Александр Серегин - Анх. Реальная история путешествия в потоке бессознательного

Когда у друзей появилось свободное время, пришли и мысли о расширении бизнеса. И сейчас они приехали на этот курорт, совмещая две цели: отдохнуть на берегу Чёрного моря, а заодно встретиться со старым знакомым Алекса и обсудить с ним варианты возможного сотрудничества.

Из задумчивого оцепенения Алекса вывел женский голос, странным образом совмещающий в себе неискреннюю радость и кокетство.

– Ребята, привет! Вы откуда? – голос принадлежал одной из трёх подошедших к столику девушек. – Мы русскую речь услышали, а ведь приятно встретить земляков!

– Привет, девчонки! – Максим, улыбаясь, как чеширский кот, жестами, но очень галантно пригласил девушек присесть.

– А нам-то как приятно! – продолжал он, ловко устраиваясь на диванчике между подружками. – Это Алекс, я Макс. И мы из маленькой, но гордой Латвии. А вы откуда?

Девушки оказались москвичками. Одну из них, обладающую монгольской внешностью и белорусским акцентом, звали Ксюшей. На вид ей было чуть за тридцать, а в облике и манере держатся чувствовалась претензия на принадлежность к светским львицам, что ещё больше выдавало в ней провинциалку. Две её подруги, Ольга и Анжела, выглядели более породисто и были лет на пять-шесть моложе.

Ксюша скользнула по друзьям профессиональным взглядом охотницы, «на ходу» оценивая стоимость одежды, маникюра, аксессуаров и возможных перспектив общения.

– Ну и как там у вас в Латвии? – спросила она, беря из рук расторопной официантки меню.

– Я слышала, что в Латвии русским по-русски запрещают разговаривать. Ужас! – вставила Ольга, изобразив на лице смесь недоумения и возмущения.

– А провинившихся высылают из страны! – немного искусственно рассмеялся Макс. – На самом деле, всё не так страшно. Вопрос о признании русского языка вторым государственным действительно сейчас актуален, и разные политические силы эксплуатируют его, кто как может, руководствуясь в основном личными сексуальными предпочтениями. Но всё происходит цивилизованно, без эксцессов.

– А вас этот вопрос совсем не трогает? – спросила Анжела, обращаясь как бы к обоим друзьям, но посмотрела на Алекса.

– Меня лично? – несколько удивлённо переспросил тот. – Да не особенно, если честно. Язык – это инструмент. И предназначен он, по-моему, для того, чтобы люди могли договариваться друг с другом. Если же такая задача не стоит в принципе, то сколько бы языков ни было, к большей сплочённости в обществе это не приведёт. А ставить язык на пьедестал, забывая о его основной функции, это всё равно, что поклоняться топору или рубанку – архаичный языческий ритуал. Который, впрочем, очень эффективен при воздействии на столь же архаичные пласты коллективного бессознательного.

Ольга с Анжелой непонимающе посмотрели на Максима. Тот в свою очередь укоризненно глянул на друга.

– Алекс имеет в виду, что нам неважно, русский язык или латышский, главное чтобы это был женский язык, сексуальный и достаточно раскованный.

Девушки кокетливо захихикали. Ксюша оторвалась от изучения меню и тоже улыбнулась.

– А чем вы занимаетесь? – спросила она у Максима.

– Сейчас? – переспросил тот. – Да вот на солнышке погреться приехали, у нас-то с этим напряжёнка. Помните, как у Пушкина: «…но наше северное лето, карикатура южных зим, мелькнёт, и нет…»?

Алекс взглянул на девушек и понял – они не помнят.

– Нет, я имею в виду вообще, по жизни чем… делаете что? – Оксана покрутила пальцем в воздухе, как-будто это могло помочь лучше понять суть сказанного.

– А, в этом смысле, – улыбнулся Макс. – У нас с Алексом небольшой бизнес.

– А насколько небольшой? – с наигранным безразличием уточнила Ольга.

– Небольшой бизнес тоже может быть очень прибыльным, – не отрываясь от меню и как бы в шутку, добавила Ксюша.

Друзья переглянулись.

– Какой плавный переход к финансовому вопросу, – ухмыльнулся Алекс.

– Да ладно тебе, Сань! Девчонки просто хотят знать, с кем они дело имеют, – сказал Макс понимающим тоном. – Сейчас это обычная практика при первом знакомстве: «Как зовут? Чем на жизнь зарабатываешь?» Чтобы время зря не тратить. Правда, девчонки?

– Зачем тогда вообще знакомиться, можно просто визитками обменяться, —задумчиво и ни к кому не обращаясь, заметил Алекс.

– А что, это идея! – весело воскликнул Максим и потянулся к кожаной наплечной сумке, лежащей на свободном кресле. – Как знал, что и здесь пригодятся!

На стол легли три одинаковые пластиковые карточки. Ксюша взяла одну из них и прочитала:

Максим Шныгин

Консультационное бюро Private Evolution

Проведение индивидуальных и групповых консультаций

Разработка специальных решений по внедрению и управлению

процессами изменений

– Ничего не поняла, что вы внедряете и чем управляете?

– Мы управляем переменами! – довольно сообщил Максим.

– Их же и внедряем, – улыбнулся Алекс.

Ксюша непонимающе повертела карточку в руках и сунула её в сумочку. Немного порывшись в её недрах, она извлекла две визитки, испещренные розовыми сердечками и золотыми кольцами на белом фоне.

– Вот, – сказала она. – Если что, обращайтесь. Для вас – лучшие кандидатуры.

– Международное брачное агентство «Клеопатра», – прочёл Максим. – Соединяете сердца в рабочее время?

– И в свободное тоже! – Ольга восторженно взмахнула дорогим маникюром. – В прошлом году мы в Испании отдыхали с нашей подругой Ирочкой. Так Ксюша ей прямо там третьего мужа нашла. Настоящий Ротшильд, кстати.

– Третьего? – переспросил Алекс.

– Да. Второй ей изменял, а первый был ужасный зануда, – затараторила Ольга. – Оба, конечно, достаточно состоятельные мужчины, но до Армандо не дотягивают. Первых двух Ирочке, кстати, тоже Ксюша подобрала. Она у нас талант!

Алексу вдруг подумалось, что это уже не сводничество, а сутенёрство. Он ещё раз взглянул на бело-розовую визитку и усмехнулся, представив на ней выведенную золотом надпись «Агентство спонсорских услуг».

– А вот и Мартин! – заметил Максим, беря из рук Ольги её визитку.

Алекс обернулся.

– Привет, дружище!

Мартин улыбнулся собравшимся и поднял руку в приветственном жесте, напоминающем одновременно римский салют и нацистское приветствие. Это был рослый смуглый болгарин лет тридцати пяти. Его торс, весь словно слепленный из бронзовых геометрических фигур, говорил о множестве часов, проведённых в спортивных залах. Мартин был в чёрной майке без рукавов и в таких же чёрных шортах. Его круглое живое лицо украшала испаньолка, а тёмные волосы были коротко острижены. На оголённых плечах и икрах ног Мартина красовались выполненные чёрной тушью портреты коммунистических вождей: Ленина, Сталина и Мао Цзэдуна. Четвёртым в компании этих культовых личностей оказался ничего не знающий ни о коммунизме, ни о классовой борьбе, ни даже о плановой экономике и неизвестно как оказавшийся в этом сообществе Иван Грозный, уютно обосновавшийся на правой ноге Мартина.