Максим - Лохк-Морен. Крепость Блефлэйм.

– Тихо, тихо, мальчик. – Томас похлопал по шее фыркающего от ярости коня.

– Говорят конь под стать своему хозяину. Хотела бы поглядеть на ту кобылку, что привлечёт внимание этого свирепого воина. – Женщина уже оправилась от потрясения и нахально обратилась к всаднику.

– Кобылка должна знать, что дело есть дело, а игра есть игра. Так ты согласна, или мне искать среди местных дурёх желающих получить за пару часов три золотых?

– Меня зовут Шона. И я ещё никогда не отказывалась от ангелов!

– Я приготовлю вам необходимый вам состав в течение пяти минут! – Абу Рабид поднял руки и снова поклонился, после чего скрылся в темноте повозок. Остальные артисты постепенно вернулись к своим делам, правда, не переставали обращать на всадника своих любопытных взоров.

Томас не проронил ни единого слова, как литой сидел на коне. Он размышлял. Отлично, первая часть плана готова. Теперь предстоит выполнить следующую часть. И в промежутке найти три золотых.

– Золото! Я правду вам говорю, сир! Там много золота! Не убивайте меня! Прямо под тем гротом! Я вам ещё пригожусь! Я буду бесплатно работать! Буду рыть, носить, до самого замка нести на себе сундук буду! На себе всё, что Гранд накопил за годы!

Он рыдал, сжавшись в комок, с промокшими грязными штанами, с порезом на руке. Весь его вид внушал отвращение и жалость. Единственный выживший, его можно было бы отдать шерифу в городе. И получить пару монет. Преступника бы повесили на следующее утро. А ему бы пришлось срочно убираться из этих мест. Никто не любит пришлых, особенно таких, что уничтожает местную легенду. Пускай даже легенда всего лишь кучка разномастной бандитской швали, грабившей и убивавшей путников. Он только хотел было отпустить ничтожество, как спасённый подбежал и с рыком ударил бандита по голове подобранной палицей. Кровь брызнула во все стороны, конь заржал и шарахнулся. С гневом сир Томас обратился к недавно спасённому горожанину.

– Всё же может быть не стоило бы так поступать, сир! Может, его можно было бы использовать, а потом и отдать судье?

– Нет. Вы пришлый, не знаете нашего чудного края. Для всех, даже для самого убитого было бы лучше именно такое развитие событий. Золота же там не так уж и много может быть. Сами подумайте, сир, ну, сколько и кого они могли тут награбить? Да больше половины они пропивали и тратили на девок! Это же дикари!

С брезгливостью дворянин отбросил окровавленную палицу и вытер руку, забрызганную кровью, листьями молодой берёзы. Уставший Томас сидел и молчал, угрюмо оглядывая мёртвых. Не так он всё планировал, совсем не так. И вообще до чего он дошёл! Сын великого воина, Генриха Себастьяна, отмеченного наградой старого короля, доброго Эддарда, дошёл до охоты на разбойников. К тому же и не тех, что ему следовало бы убить.

– Сиры, а вы не желаете попробовать их питие? Отменное топливо! – За спиной раздался голос весьма довольной всем Шоны. Томас скривился, и вздохнул. План был без сомнения хорош, но вот его воплощение оказалось весьма, скажем так, неприглядным.

– И всё же, позвольте представиться, мой добрый сир рыцарь! Меня зовут Эдмунд Колхаун, я дворянин, как вы можете догадаться по моей одежде и владению мечом. А как вас зовут и вашу прекрасную спутницу?

– Шона. Я артистка бродячего театра. Мы тут с выступлениями в этот милый край забрели. А сир Томас меня нанял, правда я так не поняла, до конца, с какой целью. Сир Томас, зачем вы всё-таки наняли меня, а?

Шона рассмеялась, будто бы простая деревенская девица на лугу, встретившая пригожего парня. И руки уже успела отмыть, приметил Томас. Не испугалась нападения, не испугалась и крови. И успела убить того детину прежде, чем тот пустил слюну при виде её нагого тела. Артистка явно имела признаки наёмной убийцы, убить волосатого чудовищного мужика одним точным ударом тонкого стилета, а дабы его ошеломить, скинуть своё одеяние одним мимолётным движением опытной руки. Сир Эдмунд рылся в карманах и мешках у трупов. Томас вздохнул и слез с лениво поедающего траву возле недавно убитого пленного Левкоя. Надо же чем-то расплатиться с Шоной!

Они быстро осмотрели трупы, а затем совместными усилиями отволокли их к краю дороги. Шона рылась в сумках убитых, предоставив мужчинам таскать мертвецов. Затем сир Эдмунд взял расщеплённый щит с облезлым гербом, принадлежавший одному из неудачных разбойников, и написал углём.

Рядом поставил какой-то странный знак, вроде летящей цапли, а может герб свой, просто уголь крошился в руке, и вышла загогулина странного типа.

– О, сир просто художник! Но я бы ничего не писала, а просто свалила бы их в овраг! Пускай волчки вдосталь наедятся! Да и шериф Фингайн ещё тот зануда! Мне деревенские уже сообщили, когда мы только прибыли. Он даже театрам больше двух представлений в одном поселении не разрешает давать! А этих вон и не собирался ловить! Тьфу!

Она сплюнула на землю, и закачала головой, словно в состоянии сильнейшего возмущения. Сир Эдмунд засмеялся, легко и задорно, хотя ещё недавно таскал трупы разбойников. Которых и превратил в трупы, отчасти. Томас вздохнул, хорошо, что они напали на бандитов сейчас, когда сир Яго ещё не отправился из замка Бренн. Всё же он решил задержаться, в самый последний момент, чего никак не мог предусмотреть мрачный Кирк. Незаметный Айдл остался для каких-то тёмных делишек с бароном Иеном Кармайклом. А вот где мог залечь Мур с его парнями – вопрос. Сдавшийся разбойник лепетал, что Мура давно никто не видел, что он видимо, взял хороший куш и временно отлёживается где-то на юге. И зачем надо было убивать этого дурня?!

Отчасти он понимал, решение сира Эдмунда было верным, но что-то ему не нравился этот сухопарый мужчина с седеющими волосами и злыми глазами. Он где-то его определённо видел, определённо знал, возможно, на войне, а может быть и после бегства. В любом случае остаться один на один с этим человеком он бы не рискнул. А он оставался на ночлег и в воровских притонах, и поле, спрятавшись под кустом, в дешёвых борделях и на сеновале в деревнях, и даже как-то заночевал в хижине людоеда, которого как, оказалось, задрал медведь совсем рядом с хижиной. Но вот сир Эдмунд выглядел не так внушительно, как уложенный им с одного удара волосатый, зато был явно сильнее и проворнее более молодых бандитов. И что он в голове своей держал, никто не знает.

– Сир, вы бы поспешили, ведь если разбойник не врал, дракон спит ночью, а охотиться летает на горный хребет, не знаю уж, как его зовут. Мне говорили, но я что-то упустила. Как услышала про дракона, так сразу и обомлела!