Татьяна Славина - Черный дар. Колдун поневоле

Вскоре нагрянула беда. Налетели вороги лютые, жилища сожгли, людей полонили. Колокол в ту пору сам собой звонил: то ли о беде рассказывал, то ли оплакивал погибших.

Решила тогда Огда уйти с насиженного места с остатками племени. Однако воины не согласились последовать за стариками и женщинами. Остались они в березовой роще, чтобы встретить врагов. Самый храбрый из воинов, Вирь, так сказал:

– Оставь, Огда, колокол на березе. Коли поляжемвсе в битве, все равно помогать будем племени, о беде оповещать.

Привела Огда свой народ сюда, на речку Гордянку, кдвум дубам, к березовой роще. Ни один из оставшихся воинов не вернулся в племя.Полегли все в неравной схватке. Только с той поры, как быть беде – звонит вберезовой роще невидимый колокол, предупреждает. Многие тот колокол искали, датолько никто его не нашел.

– А ты, Зельфа, ты искала?

– Нет, искать не искала, а слышать – слышала. Ох,лучше бы и не слышать его никогда!

– Как это было? Зельфа, милая, расскажи! – Яся схватила цыганку за руку.

Та поежилась, кутаясь в цветастую шаль, долго молчала. Потом все же начала:

– Давно это было, ох, давно. Молодая я была, красивая, горячая. И любила тогда атамана разбойников по прозвищу Бесово Стремя. Шайка милого моего как раз в этой роще и обосновалась. Вот уйдут, бывало, разбойнички на дело, а меня с собой не берут. А мне меж берез нескучно, они словно сестрички мне. Любуюсь их красой, белые стволы обнимаю, по коре шелковистой глажу. И чудится мне, будто колокол звучит, как ладони к березе приложу. Тихо так звучит, еле слышно.

Как-то днем, когда разбойнички отдыхали после ночи лихой, вдруг ударил колокол громко и тревожно. У меня сразу сердце в пятки упало – беда! Я – к атаману, разбудила его, но объяснить ничего не успела. Налетели стражники, порубили разбойничков всех до единого. Только мне, да атаману уйти удалось.

А колокол все не умолкает, звонит, да только одна я его слышу. Поняла я, что не разбойников колокол предупреждал, большая беда всему народу грозит. Стала я уговаривать Бесово Стремя к людям пойти, предупредить их, а он только засмеялся в ответ:

– Что, цыганка, погибели моей хочешь? Нет, Зельфа, уйдем мы с тобой тайными тропами, про которые я один знаю. Вот только клад свой откопаю, я его здесь, у болота схоронил.

Стал атаман свой клад искать, а найти не может. Разозлился он, даже про меня забыл. Бросился к тайной гати, а тут – туман поднялся. С тех пор я его больше не видела, утонул в болоте, должно быть.

– А что с тобой стало, Зельфа?

– Я к людям пошла. Молодая была, горячая, в добро верила. Про колокол им рассказала. А они решили, что я от страха умом тронулась. Вернулась я тогда в рощу, с тех пор и живу здесь одна.

– А колокол? Колокол больше не звонил?

Цыганка не ответила. Жутковатая тишина повисла над костром. И вдруг тихо и тревожно ударил колокол.

На другое утро Зельфа показала беглянкам поляну с тремя камнями. Про временные коридоры ей ничего не было известно, а камни она давно приметила, гуляя по роще.

– Мама, – Яся в замешательстве взглянула на камни, – а на который из них нам встать нужно?

– Этого, доченька, я не знаю. Придется рискнуть. Вставай на любой.

– Погоди, погоди, давай вместе встанем, вот на этот, рыжий. Только одновременно, а то растеряемся еще.

– Спасибо тебе, Зельфа, за помощь. Может, свидимся еще.

Взявшись за руки, мать и дочь одновременно шагнули на рыжий камень и – исчезли. Зельфа протерла глаза – никаких следов! Постояв минуту у камней, цыганка повернулась и пошла к погасшему костру. Однако, не дойдя до поляны, она услышала лай собак и мужские голоса. Цыганка осторожно выглянула из-за куста шиповника, только-только начавшего распускать почки, и увидела у кострища трех мужчин. Одного из них она не знала, двух других видела в ближнем селе. Это были трактирщик и пастух.

Трактирщик замахнулся на старика и прошипел:

– Ну, где же твоя цыганка, поганец? Ты же к ней послал дочку с матерью? Говори, иначе хуже будет!

Пастух беспомощно переминался с ноги на ногу и мял в руках шапку.

– Я им только сказал, что цыганка все знает, дорогу к горам указать сможет.

– Ладно, не будем терять времени, – прервал его незнакомец. – Мужикам я заплатил достаточно, собаки у них хорошие: цыганку эту и ее гостей они без труда найдут. Уйти бабам некуда, обложим их здесь, как волков. Найдем – и конец им всем.

– А цыганка? Ее-то за что?

– А так, за компанию, – захохотал незнакомец. —Зажилась старая ведьма на свете.

Дальше Зельфа слушать не стала. Лай собак становился все громче, так что искушать судьбу она не захотела. Бесшумно скользя между березами, старуха бегом вернулась на поляну и встала на рыжий камень.

Ни один волосок не шевельнулся в ее волосах, ни одна монета не звякнула на груди. Зельфа стояла на камне, а вокруг, насколько хватало глаз, расстилались безбрежные желтые пески. Ни кустика, ни деревца, только двойная цепочка следов тянулась от камня к ближайшему бархану. Гор не было и в помине.

Зельфа сошла с камня, утопая по щиколотку в песке, отошла от него на несколько шагов. Что делать? То, что Поляна выбрала не тот камень, ей было ясно. Поскитавшись с разбойниками по свету, она многое знала. Знала и то, что пустыня не может быть рядом с покрытыми лесом горами.

Как быть? Вернуться назад? Но, во-первых, она сразу же попадет в руки погони, а тогда добра – не жди. Во-вторых, кто же остережет ушедших в пески мать и дочь, кто поможет им? С другой стороны, уйти от камня, рядом с которым не было никакого ориентира, значило затеряться в безводной пустыне. Это – верная смерть. Ну, зачем, ах, зачем ушли от камня Поляна с Ясей!

И все же цыганка решила идти за ними. Пока не поднялся ветер, пересыпающий песок с места на место, можно было догнать путниц и вернуться с ними к камню по своим следам. Только нужно было спешить.

Зельфа подоткнула повыше юбку и побрела, увязая в песке, к вершине бархана. Поднявшись на гребень, она увидела далеко впереди две фигурки. Нет, не догнать их ей, старой! Цыганка приставила ладони ко рту и закричала, что было сил:

– Эй, Поляна, Яся, стойте!

Ее не услышали. Зельфа кричала снова и снова, но без результата. И тогда она запела. В песне ее старческий голос преобразился, набрал силу. А может, попутный ветерок подхватил мелодию. Свершилось чудо: Поляна остановилась, обернулась и увидела на верхушке бархана знакомую фигуру.

– Стой, Яся. Смотри – Зельфа! Видно, что-то случилось, раз она за нами пошла. Давай вернемся и узнаем, в чем дело.

Мать и дочь повернули назад. И вовремя: легкий ветерок, подхвативший песню цыганки, крепчал с каждой секундой. Вот он уже начал срывать песок и швырять его сначала под ноги, а потом и в лицо идущих навстречу женщин. Цепочка следов оказалась засыпанной в два счета. Если бы на вершине бархана не маячила сухопарая фигура в пестром одеянии, Поляна ни за что не отыскала бы дороги назад!