Светлана Зорина - Валеска, воевода леса

Ах вы гадкие! – отмахиваясь от него, Валеска встала и начала стряхивать с себя особенно цепких его сородичей, повисших на ее штанах и куртке. – Говорю же, уйдите!

Раздался свист, и у ног Валески в землю вошла стрела. Стрекоча и цокая, лесовики побросали свое оружие и бросились врассыпную. Валеска оглянулась – к ней быстро шел Араим с луком в руках.

Что это были за твари? Они тебя не поранили? – спросил он, подходя и выдергивая из земли стрелу.

Нет. Спасибо, – Валеска улыбнулась и стала отряхиваться. – Это лесовики. Они не опасные.

Мы уже почти неделю в этом проклятом лесу, и я ни разу еще не видел ничего подобного, – сказал Араим. – Чего они хотели?

Я наступила на их дом. Они живут под пнем, – Валеска подобрала с земли сорванные ею ветки и всплеснула руками:

Подлые деревяшки!

Котелок с грибами лежал на боку, и половина грибов удивительным образом куда-то исчезла.

Я хотела сделать шпажки для того, чтобы жарить грибы, – объяснила Валеска. – А грибы-то они и унесли. Был полный котелок, а теперь едва ли половина.

Араим поднял котелок с земли и заглянул в него:

Думаю, на ужин хватит, – сказал он. – Почти стемнело, не стоит бродить тут в темноте.

Рассказ о том, как Валеска сражалась с лесовиками, очень развеселил Инвара.

Я всегда думал, что в лесу стоит бояться медведя, волков или оборотней, но никак ни мелких тварей из-под пня. Я даже не знал об их существовании! – сказал он, выслушав девочку.

Оборотней здесь уже очень давно не видали, – сказала Валеска. – Это уже почти легенда. Даже наши охотники на обходах их не встречают. Медведи есть, но они сами не дураки – к людям не выходят. А что до волков и кабанов – так они в Дубовую рощу не заглядывают. А лесовики везде живут, да. Но они правда безвредные. И от пней далеко не отходят. Поэтому мы никогда не останавливаемся рядом с пнями – к утру либо сапоги украдут, либо нож утащат.

Кажется, я понял, куда пропал мой кортик, – задумчиво сказал Араим. – Помнишь, тот, что я долго искал после первой ночевки в лесу? А ведь там, на поляне, был пень.

Хорошо, что не утащили рюкзак с картой и компасом, – согласился Инвар. – А могли бы и его унести. Но он был у меня под головой. А зачем они все это воруют? Зачем им корзинки, кортики и сапоги?

Никто не знает, – Валеска развела руками. – Как-то раз мы нашли их гнездо на территории форта. Они ведь глупые, не понимают, что там селиться им нельзя. Чтобы их выкурить, развели костер вокруг пня, но гномы не вышли. Тогда выкорчевали пень, а под ним – целый тоннель. Завалили его большим камнем, чтобы они новых ходов не накопали. Говорят, где-то глубоко под землей у них целая страна, где они хранят свои богатства.

Удивительный все-таки мир лежит у подножия наших гор, – сказал Инвар. – Скажи, Валеска, а почему ты называешь Дубовую рощу кладбищем? Я помню, на могиле твоего деда был большой камень, с выбитым на ним именем, но я прошелся по роще и больше таких камней не увидел.

Потому что дед был воеводой. Воевод, особенно великих, хоронят так, чтобы потом любой желающий мог найти его могилу, – сказала Валеска. – Воевода ведь охраняет форт и после смерти тоже, когда оказывается в Подлесье вместе с другими великими воинами. А в самой Дубовой роще хоронят обычных людей и эльфов. Их просто закапывают в землю в произвольном месте, и все. Никто не знает, кто где похоронен. Но зато каждый приходит как бы ко всем сразу.

Удивительно, – сказал Араим.

У вас как-то по-другому?

Да, – Инвар доел последний гриб и воткнул шпажку от него в тлеющие угли костра. – Мы не хороним своих мертвых в земле. У нас нет для этого возможности.

Мы ведь живем на камнях, – добавил Араим.

Пора было ложиться спать. Они расстелили у костра плащи, и Инвар достал из поклажи покрывала. Где-то в чаще запела первая ночная птица, и ее песню сразу подхватили цикады. Инвар сразу уснул, и Араим, вроде бы, тоже, но, когда в кустах поблизости раздался шелест и тихий треск, эльф резко сел.

Это шишка упала, – сказала Валеска, не открывая глаз. – Мы спим под лиственницей.

Я никогда не привыкну к лесу, – сказал Араим и снова лег.

Послушай, – Валеска повернулась на бок и открыла глаза. – Я хочу спросить. Если вы не хороните своих мертвых, то как же вы поступаете?

Араим помолчал, потом тоже повернулся на бок, лицом к ней.

– Как я и сказал, мы живем на камнях, – сказал он. – Если бы мы и хотели хоронить своих мертвых, как вы, то точно мы не смогли бы их закапывать. Но у нас принято считать, что тело человека – это только вместилище его духа. Когда дух уходит, тело является только опустевшим сосудом, не более. Наши предки сбрасывали тела умерших в пропасть. Но с приходом к нам людей, мы посчитали уместным перенять некоторые их традиции. Народ Инвара поклоняется огню, и они всегда сжигали тела своих мертвецов, полагая, что, пока сосуд духа существует, дух находится в нем, как в ловушке. Сейчас разница между нами лишь в том, что люди Инвара сжигают тела своих мертвых до захода солнца, а мы – после.

Почему? – спросила Валеска.

Потому что наши предки пришли со звезд. Сжигая тела умерших, мы помогаем тем, кто по какой-то причине не смог после смерти освободиться от своего сосуда, вернуться домой.

Валеска перевернулась на спину.

– Но тогда объясни мне, если вы тоскуете по кому-то, кого уже нет, как вы поступаете? Мы приходим на кладбище, а вы?

А разве на кладбище лежит тот, по кому ты тоскуешь? Он давно уже в Подлесье, как вы называете Следующий мир, а то, что лежит на кладбище – не более, чем пустой старый сосуд, закопанный в землю, – возразил Араим. – Когда мы тоскуем по кому-либо, мы смотрим на звезды. Когда мы видим звезды, это означает, что те, по кому мы тоскуем, смотрят на нас с неба.

Понятно, – сказала Валеска. Над ними раскинули свои ветви высокие старые деревья, и неба было почти не разглядеть, но несколько звездочек все-таки можно было увидеть сквозь листву. Валеска хотела еще спросить, что делать, если тоскуешь по человеку, о судьбе которого ничего не известно, но кажется, будто он не умер? Однако, пока она пыталась сформулировать вопрос, Араим уже уснул, и Валеска не стала будить его.

***

С утра все были немного на взводе, и это состояние было легко объяснимо: к обеду они должны были прибыть в форт. В этот раз всю поклажу погрузили на лошадь Араима, а Валеска ехала с Инваром. Лес вокруг стал совсем знакомым и родным, дорога превратилась в широкий и хорошо укатанный тракт, по бокам которого то и дело мелькали разноцветные флажки – метки охотников и ориентиры для путников. Стены форта показались впереди на холме, когда солнце едва прошло через свой зенит.

Прибыли, – сказал Инвар. Он уже не скрывал своего волнения.

Валеска тоже волновалась, но близость дома вызывала у нее не радость, а смешанную со страхом грусть. Особенно девочка переживала перед встречей с Айризом – она хорошо понимала, что ее бегство, скорее всего, вызвало большой переполох в Лесном Перевале, и, вероятнее всего, всю неделю эльфы рыщут по лесу, пытаясь набрести на ее следы. Вряд ли Айриз и другие жители форта погладят ее по головке при встрече после всего этого. Второй момент, который очень волновал Валеску, касался Джеммы. Последние пару дней от тягостных мыслей ее отвлекало общение с Инваром и Араимом, но теперь, в родных стенах, беспокойство за судьбу тетки не могло не вернуться.