Дмитрий Иванов - В темноте городских кварталов

Пролетев высотные кварталы города, птица устремилась в сторону заброшенной стройки на окраине. Серое, ничем не выделяющееся строение, таких зданий немало в подобном городе. Потрескавшиеся стены, давно потерявшие свою целостность, сплошь скрылись под слоем наступающей растительности и граффити подростков, когда-то здесь побывавших. Здание давно забросили, и оно мало кого интересовало, помимо крыс и бродячих собак, изредка забредавших сюда, прячась от дождя. Там, на обломках плиты, сидел человек. Это был мужчина, на вид лет тридцати. Его вид навевал, внутреннюю тревогу. Черная одежда подчеркивала мрачный образ. Темные волосы, падающие на плечи, еле колыхались на ветру, который сквозил из всех щелей. Лицо было абсолютно белое, оно ярким пятном выделялось из общего окружения. Со лба спускались две темные вертикальные полоски, черного цвета, заканчивающиеся на щеках, губы тоже имели продолжение в виде горизонтальных полосок, выходящих из черных губ. На вытянутую руку быстро и суетливо приземлился ворон, ничуть не стесняясь, впился когтями в рукав. Неказистой походкой забрался на плечо, впивая свои острые коготки еще сильнее, чтобы удержаться.

– Это он и есть? Предводитель клана – Алуд? – Спросил мужчина у ворона. Птица молча кивнула.

– Отлично. Что другие? Нашли свои цели? – Ворон в смятении покачал головой, выждал пару секунд и издал тихий булькающий звук, абсолютно некрасивый, но глубокий и разнообразный.

– Понятно. Значит, не так просто, говоришь. Ладно все, лети и скажи где тот вампир остальным. Я за оборотнем. – Ворон понимающе кивнул, и тяжело махая крыльями, устремился, куда-то прочь со стройки. Мужчина встал, расправил плечи и посмотрев в сторону пустым взглядом, откуда прилетела птица, сказал:

– Да начнется охота во имя наших проклятых душ.

Рядом с мусорным баком в рваном пиджаке и вязаной шапке, потерявшей свой былой вид, мирно посапывал мужчина, бормоча себе что-то под нос. Потрепанное и грязное лицо, давно обросшее спутанными волосами, украшал синяк под правым глазом. Пара царапин на носу дополняли общую картину не совсем удавшейся жизни. Старенький плед и пара газет прикрывала его, в руках крепко сжатая бутылка с недопитым спиртным. Над спящим склонилось огромное тело Алуда, он с интересом наблюдал за будущей жертвой. Воздух со свистом вырывался из могучих легких, неся с собой небольшие клубы пара, в слегка открытой пасти скапливалась вязкая слюна, зрачки сузились. Интересно, что он скажет, если узнает, что сейчас умрет и будет съеден? Подумал оборотень. Любопытство слегка притупило голод. Оборотень присел на корточки чтобы быть поближе к бездомному, когтистая рука, покрытая густой шерстью слегка пихнула его. Бездомный забормотал что-то невнятное, нехотя ворочаясь и медленно открывая глаза. Мозг минут двадцать не может прийти в норму в обычной ситуации. Здесь же, открыв глаза, грязный мужчина обнаружил перед собой огромное пятно, глаза сфокусировались, чернота постепенно превратилась в огромную человекоподобную собаку. Мозг ищет самое простое в первое мгновенье:

– Это сон, я слишком много выпил вчера. Ну вот, ответ найден, можно дальше спать.

– Эй ты. Просыпайся уже. Я тут прописываться не собираюсь. – Прозвучал грубый звероподобный голос. Четкое ощущение реальности мгновенно прочистило разум спящего, он открыл глаза, но на этот раз взгляд уже не был затуманен остатками сна. Мгновенный ужас мелкой дрожью пробежал по телу, мурашки как морской прилив прокатились по спине. Мысли ураганом пронеслись в голове, оставляя за собой лишь вопросы и животный страх. Все тело оцепенело, лишь язык смог выдавить два слова:

– Ты кто? – Первый вопрос, чтобы хотя бы немного прогнать нарастающий страх – неизвестность «люди боятся того, чего не понимают». Оборотень слегка ухмыльнулся. Немного приблизив морду, для большей выразительности, он выдержал мучительную паузу и произнес очень спокойно и медленно.

– Человек, теперь все не важно, ты должен знать только одно, ты сейчас умрешь, я голоден, а ты моя еда. Мне интересно, что ты на это скажешь?

Тишина, разрывающая уши пульсирующим звоном и гул в голове медленно нагнетающий сильное головокружение. Мысли завертелись, вся жизнь перед глазами промелькнула, как старая кинопленка. Мужчина понимал одно очень четко, что перед ним какое-то зло, которое хочет лишить его жизни, это зло абсолютно и, по его мнению, не правильно. На язык рвались просьбы оставить жизнь, куча обоснованных аргументов в пользу своей правоты. С губ, потрескавшихся от ветра, сорвалось:

– Не убивай меня я всего лишь бродяга. – Слова дрожали – Я, я никому плохого не сделал я, я…

В глазах оборотня читалось явное разочарование. От мощного удара мусорный бак окропила свежая кровь, голова, слетевшая с плеч, покатилась по грязному асфальту, оставляя за собой кровавый след не ровный и прерывистый. На лице застыла посмертное выражение ужаса. Оборотень презрительно фыркнул и с жадностью набросился на осевшее под собственным весом тело. Жадное чавканье и звук ломающихся костей наполнил этот безлюдный закоулок.

– Еще один нытик. Подумал Алуд, когда в очередной раз погружался окровавленной мордой в мертвое тело.

Над ночным городом стоял устойчивый туман, своей пеленой закрывая все вокруг. Свет неоновых реклам терял свою яркость, проходя сквозь массы испаряющейся воды. Люди нехотя выходили на улицу передвигались по возможности быстро, боясь попасть под дождь. В этот поздний час все еще проезжали машины, прорезая своими фонарями сгустки тумана, оставляя за собой лишь шлейфы от колес и обильные капли, грозящие обрызгать зазевавшегося прохожего. В такую погоду легко передвигаться в виде тумана, тебя не заметят в любом случае. В обычную ночь нужно следить, подстраиваться под окружающую обстановку, чтобы не вызвать подозрений. Брук-та-ман любил пасмурную погоду, она дарила массу впечатлений. Он шел по центральной улице, постоянно меняя очертания, полностью слившись с окружающим туманом и лишь очень внимательный человек увидит в клубах городского смога охваченного туманом вампира. Немного побродив по улицам, вампир решил осмотреться и мгновенно воспарил на крышу ближайшего из домов. Быстрое движение немного выдавало контуры вампира, но в такую ночь это не важно, все равно никто не заметит. На крыше вампир плавно материализовался в свою обычную форму. Туман плавно сгущался, приобретая контуры тела, с каждой секундой наполняясь деталями. Вампир раскинул руки в разные стороны и быстро, с необычайной плавностью прокрутился несколько раз вокруг своей оси, быстро садясь на корточки. Хватает руками край дома.