Татьяна Славина - Черный дар. Наследник старого колдуна

Ведьма подошла к изголовью ложа повелителя и с нескрываемой ненавистью вгляделась в лицо мальчишки. На долю мгновения она засомневалась, стоит ли продолжать: он был таким еще юным, этот ее соперник! Разве сможет он доставить ее драгоценной Ибрит хоть долю тех удовольствий, которыми одаривает она подругу?

– Но ведь ты же вырастешь, гад, ты повзрослеешь и отнимешь у меня мое сокровище. Смогу ли я вынести зрелище, о котором с таким восторгом вспоминает Ибрит?

У Руты даже челюсти свело от ревности. Она наклонилась и тронула бага за плечо.

– Господин, господин, проснитесь!

Малец стряхнул с плеча будившую его руку и повернулся на другой бок. Чертенок, что-то недовольно бурча себе под нос и не открывая глаз, отполз в сторону.

– Господин, проснитесь же! – не отступала Рута. – Деревенские мальчишки пригнали на луг коней. Вы же так мечтали прокатиться на лошади!

– Какие лошади – ночь на дворе! – баг все же открыл один глаз.

– Так в ночное и гоняют коней на луг, чтобы они паслись спокойно. Днем-то оводы, слепни, мухи…

– А ночью – комары и вредные тетки из меловой пещеры, -встрял в разговор проснувшийся чертенок.

– Брысь, балабошка! – оборвал приятеля окончательно проснувшийся баг.

Он сел на ложе, недоверчиво поглядывая на Руту. Покататься на лошади было верхом его мечтаний, но разве можно поверить, что желание это вдруг осуществится?

– Меня деревенские к коням и близко не подпустят. Они меня не любят, дразнят колдуном.

– Спят они все, обидчики-то ваши. Я на них морок навела, – соврала Рута, глазом не моргнув.

– Правда? – глаза мальчишки радостно вспыхнули.

– Истинная правда, – закивала Рута головой. – Пойдемте, сударь, на луг, сами и увидите.

– Ну, если соврала, старая дура, тебе не поздоровится, – малец уже был на ногах.

«Это тебе не поздоровится, соколик. И за „дуру“, и за „старую“ выгребешь», – мысленно возразила ведьма, а сама уже подталкивала мальчишку к выходу из пещеры.

Чертенок тоже соскочил, было, с ложа, но, заметив на нем кусок пирога, передумал тащиться ночью в луг.

– Ну, где же кони? – сколько ни всматривался баг в темноту, ничего не было видно.

Луна спряталась за тучу, так что приходилось брести по росистой траве, цепляясь за подол Руты.

– Сейчас, сударь, сейчас, вот только к реке спустимся.

– Ой, что это? – мальчишка замер, едва не оторвав подол своей проводницы.

Сквозь ветви прибрежного кустарника замелькали огни. Они совершенно не были похожи ни на пламя костра, ни даже на искры от него. Огни мерцали, перемещались, сливаясь в одно огромное сверкающее колесо.

– Неужели мальчишки скачут по кругу с головнями в руках? – предположил баг, которому из-за темноты трудно было оценить реальное расстояние до огней.

– Сейчас, сейчас мы все узнаем, – отозвалась Рута и шагнула вперед.

Рубаха, за которую держался баг, натянулась, не давая ей возможности сделать дальше ни шагу.

– Что же вы, сударик, испугались, никак? – в голосе Руты сквозила явная насмешка.

– Вот еще! Ничего я не испугался. Ну-ка, посторонись!

Мальчишка выпустил рубаху из рук и первым двинулся к огненному колесу. Оно оказалось рядом! Огоньки уже мерцали прямо у его ног.

– Вот вам подарочек, остроушки! – взвизгнула вдруг за спиной бага Рута и толкнула своего господина вперед.

Мальчишка ощутил, что задевает кого-то ногами, затем огни расступились, и он оказался внутри огненного хоровода.

– Он… – закричала, было, Рута, намереваясь сообщить остроушкам что-то еще.

– Карр!

Захлопали крылья, и два огромных черных ворона спикировали на ведьму, долбя ее клювами.

– Он – Карр!

– Нет, Карр – он.

– Каррон, Каррон, – зазвенели вокруг тоненькие голоса.

– Это – Каррон, человеческий ребенок!

За одно мгновение до того, как погасли огни, баг успел заметить, что его со всех сторон окружили маленькие человечки. Обычные с виду человечки, только ростом – чуть выше колен мальчугана.

Десятки маленьких ручонок уцепились за одежду мальчишки и потащили его куда-то по траве. В следующий миг странное оцепенение сковало бага, не давая ему возможности привычно щелкнуть пальцами и поджечь своих обидчиков. Он уже не слышал воплей Руты, не видел, как по щекам ее текла кровь из выклеванных воронами глаз.

– Каррон, Каррон! – пищали вокруг крохотульки, и мальчишка вдруг осознал, что это – его новое имя.

Темные Сестры нашли Руту на следующее утро. Туман клочками уползал с луга, открывая взглядам ведьм страшную картину. На траве лицом вверх лежало окровавленное тело в изодранной одежде. Вместо глаз зияли наполненные запекшейся кровью пустые глазницы, рот кривился в мучительной судороге, руки сжимали выдранные с мясом черные перья воронов. Обе птицы лежали тут же, на траве с затянутыми мутной пленкой мертвыми глазами.

Каргунья присела на корточки рядом с поверженной Сестрой и дотронулась до нее скрюченными пальцами.

– Должно быть, давненько она тут лежит: совсем холодная. И вороны мертвы. Где же господин?

Старуха, кряхтя, поднялась и схватила за шиворот переминающегося с копытца на копытце чертенка.

– А ну-ка, шельмец, признавайся, куда подевался наш повелитель?

– Я не знаю, не знаю я! – чертенок извивался, не в силах вырваться из цепкой руки Каргуньи.

– Вороны – здесь, а ты – не знаешь? Уж не хочешь ли ты сказать, что господин ушел из пещеры без тебя?

– Ну да, без меня, конечно. Чего я ночью не видел на лугу? Мне эти лошади и даром не нужны.

– Какие еще лошади?

– А те, на которых Рута обещала бага покатать. Она сказала, что деревенские мальчишки выгнали коней на луг в ночное, можно на них покататься. Баг давно об этом мечтал, а я – нет. Вот они и пошли, а я – остался.

Чертенок вспомнил, что главной причиной был кусок яблочного пирога, но говорить об этом не стал.

– А вороны?

– Вороны спали, а потом проснулись и полетели за багом следом.

– Ну, а ты?

– А я спать лег. Баг же с Рутой был и воронами – в безопасности.

– В безопасности? – старуха встряхнула чертенка так, что в животе у него что-то булькнуло. – Рута мертва, вороны – тоже, а повелитель – пропал. Это ты называешь – в безопасности!

– Она жива! – Ибрит заметила, как губы подруги чуть дрогнули, и упала рядом с ней на колени.

– Рута, Рута, очнись! – трясла она недвижимое тело за плечи, не решаясь поцеловать любовницу на глазах остальных Темных Сестер.

– Жива? – Каргунья отбросила чертенка в сторону и вгляделась в бледное лицо Руты. – Ну-ка, посторонись!

Опустившись на траву, старуха склонилась к самым губам поверженной Сестры.

– Она не умерла, – подтвердила Каргунья через некоторое время, уловив слабое дыхание. – Несите ее поскорей в пещеру, разотрите моим снадобьем и согрейте у огня. Ты, Ибрит, расспросишь ее о баге, когда она придет в себя. А мы поищем повелителя здесь.