Елена Ковалёва - Записки Школозавры. Книга 1. Серые, зелёные, оранжевый. Фантастико-социальный роман

© Елена Ковалёва, 2016

Художник Арсений Ашеулов

ISBN 978-5-4483-5253-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Главная героиня романа Школозавра, или Лиля Туба, как она себя называет, является по семейной легенде потомком декабристов. Она живёт в маленьком сибирском городке, в закрытой школе-интернате. Лиля пишет роман в Интернете, и основное действие читатель воспринимает с её слов. Лилина школа располагается в здании бывшего Дворянского собрания и имеет много входов, коридоров, лестниц и холлов с балконами. На первом этаже правого крыла здания школы расположен изолятор, являющийся порталом для «хороших» (ангелообразных) и «плохих» (жабоподобных) пришельцев. Некоторые главы романа пишет Лилин помощник, которого она называет «Один человек» – эти главы помечены звёздочкой (*)…

Добрый день, дорогие читатели! Так всегда писатели начинают свои книжки. Я тоже решила стать писательницей – поэтому и говорю: «Добрый день!» Хотя у нас уже вечер. Моя группа с воспитателем (мы обычно воспитателей «воспитками» зовём) отправилась на ужин, а я наказанная. За что? За ерунду – не спала на сонном часу, играла в телефон. А я и не играла вовсе, а хотела узнать в Гугле, как стать писателем. Воспитка хотела телефон забрать, я не отдала, вот и осталась без полдника и без ужина. Ничего, немного похудею. А, может, кто-нибудь поделится яблоком – обычно в нашем интернате на второй ужин яблоки дают. Дорогие читатели, хочу сразу предупредить Вас: пишу я на телефон, без черновика – телефон, конечно, ошибки исправляет, но не все. Так что, извините, если что. И если воспитка в комнату войдёт, я сразу же выключу телефон. Так что, придётся урывками писать. А Вам читать. В общем, так… зовут меня Лиля. Я живу в интернате для дурачков. Ну, культурно мы называемся умственно отсталыми, а обычно нас дебилами или идиотами зовут. Я не знаю, может, и, правда, мы дебилы: учиться не способны и ведём себя плохо, из-за этого нас периодически отправляют в больничку подлечиться. Некоторым помогает. Но начну по порядку…

Школа наша с виду обычная, тут мы и живём, и учимся. Персонал – воспитатели, повара, медики тут только работают, а вечером уходят домой. Ночью у нас дежурят ночные воспитатели, медсестра и вахтёр. Ночные нас спать уложат, и сами до утра спят, ведь опасаться особо нечего – девочки и мальчики у нас на разных этажах проживают, а дверь на каждый этаж ночные на ключ закрывают, только под нами, на втором этаже, мальчишек с обратной стороны на швабру. Вот в лагере – другое дело: за старшими не углядишь, там дискотеки и прочее такое, есть возможность молодёжи уединиться. Я не про себя пишу, я ведь только в седьмом классе учусь. У меня, конечно, были отношения, но без секса. А вот одна наша девочка – Саша её зовут – ждёт ребёнка. Хорошо, что она уже девятый класс закончила, и сразу после лагеря пошла в училище вместе с «мужем» своим, он тоже наш выпускник. Теперь они – любовная пара. Все наши девчонки Саше завидуют. Она аборт не стала делать, будет рожать. А чему завидовать, собственно говоря? Это только так говорится: «ждёт ребёнка» – наши матери тоже, наверное, ждали нас, а потом в интернаты посдавали! Моя мама, правда, не такая – меня бабушка сдала, а мама погибла в авиакатастрофе, а у других… Или сами родители сдали, или опека их родительских прав лишила… Саша – это наша выпускница, которая теперь беременная. А Лёха – её «муж». Им по 16 лет, но они всё равно будут жениться. Если тебе нет 18-ти, но будет ребёнок, то можно расписываться. Рожать Саша будет весной. Пока не известно – может, она ребёнка и не станет из роддома забирать. А куда она его заберёт? Мама у неё в тюрьме, отцу они с братом на фиг не нужны. Если только дадут квартиру «молодожёнам». Иногда нашим дают. А некоторые после школы в интернате живут и работают дворниками или уборщицами. Но с ребёнком здесь её никто не оставит – пятно на школу! Так что, судьба Сашиного ребёнка незавидная, скорей всего, ждёт его «Дом малютки». Вас, наверное, шокирует, что я так легко об этом говорю, но нас-то ведь тоже бросили! В кого нам добрыми быть? В интернате, по крайней мере, кормят и одежду выдают.

Ну, всё на сегодня. Боюсь, отберут телефон, я тогда бабушке не смогу позвонить и сестре – они в соседнем городе живут, сестра у меня в другом детском доме. Я раньше тоже с ней там была, а потом учиться не захотела, и меня сюда перевели, третий год уже тут безвылазно сижу. Спокойной ночи, дорогие читатели! Завтра снова буду писать – мне понравилось, и время быстрее идёт. Сладких вам снов! (Так мама моя говорила, когда жива была.)

Сегодня ночью я почти не спала. Сначала всё думала о своей книге, потом Ташка стала плакать о маме, потом девчонки в соседней комнате разборки устроили… Пока ночная их успокоила, так сон куда-то пропал. Ташка часто плачет по дому, не отвыкла ещё. Мать у неё пьёт, как у многих, кто сюда попадает. Привезли Ташку, вытащив из горящего дома, была она, как зверёк затравленный – маленькая, голодная и говорить совсем не умела, хотя ей уже 12 лет было. Сейчас получше говорит, хотя понять всё равно трудно. И ест больше всех – наголодалась, видно! А дом-то мамаша с собутыльниками подпалили, случайно, конечно, по пьянке. У каждого тут своя история. У кого родители пьют, у кого – умерли, у кого – в тюрьме. От кого-то в роддоме отказались… Мы не любим про это говорить и стараемся поменьше об этом думать. Некоторым везёт – мать, например, пить бросит и заберёт домой, или из тюрьмы родителей выпустят. Иногда детей усыновляют. Я не хочу, чтобы меня усыновляли. Часто приёмные родители набирают таких детей, и они у них, как рабы – на огороде пашут, убираются, а у некоторых ещё хуже, пока не буду об этом говорить – это ведь всё разговоры, а как на самом деле, никто точно не знает. У меня в соседнем городе бабушка с дедушкой живут и сестра, я уже про неё говорила, она в детском доме для нормальных детей. Её Лиза зовут. Я – Лиля, она – Лиза. Она старше меня на два года. Бабушка говорит, что мы по дедушкиной линии потомки дворянского рода. Фамилия у нас известная, наш пра-пра-пра-пра-пра… дедушка чуть царя не убил, за это его с другими такими же, как он, дворянами сослали в Сибирь. Потом к нему наша пра-пра-пра-пра-пра… бабушка приехала из Петербурга, а он там в кандалах со своими товарищами на рудниках работает. В наше время стало проще: совершил что-нибудь плохое – психовал, или курил на балконе, или обозвал воспитку – тебя в больничку на лечение отправляют. Иногда, правда, и не отправляют, укол сделают и всё: спишь три дня, как убитый, а потом тихий ходишь, спокойный.