Михаил Шелков - Проект «Калевала». Книга 2. Клад Степана Разина

– Опять страдаешь о того, что невыездной…

– А ты, как будто, нет! «И не обманывай меня! Ведь страдаешь! Это видно по тебе!»

– Я уже сказала, я люблю тебя; это главное! А посмотреть на мир мы всегда успеем!

– Вот только когда это всегда наступит…

– Слушай, но ведь это – не рабство, ты же можешь уйти…

– Это – не рабство, это – служба! Мой контракт рассчитан ещё на два года!

– Ты ведь думал об этом, когда подписывал его.

– Плохо думал…

– Но можно же написать рапорт. Попросить Николая Сергеевича помочь, в конце концов!

– Лена, я давал присягу!

– А раз давал, тогда почему сейчас так мучаешься?

– Потому что устал, потому что запутался и хочу от тебя услышать то, о чём ты реально думаешь! Хочу, чтобы ты, моя жена, тоже озвучила своё мнение! – Денис завёлся.

– Да тише ты, не кричи, Никитку разбудишь! – суровым шёпотом остудила супруга. – Я уже всё сказала!

– Сказала… Сказала… – проговорил под нос Денис, повторив слова жены. Ему очень хотелось, чтобы она была с ним откровенной. А ещё чтобы хотя бы немного понимала его душевные метания. Он размышлял о своём долге, об ответственности перед своей страной, обо всех причинах побудивших его поступить в академию ФСБ. «Но она же женщина, она не поймёт. Дом и семья, вот о чём она думает. Мир, покой… Но этот мир и покой кто-то должен охранять! И сейчас его охраняю я! И чем-то жертвую… Население страны, вот, тоже не понимает, что мы стараемся ради них же… Не понимает, что нам многим приходиться жертвовать. Мы не имеем той свободы, которую имеют многие… но всё равно ФСБ остаётся виноватой в глазах населения, дескать, мы устраиваем тотальный контроль, пользуемся всеми благами, а об остальных людях даже не думаем… Дураки! А я, я ведь ещё многого могу добиться! Вот Николай Сергеевич прочит мне подполковника уже в этом году! А я уходить собираюсь! Но уходить ли?.. Да ведь я ещё до сорока могу стать генералом!.. Но сам вот колеблюсь и хочу всё это бросить ради того, чтобы на мир посмотреть… Чёрт! Как всё сложно… Ну, почему жена меня не понимает! Почему?»

Денис поднялся с кровати, подошёл к шкафу и вынул свой портфель. Открыл его и вытащил подарок , заготовленный для жены. Путёвки на летний отдых.

– Вот, – протянул он ей, – получил сегодня.

– А, то сорвался куда-то из дома в выходной день! За путёвками, значит… – она улыбнулась и оглядела бумаги, – И куда поедем?

– Ну, почитай.

Ирина забегала глазами по тексту:

– Так, с первого августа две тысячи пятнадцатого года… Ага, через два месяца. Волгоградская область… Сера… Серафи…

– Серафимовичевский район.

– Санаторий, «Донское подворье». Ну, хорошо… мы на Дону ещё не были.

– Только не говори сейчас, что рада!

– Да, ты прав, не очень, – разочарование на лице жены было явным, – Хотелось бы всё-таки на море.

– На море не было…

– Не было? – Ирина удивилась, – Это как?

– Не успел, наверное…

– Ты же майор!

– И что теперь! Говорю же, не было!

– А Николай Сергеевич?

– Слушай! Хватит уже про него! Ты знаешь, я не люблю пробивать что-то по блату!

– Да-да, помню… – жена Дениса отвела взгляд в сторону.

– Вот сейчас ты подтверждаешь, что мне всё-таки нужно уходить… А ещё несколько минут назад говорила, что главное – это семья, что мы любим друга, что мы вместе…

– Да, я говорила это, потому что ты переживаешь из-за заграницы. А я думаю, что это не главное. Есть много мест, где мы можем хорошо отдохнуть всех семьёй… Просто Дон… Это как-то совсем скучно! Что мы будем делать там три недели?

– Купаться, загорать, экскурсии по казачьим станицам.

– Пусть будет так, только, пожалуйста, в следующий раз, выбери какое-нибудь необычное место!

– Хорошо…

Денис вышел из комнаты и опять отправился на балкон. Неприятный разговор кончился, и ему захотелось выкурить ещё одну сигарету. Он ждал подобной реакции жены, поэтому специально начал разговор издалека, с рассуждений о своём невыездном статусе. Статус этот, конечно же, волновал его. Но всё же он как-то хотел, изначально сгладить впечатление Ирины от не самого удачного выбора места отдыха.

Он обманул жену. Вообще он никогда не врал, говорил только правду родным, близким, коллегам, сослуживцам, командованию. Однако имел одну тайну, заветную, которую скрывал от всех.

Это случилось около пяти лет назад. Когда он пришёл в старое здание КГБ, ставшее, большей частью, хранилищем архивов. Лишь пятая доля сотрудников московского управления ФСБ работала в нём, остальные, как и Денис, несли службу в новом корпусе. В тот день Денису нужно было просто забрать из хранилища какую-то папку с документами. И он заблудился в огромном здании, где оказался только третий или четвёртый раз в жизни. Так же случайно, в поисках выхода, он попал на этаж, где проводился плановый ремонт. Старые страшные коридоры Лубянки, ставшие притчей во языцех, облагораживались под современность.

Денис до сих пор помнил каждую мельчайшую деталь того визита. Помнил, как шёл по коридору, где рабочие обдирали со стен краску и деревянные панели. Помнил, как искал выход, но не мог найти. Помнил, как вдруг увидел голый кирпичный блок, вдоль которого прошла довольно глубокая трещина. Помнил, как на секунду остановил взгляд на этой щели и разглядел, что внутри что-то есть. «Что там?» – задался он вопросом; оглянулся на рабочих – те были заняты своим делом… Он подошёл ближе, присмотрел к щели и чётко различил в ней старый, пожелтевший конверт… Каждое неуклюжее движение пальцев, когда он пытался достать этот конверт, также запомнилось ему. Пальцы его, довольно широкие, не могли пролезть внутрь. Но в какой-то момент поддеть конверт удалось. Денис сразу же спрятал его под полой пиджака, опять оглянулся на рабочих. Те, как ни в чём не бывало, продолжали скоблить стены… Денис спросил, как ему найти выход с этажа, и направился в ту сторону, куда ему указали.

Он вскрыл конверт и прочитал содержимое послания, хранившегося в нём, уже в своём кабинете. Прочитал и спрятал. А позже аккуратно переписал текст и сжёг оригинал. Записка была датирована тысяча девятьсот двадцать шестым годом, и, как предполагал Денис, автором её был сам Дзержинский. По крайней мере, в подписи стояли заглавные буквы Ф. Э. Д.

Послание копировало царский указ, в нём царь Алексей Михайлович писал донскому казачьему атаману о некоем кладе Степана Разина. С обратной стороны листа была приписка, вероятно, повествовавшая о событиях эпохи Дзержинского, но её смысла Денис так и не смог понять.

Сейчас, стоя на балконе, окутанный московскими сумерками и блеклым светом лампы, Денис вновь держал перед собой заветную копию… Он никогда с ней не расставался, всё время она была при нём, лежала в его портфеле. Он не рисковал оставлять её на работе в своём кабинете даже в сейфе… «А вдруг!.. Мало ли, что…»