Юлия Леонтович - Моя Равномерность. Фэнтези. Книга I

– Я скучаю по тебе всегда, Мия. И не только я, мы все скучаем за тобой, – промолвила мама. – Может, ты хочешь вернуться домой? – в мамином голосе появилась немалая толика надежды. – Мы будем рады твоему возвращению, и ты это знаешь.

– Мам, моя жизнь здесь. Тут у меня учеба и друзья, и самое главное – мне здесь нравиться, – заверила я ее.

– А парень у тебя здесь есть? – она задела меня, но я не подала виду.

– Нет, но и там его не было. Да здравствует баланс во всем мире, – радужно воскликнула я.

«Не думала, что получится так реалистично…»

– Прекрати, Софи. У нашей дочери еще все впереди, – спокойно заметил отец.

– Николас, ты всегда встаешь на ее сторону, – тяжело вздохнула мама и покачала головой.

– Неправда.

– Правда!

– Нет, – промолвил отец. Его лицо растянулось в улыбке.

– Я просто хочу, чтобы наши дети были счастливы, – ее тон говорил моими чувствами. А именно, я чувствовала тревогу и обреченность.

– И я также, милая, – ответил папа.

– И я счастлива, – я прервала их маленькую дискуссию. – А еще мне кажется, уже пора спать.

По правде говоря, мне не столько хотелось спать, как свести этот разговор на нет.

«Помню, однажды услышала, что люди в Лондоне ранее полуночи не ложатся. Что же, не могу с этим не согласиться».

– Сладкой ночи, Мия, – напоследок услышала от родителей, и мы разошлись по комнатам. Не принимая во внимание свою усталость, я была уверенна в том, что уснуть мне не удастся. Но на удивление, уснула довольно быстро.

«Я счастлива, – в сознании воспроизводились слова, и я думала над ними вновь и вновь. – Я счастлива?».

О скоропостижно прошедшей ночи оповестил будильник. Этим он хотел сказать лишь одно – «пора». Поспешив к родителям, я успела к завершительным шагам, оповещающих об отъезде родителей. Складывалось впечатление, во сколько бы я не проснулась, они все равно проснутся раньше. Напоследок мы пьем латте и едим тосты.

– Вы готовы? – я пыталась не выдать предательски грустного настроения.

– Да, наш рейс скоро, нужно приехать раньше – сказал отец. Он всегда был в добром расположении духа, соответственным был и его тон.

Мы выходим из дому и ловим такси. А еще за несколько минут уже сидим в авто. Лондон смотрел нам вдогонку и прощался, оставляя позади улицы и силуэты, продолжавшие сопровождать наше мчащееся, удаляющееся такси, с каждым последующим мгновением ехавшее все быстрее и быстрее.

Аэропорт Хитроу.

Я томилась в ожидании посадки родителей, которую могли объявить в любое мгновение. Во мне царствовала целая гамма чувств, среди которых отчетливым пульсом отбивала грусть и сожаление, досада. Тогда, как на расстоянии их отсутствие тяжело переносилось мною, но я боролась с этим, то их столь близкое присутствие сейчас и вовсе забирало почву из-под ног, стоило мне упомянуть себе об их скором отъезде. Верно, отпускать их катастрофически не хотелось, но был ли у меня другой выбор. К осознанию пришло вполне приемлемое объяснение: «Мы не прощаемся навсегда, но разлучаемся на время».

– Пора, Мия, – ласково промолвила мама.

– Созвонимся, – подмигнул отец.

– Само собою, – я провалилась на еще одной неудавшейся улыбке.

– Люблю тебя, милая, – промолвила мама. Видимо улыбка получилась у меня неважная.

– И я тебя, – неосознанно пролепетала я. Во мне пребывал переизбыток чувств, и я не поспевала за ними. – Привет сестренке.

Чувства смешались с эмоциями и отыграли не последнюю роль в дрожании моего голоса.

Мгновением позже я стояла в стороне и наблюдала за тем, как родители подают билеты, а после окончательно скрылись с поля зрения.

Полдень двадцать первого декабря. Сопровождает опустошение и острое ощущение разлуки. А еще совсем скоро Новый год.

«И снова этот Новый год, – проносятся мысли. – Как по мне, это не больше, чем переход времени на год больше».

Довольно морозный день «возвращал» на землю и не давал подолгу витать в облаках. Я начала замерзать, в моих планах было поскорее поймать такси, тем самым убежать от жуткого холода и пронизывающего ветра. В попытке высмотреть такси моя походка напоминала более бег трусцой, нежели умеренный шаг неспешного человека. Но машины то и дело отъезжали с места, и мне только оставалось смотреть им вдогонку, в то время как они все дальше отдалялись от меня. Своевременно мой взгляд перенесся на другую, еще свободную машину, и я поспешила к ней, но обернулась на произносимый голос, который, как мне показалось, обратился именно ко мне.

Передо мною стоял молодой и обаятельный, а также ко всему прочему незнакомый парень, двадцати – двадцати трех лет. Довольно странно, однако я совсем не видела, чтобы за мною кто-то шел, вдобавок была озадачена собственными размышлениями, чтобы что-то замечать вокруг.

Скоропостижной украдкой я продолжила смотреть на него, но мне крайне не хотелось показаться невежливой. Это оказалось не так просто, поскольку его внешность воспроизводила в моем сознании не короткие фразы, но целые слоги и изречения. А воображение напрочь отказывалось работать, продолжая я на него смотреть. Бледная кожа и утонченные, похожие на аристократические и производящие незабываемый эффект черты его лица, вызывали во мне состояние аффекта.

«Наверное, англичанин, – подумала я. – Моя бледность напротив его, кажется мне смуглым загаром, но они принимают это за норму».

Я все еще не могла отвести от него взгляд и продолжала смотреть, видя то, от чего потрясало сознание и будоражило ум. Это выгравированные скулы и четкий подбородок, изящный нос, отдающие морским бризом потрясающие сознание серые глаза и прекрасные брови. Все это всецело характеризовало его. Не могла я миновать и губы, они сочны и румяны, стоило только на них посмотреть, и они вдохновляли на жизнь, от них замирало сердце и сбивалось дыхание. Его шесть футов противостояли моим пяти. Он выглядел довольно просто, но создавалось впечатление, что таким вовсе не является, а еще он выглядел достаточно грациозным. Немного отросшие темно-каштановые волосы создавали вид своеобразной неухоженности, но при этом выглядели аккуратно и, более того, забавно. А еще время от времени в них играло солнце, пробиравшееся сквозь облачность, присущую второй половине дня.

«Скорее это природное, – подумала я».

Время от времени он касался волос, проводя по ним рукою. Довольно странно, какое впечатление могут воспроизвести обыкновенные, ничем не примечательные волосы. Опять мой взгляд вернулся к его глазам и они не оставили мне выбора как остановиться и смотреть в них так долго, насколько это возможно. Я пыталась побороть в себе желание, найти силы и отвести от него взор, но не могла. В его глазах жила Вселенная, в которой я видела бездонный океан, погружаясь в который, терялась сама.