Риссен Райз - Хроники Марионеток. Цель Офицера

Дальнейший путь преграждал забор. За ним был спасительный лес, темнота, мрак, в котором сейчас так хотелось раствориться. Девушка передала ревущих детей на руки другой женщине и ударом ноги вышибла из забора хлипкую доску. Она помогла беглецам выбраться наружу, а затем сказала:

– Мам, беги. Я должна вернуться и помочь. Не ищи меня, оставайся в лесу, пока не стихнут последние звуки. Последние! Ни за что не выходи раньше!

– Дочь! Куда! Только выздоровела! – в отчаянии рванулась к ней женщина. Девушка мгновенно остановила ее:

– Тихо. Не кричи. Им нельзя знать, что вы здесь, – тихо предупредила она. При виде бледной, жутко испуганной мамы сердце сжалось в комок. Но времени успокоить уже нет – нужно спасать других.

– Я люблю тебя, мам. Помни об этом, что бы ни случилось.

И побежала назад, едва разбирая дорогу и сжимая верный клинок.

На крыльце дома лежал отец. Эти твари истерзали его так, что она едва узнала родителя. Девушка рухнула рядом с ним на колени, и от ужаса не могла даже дышать. Воздух не выходил из легких, она задыхалась. Сзади послышался боевой клич, она обернулась. На нее бежал с занесенным для удара клинком обезумевший человек в алой кирасе. Быстро вскочила на ноги, инстинктивно отклонилась от удара. Едва дернулась ее рука – и брызнула тонкой струйкой кровь врага. Гвардеец пролетел мимо и упал в горящие обломки. С трудом подавив закипающие слезы и тошноту, девушка снова наклонилась к мертвому отцу, пригладила растрепанные черные волосы, слипшиеся от крови, и закрыла навсегда его нечеловечески зеленые глаза.

Ее брат лежал, неестественно выгнувшись и запрокинув голову в колодец, ему рассекли грудь от плеча до пояса. Прекрасное лицо сохранило выражение легкого удивления от боли, пришедшей после удара. Девушка поцеловала его в гладкий лоб и последний раз взглянула в синие, словно безбрежный океан, глаза.

– Пожалуйста, пожалуйста, – бормотала она, оглядываясь в поисках последнего, кто должен был быть жив. Пожалуйста, пусть только он будет жив! Девушка побежала через площадь, завидев в переулке между горящими домами знакомый силуэт.

– Вар! – крикнула она.

Мужчина обернулся на зов, огонь осветил его грудь, и она увидела очертания двух торчащих стрел… Не помнила, как оказалась рядом. Не помнила, как ломала оперение стрел, не обращая внимания на призывы бросить его и бежать.

– Рин, перестань! – воззвал он из последних сил, схватил ее руки и сжал. Она остановилась. Набралась смелости и взглянула в родные лиловые глаза.

– Прости, что не смогу я дальше быть с тобой, – тихо проговорил Вар, поглаживая ее пальцы. – Я тебя люблю и всегда буду. Ты обо мне не печалься. Я счастлив, что с тобою был. Прости.

– Вар… нет… Ты же обещал! Ты обещал! Не надо, ну… – слезы покатились градом, падая ему на лицо. – Что ты вечно?.. Все же будет хорошо… Мы поженимся, как ты и хотел! Будем вместе!

– Обязательно. Сейчас я уйду, мой дух сольется с вечным и войдет в высшие сферы. Там тебя буду ждать. А ты живи. Ты счастлива должна быть, поняла?

Он прикоснулся к ее щеке и закрыл глаза. Девушка потрясла его за плечи, тихо зовя по имени, но он не откликнулся. А затем почувствовала, как исчез его дух… Тонкий, едва уловимый поток энергии пробежал по телу и растворился.

– Вар… – еще раз позвала она. И вдруг Рин осознала, что он больше не ответит. Он ушел! Ушел навсегда… Это опрокинуло ее навзничь, словно мощный удар. Рин затрясло, затошнило, рыдания и звериный вой раненого существа рвался из горла, раздирая его в кровь, словно душа просились наружу – подальше от искалеченного сердца. Боль, слепящая, глухая, окутывающая разум плотной белой пеленой, заполнила все ее сознание, все мысли; ничего живого в них не осталось, лишь смерть и ненависть. Все это в один миг пропитало ее сущность насквозь и навсегда. Перед глазами мелькали мушки, плыла красная пелена, в горле клокотали слезы гнева…

Протяжный девчоночий писк ворвался в уши нежданным гостем и привлек ее злое внимание. Девушка медленно повернула голову и увидела, как к забившейся под крыльцо дома девчонке приближается, широко раскинув руки, чтобы поймать, один из гвардейцев императора. Ночью напали, подлые твари. Знали, что днем им не совладать с аиргами…

Сжав покрепче рукоять клинка, Рин поднялась на ноги. Плечи и шея расслаблены и опущены вперед, колени мягкие, чуть согнутые для хорошего рывка. Она свистнула. Гвардеец обернулся к ней. Из-за угла горящего дома выбежали еще трое. Рин слизнула кровь с лезвия клинка. По телу пробежал жар, дрожь, руки налились силой, в ушах словно застучал бой барабанов, красное марево заволокло взгляд.

«Молись сам себе, сука!» – подумала она, и рванулась вперед.

В ту ночь небо над Истваном было багровым.

Ночь с 25 на 26 ноября 4009 года от Раскола, Сорин-Касто

Какому только мудрецу пришло в голову назначить встречу у Незамерзающего озера? Чистое поле, ветер от воды дует ледяной, пробирает до костей. Узкий серпик луны скрыт облаками, темнота хоть глаз коли.

Девушка в черном овчинном полушубке зябко топталась в беседке на берегу злосчастного озера, поминала непечатными словами всех, кто работает над ее маршрутами, и особенно выделила полковника Рошейла. Полночь уже минула, а посыльного с письмом все нет. Ситуация, однако…

– Все, еще пять минут, и я ухожу. Уже полчаса жду, что за дела? – возмутилась девушка вслух и плотнее закуталась в шубку, прикрыв нос рукавом.

Через пару минут она увидела, как к беседке приближается некая фигура, и пригляделась. Судя по росту и телосложению, это женщина, а значит, та, кого девушка ждала. Да и кому еще взяться в этом месте в такую отвратительную погоду? Фигура подошла ближе к беседке, остановилась и покрутилась на месте.

– Я здесь, – оповестила девушка, выходя из-за угла и с укором глядя на посланницу.

– Слава богам! – выдохнула та и зашла в беседку.

– Я уже думала, не придете, миледи.

– Прошу простить за задержку, за мной увязались собаки. Пришлось искать псаря. Вот это письмо вы должны доставить господину Римеру. Рин, вы уверены, что хотите отправиться ночью? – осведомилась посланница, протягивая девушке конверт. – Все же путь неблизкий, дикие звери, разбойники…

Та, кого назвали Рин, усмехнулась и спрятала конверт во внутреннем кармане полушубка.

– Разбойников и диких зверей я боюсь меньше всего. А вот нарваться на патруль было бы совершенно лишним, поэтому здесь мне лучше передвигаться ночью.

– Что же, вам лучше знать. Когда господин Ример получит это письмо?

Рин задумалась и мысленно прикинула расстояние.