Александр Никонов - Ковчег острова Альмендралехо. приключенческий роман

Правда, наслаждение одиночеством к Фрицу пришло не сразу, а только после того как Линда, его любимая жена, с которой они прожили почти шесть лет, стала вдруг чуждаться его и чахнуть. На все его расспросы о причине такого изменения, она неизменно отвечала:

– Пойми, Фриц, я очень люблю тебя, но иногда самое лучшее, что необходимо для любимого человека, – это не знать.

Вскоре после этого разговора Норман ушёл в очередное плавание, а спустя неделю после плавания ему по радиосвязи сообщили, что Линду нашли мёртвой далеко в море, куда она заплыла на прогулочном катере, взятом напрокат. Что случилось в море, никто не знал, но всё объяснилось, когда он из ближайшего порта вылетел в ЮАР, чтобы попытаться выяснить эту причину. Паталогоанатом, который делал вскрытие тела Линды, после долгих уговоров сказал ему, что его жена просто утонула, а после трёх порций текилы признался, что она была заражена вирусом иммунодефицита. Когда Фриц спросил, почему она это сделала, паталогоанатом вглянул на него, как на ребёнка, и ответил:

– Фриц, неужели ты не понимаешь, что болезнь можно вылечить, а душу никогда. Видно, она тебя сильно любила и не хотела, чтобы ты об этом узнал при её жизни.

Пожалуй, впервые в жизни Норман так долго и горько плакал. Он долго корил себя, что так и не допытался у Линды об её проблеме, он был почему-то уверен, что простил бы её и никогда не напоминал бы ей об этом, потому что хорошо знал, как тяжело бывает женам моряков ждать их из плавания и оставаться им верными. В дальних краях, в тех портовых городах, где приходилось подолгу оставаться на берегу, Фриц и сам пользовался услугами женщин, которые в отсутствие своих мужей становились портовыми шлюхами, но своей Линде он всегда верил, потому что перед каждым плаванием, провожая его, она неизменно говорила: «Фриц, милый, я всегда буду верна тебе, помни это. Если будут что-то говорить нелицеприятное обо мне другие или даже я сама, не верь этому. Я только для тебя, Фриц, только для тебя, любимый…» И она осталась верна своему слову, только по-своему – уйдя от него, не замарав его.

С тех пор Норман больше не помышлял связать себя узами брака и даже обещаниями слова. Но с тех пор изменился и его характер, из весёлого, словоохотливого и пышущего здоровьем, с лучезарной улыбкой моряка он превратился в задумчивого, молчаливого, сурового человека, предпочитающего одиночество и предающегося мечтаниям. Вот и в этот день, когда его душе потребовалось одиночество, уже ночью Норман вышел на палубу, закурил свой любимый «кент» и уставился на еле заметный колышущийся горизонт, оттенённый слабым лунным светом. Он ни о чем не думал, а просто созерцал, давая мыслям отдых после очередной вахты.

В какой-то момент ему показалось, что на юге показались очертания какого-то острова. Эти очертания то появлялись, то исчезали вновь. Но Норман точно знал, что на этом траверзе не могло быть никакого острова. Может быть, это было какое-то крупное судно, например, нефтеналивной танкер? Но даже такая махина казалась бы мелкой по сравнению с тем, что он сейчас наблюдал. Норману показалось, что на том странном острове он заметил слабый проблеск света. Может быть, это была искра от его сигареты, оторванная ветром? Фриц бросил сигарету за борт и снова стал всматриваться в очертания, пытаясь разглядеть хоть что-то. И точно: через несколько секунд он заметил один проблеск огня или света, затем второй, третий… «Наверное, это всё-таки танкер, – подумал Норман, – раз там есть огни… Возможно, это всё-таки остров, уж больно он большой». Но здесь Норман обратил внимание, что за то время, пока он наблюдал за странным объектом, – а прошло никак не менее пятнадцати минут – плавающий объект то отставал, то снова догонял их. Фриц понимал, что таких судов не бывает, которые, меняя курс, с такой скоростью движутся с кормы на нос и с носа на корму. Он еще подумал: «Прямо какой-то плавучий НЛО». Фриц на какое-то время задумался, повернулся, чтобы сходить в рубку и спросить своего помощника, не наблюдал ли он чего-то подобного необычного в последнее время. Потом снова взглянул на линию горизонта – там ничего уже не было: ни очертаний, ни проблесков огней, ничего. «Наверно, мне показалось», – подумал Фриц, но всё-таки решил сходить в рубку и проверить себя.

Помощник капитана и матрос сидели на прикладных стульях и каждый занимался своим делом: помощник смотрел видео, а матрос сосредоточенно пялился на красоток на дисплее своего сотового телефона. Норман обратил внимание, что корабль идет на автопилоте, звуковая сигнализация автоматического оповещения, которая срабатывала при появлении судов на встречных или обгонных курсах или на траверзе, тоже молчала. При появлении капитана помощник повернул голову, спросил:

– Что, кэп, не спится?

– Да, что-то в этом роде. Видно, нагулялся, – добавил он.

Матрос нехотя оторвался от дисплея и с блудливой улыбкой сказал:

– Скоро придем, кэп.

– Я понимаю тебя, Бас, – ответил Норман. – Наверно, хочется погулять.

– Очень хочется, кэп.

– Как, всё нормально? – спросил Фриц.

Помощник удивлённо воззрился на своего начальника и нехотя ответил:

– Да, всё хорошо.

– По встречному и боковым курсам всё чисто?

– Всё чисто, – снова с удивлением ответил помощник. – А в чём дело, Норман?

Фриц подумал, не поделиться ли своими необычными наблюдениями с помощником, но потом представил его реакцию с пальцем у виска и ответил:

– Да так, перестраховываюсь. Ты же знаешь, здесь очень оживлённые маршруты.

Первый раз с Норманом подобное произошло, когда они ходили из Сан-Франциско в Ньюкасл, второй раз точно такое же видение он наблюдал, когда «Дурбан» шёл из австралийского Перта в Кейптаун, третий раз он видел океанский призрак, когда сухогруз шёл из чилийского Антофагаста в Веллингтон. В третий раз это происходило на рассвете, почти днём. Норман нисколько не сомневался, что на этом странном призрачном плавучем острове он увидел зелёные насаждения и даже какие-то строения, похожие на человеческие жилища. Он так пристально всматривался в горизонт, что в один момент ему даже показалось, что с самого высокого мыса этого призрачного острова ему махнула красной косынкой его Линда. Фриц даже зажмурился и помотал головой, чтобы отогнать это видение. И оно действительно исчезло. Но вместе с тем исчезал и сам призрак: вот он удаляется всё дальше и дальше, пропадают его очертания, зелёный мыс, а затем и весь он как бы утонул в волнах.

Норман когда-то читал, что на просторах океана появляются острова-призраки, и что даже айсберги, отколовшиеся от шельфа Антарктиды, могут плавать годами. Грязь, скопившаяся на их поверхности, в более теплых широтах начинают покрываться зелёными мхами и травами. Может быть, именно такие айсберги и видел Фриц.