Мишель Вико - История о том, как у Кощея Бессмертного золото похитили

Далее, пока боярин-советник изучал вручённый ему клочок бумаги, соображал, что к чему, сотник, прибегнув к вольной информационной фантазии, вкратце обрисовав на словах боевое настроение остальных дружинников, и упомянув о предпринятых мерах в адрес провинившихся, быстро и по-тихому удалился прочь, оставив несчастную жертву обстоятельств, наедине со своим, неожиданно возникшим горем. Глубоко осознав суть того, что всё-таки произошло, бедный боярин-советник, побледнев лицом почти до идеально белого цвета, будто сама госпожа смерть с острозаточенной косой явилась за ним, схватился за сердце. С минуту подержавшись одной рукой за левую часть груди, пытаясь нащупать биение сердца, боярин-советник несколько раз горестно вздохнул, глядя то по сторонам, то себе под ноги. Потом обтерев платочком холодный пот со лба, собравшись с духом, пребывая в состоянии сознания недалёкого от стадии обморочного, отправился на княжескую аудиенцию.

Войдя в палату на ватных ногах, боярин-советник сперва увидел других бояр сгрудившихся плотной кучей близь того места, где должен был находиться трон. Затем, когда бояре, заслышав звук закрывшихся дверей, расступились, он увидел и самого Новгородского князя сидящего на троне. Причём было сразу видно, что князь пребывает в весьма неплохом настроении, от чего его личное настроение и без того уже не хорошее, в тенденции продолжавшегося ухудшения, моментально достигло в нём своего апогея, отразившись на его лице новым усилением бледности. Только теперь белый цвет лица боярина-советника, стал ещё отливать и бледной синевой. Ещё бы. Боярин-советник прекрасно знал, каково это бывает, испортить великому князю хорошее настроение. Он даже замер при входе в палату возле закрывшихся за его спиной дверей, не решаясь идти дальше, но великий князь, перестав вести беседу с другими боярами, сам позвал его к себе, обратив особое внимание на чрезмерно бледное лицо своего доверенного советника.

– Чем нас обрадуешь, любезнейший? – мягко вымолвил князь, глядя на боярина-советника приветливым взглядом, – подойди, поведай.

Остальные бояре, тут же отступив от князя, молча разошлись по сторонам палаты, глядя на побледневшего боярина-советника, который ни жив, ни мёртв, еле переставляя непослушные ноги, медленно подошёл к трону.

Не решаясь лично произнести вслух страшное слово «побег», боярин-советник, полностью безмолвствуя, протянул князю дрожащей рукой, записку Злыдни Великана и, склонив голову глазами в пол, замер в ожидании дальнейшей своей судьбы.

К его великому удивлению, ругательств со стороны светлейшего не последовало, а даже совсем наоборот, мягкий бархатистый голос вернул советнику надежду, если не на помилование, то хотя бы на несравнимо более лёгкое наказание, нежели он сейчас сам для себя ожидал.

– И что говорят дежурившие этой ночью возле клетки, доблестные дружинники, по поводу непредвиденного исчезновения пленённого Злыдни Великана? – спокойно спросил князь, прочитав записку, одновременно молча отметив про себя, что исполнена она была на его гербовой бумаге.

Мгновенно поднявшиеся голоса бояр из-за прозвучавшей неожиданной новости об исчезновении Злыдни Великана, слились в единый звук, напоминающий собой гудение растревоженного пчелиного роя.

Желая услышать всё до последнего слова, что ему должен был сейчас ответить боярин-советник, Новгородский князь властным жестом потребовал тишины.

Бояре беспрекословно повиновались. Гул, моментально возникший после того, как они услышали неприятное известие, столь же моментально и прервался. Лишь глаза у всех бояр, бегали в суетном волнении, а сами они ёрзали на своих местах, словно стояли на раскалённом полу.

– Да, как вам сказать светлейший, – подняв голову, и не до конца осознавая сущность используемых слов для своего ответа, промямлил боярин-советник, но к своему счастью вовремя вспомнив уверения сотника, по поводу общего боевого настроения дружины, незамедлительно добавил, – ждут вашего решения.

– Вот как, – изумился князь, бросая на пол скомканную записку. – А более конкретно, и лично от себя самого, что можешь нам всем тут сказать в связи со случившимся недоразумением?

– Почти ничего, – выдавил из себя боярин-советник, почувствовав, как его душа хаотично забегала внутри родного тела, ища то ли свободы, то ли укромного уголка. – Никто же не мог предположить, что Злыдня Великан сбежит из запертой клетки…

– Да ещё ночью, – кивая головой, добавил князь к словам советника, взирая пока ещё не сердитыми глазами на остальных бояр, которые опасливо поглядывая на него, молчали, стоя на своих местах, не смея и шагу сделать в сторону.

– Двое дружинников стоявших в карауле и проспавших Злыдню Великана, уже схвачены, – сообщил боярин-советник и, видя, что лицо князя остаётся без изменения, продолжил, – ключник хранивший ключ от клетки, арестован вместе с ними.

– Прекрасно, прекрасно, – воскликнул князь беззлобным голосом, вновь кивая головой, словно ему пока не сообщили ничего плохого. – Хоть здесь всё сделано на удивление правильно. Теперь возьмём в руки календарь, выберем подходящий денёк для аутодафе, публично всё исполним, и успокоимся. Так, нет?

Боярин-советник, молча, отрицательно мотнул головой, в испуге заморгав сначала одним левым глазом, словно кому-то подмигивал, затем почти сразу же обоими глазами, едва не начав перемигиваться ими словно современный железнодорожный светофор, предупреждающий о закрытии переезда.

– Тогда, наверно надо ещё, что-то предпринять в довесок ко всему уже сделанному? – вкрадчиво спросил князь у боярина-советника, ещё больше загоняя беднягу в полный ступор, своими мягкими словами, звучавшими для княжеского чиновника столь непонятно, что тот терялся сам в себе, словно мышь в незнакомом ей сарае.

И хоть пауза была невелика, князь, не дожидаясь ответа, тут же задал новый вопрос, не сводя пытливого взора с боярина-советника, который, не смотря на всю ту бледность, что постигла его лицо несколько раннее, побледнел сейчас ещё больше, став таким белым, каким, к примеру, бывает, по чистоте цвета, наново выбеленная печь:

– Что делать-то дальше ещё предполагаете, помимо расправы над провинившимися дружинниками и ключником?

– Пока не решили светлейший, но ваша верная дружина уже готова и ждёт вашего указа.

– Правильно, всё правильно, – опять же кивая головой, произнёс князь, не глядя на боярина-советника. – Теперь вся наша надежда только на мою верную дружину. Возьмём и пошлём её неизвестно куда, на поиски сбежавшего Злыдни Великана, и оставим город без охраны. Так что ли?

Боярин-советник съёжился под суровым взглядом князя и не в состоянии произнести хотя бы слово в ответ, просто отрицательно замотал головой.