Юлия Леонтович - Моя Равномерность. Фэнтези. Книга I

О чем я думала. До самого вечера мы провели время вместе, но были незнакомыми друг другу. Едва я могла дать этому «здоровое» объяснение, но даже некоторых знакомых мне людей я чувствовала по отношению к себе более чужими, чем его после нескольких часов знакомства.

Впервые за достаточно долгое время я смогла забыть обо всем, даже не задумавшись об этом. А еще мои чувства, одновременно, они были не свойственными мне, и такими родными. Я ощущала легкость и непринужденность, свободу.

– Все в порядке? – приятный голос вернул меня в сознание.

– Прости, я задумалась.

– Я утомил тебя своими вопросами? – в его голосе ощущалась забота.

– Отнюдь, ты помог мне забыться.

– Прости за то недоразумение в аэропорту, – промолвил он следом. – Получилось действительно нехорошо.

– Это в прошлом, – его и вовсе не хотелось ворошить. – И затем, я рада, что ты меня остановил.

– Ты уверенна? – его голос имел странное свойство, скорее это было подвластно его обладателю. И заключалось оно в его умелом обращении не одними только эмоциями, но тоном, говорившим о том, что его владелец желает показать в произносимом, а что сокрыть от других.

– Больше, чем когда-либо в жизни, – моя искренность говорила сама за себя, порою меня об этом забывая спросить.

И он улыбнулся мне вслед. В свою очередь, мне оставалось только догадываться, что несла за собою его улыбка, и что она предполагала.

– Благодарю, – всего мгновение тишины, и я уже соскучилась по его голосу.

– За что? – не понимая, вымолвил он.

– За сегодняшний день и за наше знакомство.

– Могу ответить тем же, – он целеустремленно смотрел на меня.

– А еще, мне действительно хотелось сказать это.

– Тяжелый день?

– Уже нет.

– Ты не будешь возражать, если я проведу тебя домой, – спросил он. Его взгляд вселял в меня единое желание – никогда его не отпускать, сам голос исчезал, предательски уходил внутрь каждый последующий раз, когда мне стоило ответить. В оправдание я могла сказать, что я готова была слушать его днями напролет, только бы не говорить ничего в ответ. Потому как мои толкования, в отличие от его слов, были отнюдь не теми, которые хотелось слушать не прекращая. Поэтому мне стоило больших усилий выдавить из себя каких-то несколько слов каждый последующий раз.

– Разве я могу теперь отказать, – улыбнулась я.

– Прекрати это делать, – мучительно произнес он.

– Что именно? – мое непонимание превысило возможный лимит за сегодняшний день.

– Твоя улыбка очаровательна.

– Я не верю, – ответила и снова улыбнулась.

– Не веришь? – разочаровано произнес он.

– Нет, – я развела руками.

– Но, я могу это доказать.

– Правда?

– Да, – промолвил он, бросая на меня свой очередной испепеляющий взгляд.

«Как у него это получалось, – задавалась я себе очередным вопросом. А еще, неужели эти прекрасные, мужественные, четкие, неповторимые и незабываемые черты лица и вправду предназначены мне».

– Ты готова? – спросил он.

– Да.

Мы вышли из кафе, и уже за считанные минуты меня начала охватывать дрожь. На улице заметно похолодало, и потом моего пальтишка было явно недостаточно для вечерней погоды, к тому же изменилась она не к потеплению. Шел снегопад, снежинки ниспадали одна за другою. Это было впечатляюще и холодно.

– Тебе холодно? – он был взволнован.

– Немного, пустяк, – заверила я его.

– Нет, это не мелочи, – в голосе появилась озадаченность. – Прислонись ко мне, – произнес он, но я не предприняла никаких действий, продолжая уверять его в обратном. Не слушая меня, он первым обнял меня, сильно прижав к себе. Я ощутила пряный и сладостный аромат корицы. Он пленил мое сознание, и я прижалась к нему еще сильнее, продолжая с нетерпением вдыхать его благоухание.

– Действительно, так лучше. Ты такой теплый, – едва вымолвила я, содрогаясь.

– А ты холодная. Не боишься простудиться, – недовольно промолвил он.

– С тобою нет, – он улыбнулся в ответ, а я, в ожидании такси, продолжала довольствоваться его объятиями, стоя неподвижно. Я не желала оступиться и малейшим шагом, таким образом лишиться его.

Беспроглядная метель набирала свои обороты, из-за чего улицы становились практически непроглядными. Но уже за несколько минут вместо ожидаемого нами такси я наблюдала нечто непримечательное ввиду непогоды и весьма неоднозначное. Что я и попыталась разглядеть в дальнейшем, но усиливающаяся метель только доставляла неудобство и проблематичность видеть что-либо вообще.

Сокращающееся между нами расстояние более не оставляло сомнений, и уже в мгновение вечернее небо Лондона раздалось в громком скрежете ворона. Он летел относительно невысоко, и потому я видела его подавляющих размеров формы. Его окрас воспроизводил устрашающий эффект, походя на вороного.

– Смотри, – обратилась я к Соулу. – Какой жуткий ворон, – но к этому времени он пролетел над нами, и вскоре от него не осталось и следа. Лишь далекое эхо его скрежета продолжало сотрясать воздух. Но еще недавнее видение вороной птицы в воздухе продолжало вызывать у меня порядком неприятные ассоциации, не говоря уже о нападении ворона в моем видении. Всего несколько снов и пару видений, а я больше не могла смотреть на воронов с былым спокойствием. Во мне что-то изменилось и в первую очередь, это отношение к ним и их восприятие.

– Вот и такси, – заговорил Соул, открывая дверцу автомобиля. За пристальным наблюдением ворона я не заметила, когда Соул поймал такси. – Садись в машину, – в его голосе произошли резкие перемены, и дальше в нем ярко выразились нотки жесткости и небывалой серьезности. И все же, это не помешало мне насладиться его голосом вновь.

– Что случилось? К чему такая спешка? – в недоумении спросила я.

– Пожалуйста, быстрее садись в машину, – практически закомандовал он.

– Ладно, – согласилась я, садясь в машину. Также мое недоумение не покинуло меня и на заднем сидении черного лондонского кеба, являющегося одной из достопримечательностей столицы. Он немедля сел возле меня.

– Где ты живешь? – его тон не терпел ожидания и требовал сиюминутного ответа.

– Ноттинг-Хилл, – поспешно ответила я, и авто тронулось с места.

– Ты объяснишь мне к чему такая поспешность? – в негодовании попыталась выяснить я. – Отчего столь большое рвение уехать с этого места?

– Мне показалось, ты замерзла, и будет лучше, если ты быстрее сядешь в машину, – по-прежнему напряженно, но уже с большею легкостью промолвил он.

– И все? – с сомнением обратилась я к нему.

– И все, – расположение его тона вернулось в былую форму.

– Ты всегда уделяешь так много внимания подобным мелочам, – продолжала я допытываться.