Дмитрий Видинеев - Дети палача. Месть иссушает душу

Он допил остатки воды из кувшина и начал озираться, пытаясь найти какую-нибудь отражающую поверхность, чтобы посмотреть на свои седые волосы со стороны. Найрад догадался, что ищет Фарамор.

– Сейчас, сейчас, – сказал старик и направился в спальню. Скоро вышел, держа в руке начищенную прямоугольную медную пластинку. – Узри! – ухмыльнулся он и протянул пластинку.

Фарамор посмотрел на свое отражение. Из глубин медной глади на него смотрело осунувшееся, обрамленное серыми, как мышиная шерсть, волосами лицо. В красных отблесках пламени из камина оно походило на огненную маску. В нем появилась странная строгость и острота. Глаза блестели как льдинки. Фарамор скривил тонкие губы в улыбке – ему понравилось, как он теперь выглядит. Исчезла та мальчишеская невинность, открытая простота, что была прежде в лице. В глазах появилась сталь, решимость. «Я убью в тебе жалость!» – вспомнил он слова Сэдры.

– Что ж, это к лучшему, – прошептал Фарамор и положил пластину на стол.

– Да, ты сильно изменился, – произнес Найрад. – Сэдра отметила тебя. Отметила. А меня даже не хочет пускать вниз, – заскулил он. – Почему? Я тоже хочу увидеть ее чертоги! Чем я хуже других? Тем, что стар? Многие старики уже живут там внизу. Да, сначала я боялся спускаться, опасался, что мои руки не выдержат, но теперь… Сэдра… воссла-а-авим! Теперь Сэдра не пускает меня. Хочет, чтобы старый бедный Найрад оставался здесь, наверху, в одиночестве. Хочет, чтобы я встречал случайных путников забредших в Совиное Око и оставлял на ночь. Почему я? Старый бедный Найрад хочет вниз, вниз…

Фарамора начал раздражать скулеж Найрада. Юноша взял Хитреца Хета, который лежал на полке воле двери, вышел из дома и сел на крыльцо. Он подумал, что завтра надо будет прийти в женский монастырь и узнать, как там Невея. Подумал с равнодушием, словно о чем-то неважном.

– Завтра я передам тебя сестре, – тихо обратился он к кукле.

– О, нет-нет, – послышался хриплый голос.

Хитрец Хет зашевелился, и Фарамор резко бросил его на землю – скорее от неожиданности, чем от испуга. Кукла тут же вскочила на ноги и побежала к нижней ступеньке крыльца.

– Тебе надо научиться сдерживать себя! – возмущенно воскликнул Хет. Его вышитый красной нитью рот шевелился, но не открывался. В пуговичных глазах была осмысленность, хотя, возможно, это отражавшийся в них свет луны делал их таковыми. Кукла пригладила тряпичной рукой рыжие волосы-лоскутки и с кряхтеньем взобралась на ступеньку. – Мог бы и помочь, – проворчал Хет.

После спуска в провал Фарамор думал, что его уже ничем не удивить, но ожившая кукла?..

– Как… как такое возможно?

– Я буду присматривать за тобой, парень, – сказал Хет. – Ты сейчас в начале своего пути и можешь наделать много глупостей. Госпожа приказала находиться рядом с тобой и мне это не слишком-то нравится… но я верный слуга Сэдры и ее желание для меня закон! Моя сущность будет теперь в этой кукле…

– Какая сущность?

– Вопросы, вопросы, вопросы, – проворчал Хет. – Почему бы тебе, сын палача, не принять все, как есть?

– Не приму! – строго сказал Фарамор. – Или ты мне скажешь, или я брошу тебя в провал! Думаю, ты будешь долго оттуда вылезать.

– Хорошо, хорошо, – примирительно произнес Хет. – Не стоит нам так начинать отношения, вовсе не стоит. Я демон низшего порядка. Сэдра призвала меня по имени из огненных равнин. Все просто.

Фарамор не думал, что это просто. Он слышал истории о демонах. В небылицах бардов и в храмовых писаниях, эти порождения тьмы были грозные и могущественные, а этот…

– Как твое имя, демон? – спросил Фарамор.

– Никто в этом мире не знает моего имени, кроме Сэдры. И никто не узнает! – со злостью сказала кукла. – Впрочем, ты все равно не сможешь его произнести. Зови меня как прежде: Хитрец Хет. Мне нравится имя Хитрец Хет.

– Хорошо, – согласился Фарамор и вспомнил слова Сэдры о помощнике, который даст ответы на вопросы. Значит, этот помощник демон? – Похоже, Невее придется обзавестись новой куклой.

– Это неважно, – сказал Хет. – Совсем, совсем неважно.

Фарамор увидел, как из провала показалась бледная тварь. Она подняла морду к луне и издала печальный долгий вой. За ней вылезла еще одна и еще. Твари разбредались по деревне, исчезая в лунных сумерках. Хет проследил за взглядом юноши и тихо произнес:

– Ночь оживает. Ворхи вышли на охоту.

– Ворхи? – удивился Фарамор.

– Да, эти твари зовутся ворхами. Люди, которые превратились нечисть. Забавно, правда? Тебе еще многое предстоит узнать, сын палача, – Хет взглянул на небо, в его пуговичных глазах отразился свет звезд. – Хорошая ночь для охоты. Хорошая ночь, чтобы сделать первый шаг, – он перевел взгляд на юношу и после продолжительного молчания, произнес: – Начни свой путь прямо сейчас, Фарамор. Прямо сейчас. Ты ведь этого хочешь? Чувствуешь, как манит тебя темнота леса? Поддайся зову, ощути свободу, настоящую свободу дикого зверя. Свободу без правил и жалости. Не сдерживая себя. Сэдра убила в тебе ненужные чувства, но много дала взамен. Ощути перемену.

Фарамор увидел, что вокруг Хета образовался красный светящийся ореол. Пуговичные глаза превратились в пылающие щелки. Лоскутные волосы трепетали, как языки пламени на ветру. Рот уже не был вышитым – он щерился рядами мелких острых зубов.

После слов демона Фарамор почувствовал мощный прилив сил, из глубин сознания поднялось что-то древнее, манящее, таинственное – то, от чего захватило дух. Тело затрепетало. Как волна нахлынула жажда действий.

– Что мне делать? – нетерпеливо спросил он.

Хет мгновенно принял прежний вид куклы.

– Что делать? – прохрипел он. – Беги! Сделай первый шаг, почувствуй зов, начни охоту!

– На кого?

– Искра сама приведет тебя к жертве, доверься ей!

Фарамор схватил Хета, поднес его к лицу и хищно улыбнулся.

– Ну, что же, посмотрим! – он сунул куклу за пояс и взглянул на черную полосу леса. Сердце бешено колотилось от волнительного предвкушения чего-то нового. Ему казалось, что стоит сделать шаг и откроется какая-то тайна – эти мысли будоражили разум, сводили с ума и манили, манили, манили…

Он сделал шаг. Потом еще один и еще. А затем внутри что-то взорвалось, ликование наполнило сознание и он рванул с места и помчался не чувствуя земли под ногами. Фарамор никогда еще не ощущал такой легкости. Каждую частицу тела будто бы наполнял рвущийся вперед ветер.

Фарамор перепрыгнул покосившийся забор и помчался через поросшее высокой травой поле к лесу. В темноте вспыхивали глаза ворхов. Бледных тварей охватило возбуждение и они, влекомые непреодолимым зовом, присоединились к Носителю Искры. В свете луны и звезд их тела мелькали в траве, вливаясь в общий поток стаи.