – женщина-латинос и белый мужчина – арестовывают негра с часами. Негр собирал товар в большую сумку с надписью Samsonite . Он встретил взгляд Ильи через стекло и улыбнулся. Илья обдумал ситуацию и улыбнулся в ответ.
Нью-Йорк 4
Вечеринка, где Илья два года назад встретил Антона, была в старом доме на углу Авеню Б и 8-й Стрит, рядом с Томпкинс Парк. В этом доме когда-то помещался еврейский приют для детей-сирот, и на лестничных площадках еще остались лепные шестиконечные звезды в человеческий рост. В некоторых местах гипс откололся, и звезды стали менее узнаваемы, слившись с общей обшарпанностью давно не крашенной лестницы. Илье показалось, будто звезды понимают, что больше никому не нужны, и оттого разрушаются сами. Как лепные серпы и молоты его советского детства.
Илью туда привела Мерейжа, девочка-пуэрториканка, которая иногда его навещала. Он никогда не звонил ей сам. Она появлялась, когда хотела: просто вдруг звенел интерком, и ее искаженный голос лился звонкой струйкой сквозь треск:
– Кессал, – она любила звать его по фамилии, – я здесь, внизу. Можно зайти?
Илья открывал дверь квартиры и слушал, как она поднимается на третий этаж. Деревянная лестница скрипела, и каждый скрип был шагом, приближающим их друг к другу. Илья слушал шаги, и ожидание отзывалось горячим внутри.
Секс начинался сразу, в длинном коридоре, что вел в его гостиную с высокими окнами на парк. Секс начинался с ее губ, и Илья стоял, прислонившись к неровной стене, и смотрел сверху, как она его целует, откидывая назад свои длинные черные блестящие волосы, чтобы он лучше видел. Иногда они не добирались до дивана в гостиной и оставались на полу коридора, путаясь в не до конца снятой друг с друга одежде. Слов между ними почти не было, лишь Мерейжа шептала что-то самой себе на задыхающемся испанском.
Она никогда не оставалась у него ночевать. Ни разу.
Вечеринка была в почти пустом лофте, где жил друг Мерейжи – художник, как и она сама. Лофт был одной огромной комнатой, метров двести. Посреди стояло нечто квадратное, огороженное с четырех сторон стенками. Стенки не доходили до потолка, и было ясно, что они не являлись изначальной частью помещения. Мерейжа объяснила Илье, что это спальня хозяина квартиры. Его звали Брэндон.
Было шумно, много разного нью-йоркского народа, и Илья быстро потерял Мерейжу.
Он никого здесь не знал и особенно не стремился. Играла музыка, и посреди комнаты какая-то пара танцевала ламбаду. Они танцевали как профессионалы, и их тела лились вместе с песней. Юноша был похож на итальянца-южанина, и даже Илья понимал, как он красив. Его женщина была старше; светловолосая, узкокостная и удивительно длинноногая. Она сняла туфли и танцевала босиком. На ней была длинная юбка, подол которой она завернула наверх и подоткнула за пояс. Юбка вертелась колоколом в ритм танцу и еле прикрывала бедра.
Потом звуков не стало, и они замерли, прижавшись друг к другу. Женщина отстранилась и поцеловала партнера в губы – быстро, не давая поцелую длиться. Он погладил ее по щеке – легкий, веселый, похожий на гибкую трость. Затем отошел в толпу, но не потерялся, оставаясь хорошо заметен среди других.
Минут через десять Мерейжа подвела итальянца к Илье.
Итальянец улыбнулся и сказал по-русски:
– Ты тоже из the Soviet Union ?
Он говорил с сильным американским акцентом, зажимая “т” и произнося “р” глубоко в горле. Его звали Антон, и он жил в Нью-Йорке с девяти лет.
Вблизи Антон выглядел чуть старше. Мерейжа крутилась вокруг, упрашивая Антона с ней потанцевать, и он в конце концов согласился. Илья видел, как после танца она повела его за руку в спальню Брэндона и они затворили за собой дверь. Их не было минут тридцать, наполненных шумом, музыкой и голосами. Илья в это время беседовал со странным человеком, утверждавшим, что он – инкарнация Кришны. Человек был лыс и любил водку с лимонным соком.
Перед тем как уйти, Антон оставил Илье номер телефона и попросил звонить. Илья обещал.
Мерейжа и он поймали такси, и Илья хотел отвезти ее к ней домой, но она прижалась к нему в темноте заднего сиденья и шепнула:
– Поехали к тебе.
Илья кивнул, и ее тонкие пальцы мучили его весь недолгий ночной путь до Вест Сайд.
Они оба были возбуждены ее недавней случайной близостью с другим и в ту ночь – их первую полную ночь вместе – вообще не спали. В их любви появились слова, и Илья шептал ей на ухо все, что она делала с Антоном там, в спальне, как она это делала, и Мерейжа выгибалась под ним, мешая английские и испанские звуки ни о чем. Потом слова кончились, и во тьме остался лишь ее стон, прерывистый, как плач, в такт конвульсиям.
Пламя длинной свечи на подоконнике металось и замирало – хрупкий отблеск оргазма.
Мерейжа ушла до рассвета, когда Илья – пустой от любви – провалился в сон. Больше она не приходила. Она пропала, и Илья ее не искал. Он никогда не жалел об ушедших женщинах и не пытался их вернуть. Он вообще мало о чем жалел.
Хотя нет: Илья грустил, когда потерял свою женщину из Нью-Джерси. Они были вместе долго – без надежды, без будущего, но удивительно счастливы. Их встречи в мотеле раз в неделю, и ее редкие приезды в Нью-Йорк. Дома считали, что она навещает родственников; в основном она навещала Илью.
Шрифт:
Интервал:
Закладка: