Кирилл Манаков - Игры Мастеров. Мастер стратегии

А вот к мятежникам, особенно раскаивающимся, отношение совсем другое. Слышали: «Владетель не мстит побежденным»? Посидит такой вольнодумец в Каземате полгодика, а потом, глядишь, и на прежнее место вернется. Если, конечно, раскается, и сообщников выдаст. Вот только… Ничего не хочу сказать, только получается как: слишком уж часто с такими деятелями что-то нехорошее случается. Попадают под повозки, травятся сморчками, падают со стен, становятся жертвами ночных грабителей. Словом, и тут большинство в течение года отправляется на встречу с Создателем. В любом случае, незадачливому вице-бургомистру не позавидуешь. И уж точно мне с ним не по пути.

Немного поразмыслив о том, куда лучше направиться – домой или в Канцелярию, я выбрал первое. Марта, наверное, места себе не находит, да и гере капитан сказал: «оставайтесь дома». К тому же, сейчас в Канцелярии моего отсутствия точно никто не заметит.

Марта, также как и вчера, сидела за столом и смотрела на меня такими же испуганными глазами. Роника дома не было. При моем появлении она быстро встала и хотела что-то сказать. Но я и сам все увидел.

– Марта, у нас гости? – я улыбнулся, желая успокоить ее.

– Да, вот к тебе…

У окна в кресле сидел незнакомый человек. Плотный, широкоплечий, с лицом, о котором можно сказать, что оно похоже на сотни тех, какие вы встречаете на улице каждый день. Одет просто – короткий камзол песочного цвета и высокие ботфорты. На вешалке у двери висели длинный кожаный плащ и потрепанная шляпа. Так одеваются путешественники, или отправляющиеся в дорогу негоцианты средней руки. Не удивлюсь, если этот гардероб дополняет клинок хорошей стали, а может даже легкий кавалеристский арбалет.

– Марта, – сказал я с веселым укором, – что же ты не накормила гостя?

Она не успела ответить, за нее это сделал незнакомец:

– Ну что вы, гере Рюмпель, ваша добрая супруга уговаривала меня сесть за стол и перекусить во славу Создателя, но я отказался. Я дал обет святым мученикам-близнецам Гуффу и Рионе, и не могу принимать пищу до захода солнца, – голос его был такой же невыразительный, как и внешность

Я понимающе кивнул. Это был обычный обет для путников – согласитесь, в чужих краях всегда полезно иметь покровительства досточтимых святых.

– Тогда, я с удовольствием побеседую с вами. Помните, Рокато Мури в трактате «О странствиях»… «И солнце острым краем задевает горизонт, и ветер освежает разгоряченные лица…»

– И рождается беседа, – подхватил гость, – утоляющая жажду и веселящая как стакан ягодного вина!

Марта смотрела на меня так, словно видела впервые в жизни. Кажется, я погорячился – она и не догадывалась, что я могу знать наизусть Рокато Мури.

– Марточка, – я подхватил ее под руку, – надо сходить на рынок, скоро начнет темнеть, и нашему гостю станет позволительно разделить с нами ужин, ведь мы же не можем ударить в грязь лицом, верно? Возьми баранью ногу, зелени, да, и пива, конечно… Хорошо? А Роник в школе?

Марта была совершенно ошарашена. Я вручил ей корзину, достал из кошеля несколько монет, и весело, но решительно выпроводил из дома.

Незнакомец наблюдал за нами без тени улыбки. Вообще, его поведение было достаточно необычным для добропорядочного гостя. Когда я появился в комнате, он не поднялся, чтобы поприветствовать хозяина, не назвал себя и не произнес обычных приличествующих ситуации слов вежливости.

Когда мы остались вдвоем, я взял от стола один из стульев, поставил у окна и сел напротив гостя.

– Итак, чем могу быть полезен, гере?.. – я выдержал паузу, ожидая, когда он назовет себя.

Но ответа не последовало. Незнакомец был увлечен разглядыванием собственных ногтей и, казалось, не расслышал моих слов. Руки у него, между прочим, ухоженные, как у человека, не знающего физического труда. Наконец, он отвлекся от процесса самолюбования и перевел взгляд на меня. Я встретил его вежливой улыбкой.

– Скажите, где вы были сегодня ночью? С двух часов до половины шестого?

Я, продолжая улыбаться, ответил:

– Простите, я до сих пор в неведении, с кем разговариваю.

– Перестань, – резко ответил незнакомец, – как тебя там? Рюмпель, кажется? Все ты прекрасно понимаешь и знаешь, кто перед тобой. Я жду ответа!

Я покачал головой.

– Я не буду отвечать, Посланник.

Я увидел, как мгновенно напряглись его мускулы и исказилось лицо… и продолжал безмятежно смотреть на него. Посланник с видимым усилием преодолел первый порыв и расслабился.

Он силен. Очень силен. Посланник – не просто гонец, передающий волю Владетеля. В нем заключена частица воли и разума Владетеля, он думает как Владетель и вправе принимать решения от имени Владетеля, не ведает сомнений, не терпит возражений, не знает пощады. Прошедший через ту же Башню, что и Экзекуторы, он способен на многое. Ему не смогут противостоять даже офицеры Тронной Гвардии и Легионеры… Разве что Убийца из Башни Убийц.

– Почему ты не хочешь отвечать, Убийца? – спокойно спросил Посланник.

Я знал, почему он не бросился на меня. Отказ повиноваться Посланнику равносилен измене. Любой другой на моем месте был бы уже мертв. Но Посланник думает как Владетель. Он никогда не вступит в сражение, если не будет полностью уверен в собственной безопасности. А сейчас мои шансы предпочтительней.

– Я под защитой Слова Владетеля, – ответил я, – надеюсь, ты не намерен его оспаривать?

– А как же преданность?

– Преданность означает следование Слову Владетеля. Ты сам знаешь, это моя обязанность.

Посланник задумался.

– Ты прав. И если я скажу о просьбе Владетеля…

– То я тебе не поверю и убью без промедления. Владетель никогда не унизится до просьбы, а значит ты – не тот, за кого себя выдаешь.

Посланник понимающе улыбнулся.

– Да, ты снова прав. Владетель, как всегда, не ошибся. Тогда остается одно. Ты должен выполнить повеление Владетеля…

– Я ничего не должен. Высказанное Слово Владетеля запрещает мне выполнять его повеления. Такова была моя награда. Разве тебе этого не известно?

Посланник нахмурился.

– Известно. Будем говорить о другом. Ты убил экзекутора.

Я промолчал.

– Ты убил экзекутора, – спокойно повторил он, – я знаю, зачем ты это сделал. Но ты допустил ошибку.

– Слово Владетеля, – сказал я, – «… и чтобы не совершил, совершено будет во благо мое и волею моей».

– Никто не дерзнет оспаривать слово Владетеля. Никто. Я хотел сказать, что ты напрасно убил экзекутора.

Я внимательно слушал.

– Возможно, мне потребуется время, чтобы все объяснить. Надеюсь, – усмехнулся Посланник, – гере Рюмпелю не нужно спешить на службу?

– Гере Рюмпель никуда не спешит и внимательно слушает.

– Итак, – Посланник говорил, не глядя на меня, повернувшись немного в сторону, словно обращался к кому-то третьему, присутствующему в комнате. Такая же манера разговора была у Владетеля, – итак, лучший Убийца получил в награду все, что может пожелать человек – полную свободу и безграничные возможности. Он мог стать кем угодно, но предпочел забраться в глушь и спрятаться под маской недалекого чиновника. Никто не вправе осуждать его. Лично я понимаю, что им двигало. Он хотел забыть о своем прошлом и стать таким, как все. Жить обычной жизнью, растить детей и внуков… И Слово Владетеля защищало его. Убийца, прошедший Башню Убийц, не может не выполнить волю повелителя Вселенной. И воля была высказана, Слово было волей. Владетель повелел, чтобы Убийца никогда больше не выполнял его повелений. Никогда.