Эйди Миллер - Чужое небо

– Уговорила, – согласилась Ника, принимая материнскую заботу.

***

Зайдя в квартиру, Ника виртуозно бросила ключи на небольшую тумбочку, небрежно скинула ботинки, затем и остальную одежду. Она обреченно выдохнула, осматривая новые апартаменты. Не смотря на то, что она всегда мечтала о собственном уголке, это было не тем местом, которое она представляла себе, как творческую студию. Несмотря на приличное материальное благосостояние, которые приносили ее работы, Ника окружая себя только самым необходимым. Она пересекла большую комнату с минимумом мебели и коснулась лбом большого витражного стекла, усмехаясь собственному отражению. Серое, дождливое небо продолжало висеть над городом, окутывая его влажной дымкой.

Она осмотрелась, отметив в интерьере большое количество белого цвета. Этот цвет Ника меньше всего использовала в своих работах. Закрыв глаза, она медленно сделала несколько глубоких вдохов, ощущая, как дышат ее легкие, работая подобно любому механизму.

Как многие могли бы ей позавидовать, задумалась она, но они ведь не знали, что за всем успехом Ники Образцовой внутри безмолвно таилась необъяснимая тоска. Спасением были сны, где все вокруг напоминало настоящий дом ее души, и все что Ника видела в них, она отражала это в своих картинах.

Телефонный звонок прервал поток мыслей, в сторону которого она нехотя покосилась. Наверняка опять звонит агент, предположила художница. Телефон продолжал настойчиво звонить, пока Ника не выдержала и машинально не кликнула по экрану «ответить».

– Алло, – хмуро произнесла Ника, опускаясь на диван.

– Ника? – низкий мужской голос на другом конце произнес ее имя.

– Кто же еще, конечно, я, – ответила она, чуть улыбаясь знакомому голосу.

– Как долетела? Ты ведь знаешь, как я волнуюсь, когда дело касается переездов. Кстати, ты обещала позвонить, когда прилетишь в Санкт-Петербург, – возмущенным тоном напомнил Лоран на французском языке.

– Господи, Лоран, – устало выдавила Ника, откидывая голову на спинку дивана. «Мы развелись, почему он продолжает мне звонить…. Хотя не буду отрицать, что мне хотелось услышать его голос». – Это все, что ты хотел узнать?

– Могла бы проявить ко мне чуть больше терпения, – спокойно ответил он. – Я надеялся, что твое решение развестись со мной сделает тебя более счастливой.

– Лоран…

– Нет, подожди. Я проконтролировал отправку твоих картин в Россию. Подписал все бумаги, и ты даже не хочешь меня поблагодарить?

Несмотря на расстояние, Ника сидела и видела, как в данную минуту Лоран хмурится.

– Ника я волнуюсь за тебя. Мы ведь не чужие друг другу люди. Мы можем остаться хорошими друзьями…

– Лоран, прекрати выпрашивать у меня благодарность, – тихо ответила Ника. – Мы всегда будем друзьями, но сейчас нам обоим нужно время. – Пальцы залезли в густые каштановые волосы, автоматически сжав короткую прядь.

– Алло! Слышишь меня? – заволновался на другом конце Лоран.

– Прости, задумалась.

– Чему я удивляюсь… – мрачно пробормотал ее бывший муж. – Ника, ты в порядке? – возмущение сошло на нет, теперь его голос прозвучал тревожно.

– Я в порядке, Лоран, – соврала она. – Правда, в порядке. Просто небольшая депрессия или акклиматизация. Ты ведь знаешь, я нахожусь в поиске вдохновения.

Он мгновение помолчал в трубку, в тишине телефонной связи доносилось его ровное дыхание.

– Ладно. Надеюсь, так и есть. Позвони, когда найдешь время для меня. Я уже скучаю по тебе, – с грустью в голосе произнес Лоран, не зная, что еще он мог добавить к сказанному.

– Ты лучше меня знаешь, это лишь привычка, не более того. Пройдет время, и все образуется.

– Не правда. Время здесь не поможет. – Он сделал паузу. – Когда будешь в Париже, заезжай в гости, я всегда буду рад нашей встречи.

– Обязательно, – на автомате ответила Ника, не зная, случится ли это когда-нибудь.

Они попрощались, как старые друзья. Несколько минут Ника продолжала крепко сжимать в руке телефон, предаваясь воспоминаниям о Лоране, в ней одновременно вспыхнуло к нему несколько противоречивых чувств. Они познакомились на выставке ее работ в Париже четыре года назад. Лоран выступал в качестве преподавателя для начинающих молодых художников, и старался не пропускать ни одной художественной выставки в пределах его досягаемости. Одной из таких оказалась выставка работ Ники Образцовой. С первых минут знакомства их общение обрело легкий и непринужденный характер, вытекая в такой же роман, без обещаний и клятв. Они просто наслаждались обществом друг друга, не делая никаких ставок на будущее. В этом была вся прелесть их отношений. Обоим был интересен процесс их отношений только здесь и сейчас. Однако таким отношениям, где оба думали только о себе, не суждено было долго просуществовать. Теперь, оглядываясь назад, Ника с трудом верила, в то, что их брак вообще смог просуществовать три года.

Все случилось в один из июльских вечеров, на уютной террасе небольшого домика, что принадлежал Лорану в южной части Франции. После пары выпитых коктейлей он вдруг неожиданно решил предложить Нике выйти за него замуж. Она вспомнила, как рассмеялась на его спонтанное предложение, и коктейль, который она пила в ту минуту, оказался на ее рубашке. Ника никогда не представляла себе Лорана в качестве мужа, подобная картина просто не укладывалась у нее в голове. Но этим он ей и нравился, своей непосредственностью. С ним было легко и весело. Он ничего не требовал и ничего не просил. Так, спустя месяц они поженились. Их свадьба стала отражением их отношений. Вспоминая сие торжество, Ника непроизвольно улыбнулась тем веселым моментам в ее жизни, что подарил ей Лоран. Их свадьба изначально несла долю юмора и абсурда, и именно так они к ней подготовились. Ника отказалась от традиционного платья и надела смокинг, Лоран в свою очередь, конечно, не стал надевать платье, но зато не отказался от макияжа невесты. Бедная женщина, что регистрировала их брак, наверное, до конца была убеждена, что участвовала в каком-то розыгрыше сумасшедших. Тогда это казалось жутко смешным и веселым.

После свадьбы она переехала в Париж, где они жили в квартире Лорана в одном из зеленых районов старого города. С ним было и хорошо, и плохо. Плохо, потому что ей не хватало пространства рядом с ним, их жизнь постоянно бурлила в кругу его друзей, переходя в частые и опустошающие вечеринки. После двух лет брака, не смотря, на то каким образом они к нему пришли, они все также вместе жили, спали, ели и проводили свободное время. Оставаясь наедине, они могли подолгу молчать, будто им больше нечего было сказать друг другу. И оба знали, что их связывала не любовь, о которой слагают легенды, а их потерянность. Невыносимо было наблюдать за Лораном, когда тот проводил вечер в кресле у окна за бокалом красного вина, бесцельно глядя в темное, усеянное звездами ночное небо. В такие моменты его лицо всегда приобретало особое выражение, будто он ждал кого-то из просторов вселенной, кого-то кто бы протянул ему руку помощи. Он молча смотрел в темное небо, не обращая внимания на присутствие Ники, так будто ее и не было в комнате. Их брак был лишь попыткой скрыть свою ущербность, за ширмой смеха и веселья, но так или иначе это не могло продлиться долго. Однажды утром Ника проснулась и поняла, что больше не может так жить дальше. Ей перестали сниться сны, в которых она черпала вдохновение, ее работа стояла, показывая лишь пустые холсты в арендованной студии. В тот самый момент она осознала опустошение внутри, и не хотела, чтобы так продолжалось. Ее состояние напоминало ей полет в пропасть, когда не за что ухватиться, чтобы остановить падение. Она задыхалась в Париже, желая вырваться из него всеми силами. И вот все закончилось.