Андрей Свиридов - Магия Слова. Суперфэнтези – психиатрический уклон

Переговорщики беспристрастно уставились на меня ожидая ответа. Шейх аравийский сфокусировал взгляд расширенных зрачков, упёрся треугольником взгляда в мой взор. Но он не ведал, что можно делать посылку взора сквозь его шоколадного цвета радужку. Поэтому я Андрей Свиридов сын Александра не отвёл взора, и перенаправил его прожигающую энергию взгляда шейха в его умственные пространства логосферы интеллекта. Он вздрогнул…

Я встал с золочёно-абажурного кресла и ответил:

– в 20 часов сегодня у меня перелёт из аэропорта им. Де Голля в Люксембург. Билет забронирован. Над вашим предложением подумаю… Благодарю за гостеприимство и изысканный аромат кофе. До вылета осталось меньше двух часов…

Никто не сдвинулся с места. Появившийся слуга вывел меня на смотровую площадку лифта.

Успев взбежать по трапу в самолёт, когда до взлёта оставалось 15 минут, я выбрал кресло у окошка. В 160 местной кабине самолёта всего было 8 пассажиров. Самолёт был двухмоторный немецкий компании «мессершмитт». Удивился, что эта немецкая авиастроительная компания действует.

Подумал в ДУШЕ: «Отец родной служил во время войны в авиаполку: родина: Соборная Светлая Солнечная Россия ждёт деяний: если не я, то кто?» Продолжается вялотекущая реализация военно-политической доктрины «Продвижение НАТО на ВОСТОК».

Что жаждали узнать аравийские переговорщики от меня, в случае моего согласия остаться на 2—3 дня. И почему они оцепенели, услышав мой твёрдо-вежливый отказ? И почему смуглый овал лица шейха арабского посерел и принял почти прямоугольную осязаемую форму в рисунке мелкоиссечённой паутинками пепельной кожи? И почему аравийский шейх признал себя странником, а меня обозначил его выше?

Моторы самолёта гудели ровно, мысли текли плавно, дрёма подступила очень и очень нежно и, я [улетел] в вероятную реальность сновидений… которые видел несколько раз с интервалом полгода-год:

…Необъятное небо без солнца и звёзд, необъятные горы без снега, необъятная каменистая равнина с пожухлыми кустами деревьев и высокими пучками торчащей красновато-чёрной травы высвечиваемых бликами полутеней в призрачном свете голубовато-серой луны.

…Появились чёрные всадники с четырёх сторон, сидящие на вороных силуэтах напоминающих лошадей. Чёрный всадник с западного направления начал двигаться медленными и резко ускоренными бросками ко мне. Это были апокалиптические всадники христианства конца Света, с которыми были схватки, и которых не смог идентифицировать писатель-фантаст… Голов… не употреблявший при написании своей фамилии родовую звёздную русскую букву «Ё»…

Глухой щелчок за бортом самолёта известил, что лётчик выпустил шасси для приземления в люксембургском княжестве.

Добравшись до отеля за 15 минут на такси, и устроившись в номере на третьем этаже, я лифтом опустился в цоколь – этаж летней террасы бара-ресторана. Осмотрелся. Заказал кофе. Меня ждали. Это была смешанная евро-американская группа ранее с которой вёл переговоры по финансовым инвестициям в Швейцарии. Члены группы ужинали. Дитер, немец не плохо владеющий русским языком помахал мне рукой и выкрикнул приветливо: «Андрей, сын Александра, проходи к нам, на тебя место забронировали, рассчитываться будешь отдельно», держа в левой руке кружку с приклеенной яркой этикеткой баварского пива. Американец, эфиоп-итальянец Джулиано сидел с рюмкой и скалился. Справа от него пристроившаяся полноватая чешка Яна со славянским типажом женского личика, что-то ему рассказывала хихикая кивком головы показывая на меня. Слева от американца утонув в кресле из-за маленького росточка присутствовал Виталий из Москвы с двумя чеченцами личной охраны. Дальше восседал плечистый Петри – русский бельгийского подданства, имеющего дядю из первого круга политической элиты Кремля, и уверявшего меня позднее через день, что завязан с внешней разведкой страны, когда предлагал вместе поспать, и это дело закрепить голубизной плечистого духа голубой крови секретной службы.

Дитер, располагаясь напротив американца отодвигая чеченцев, высвобождал мне кресло для участия в тёплой атмосфере ужина.

Я не возражал, думая, что надо успеть переговорить с Дитером в террариуме застолья перед завтрашним днём завершающего подписания финансового контракта по нефтедололларовым инвестициям для 1998 года. И уселся в высвободившее кресло. Зарнистый закат Жидкого неба начала сентября 1995 года пробиваясь искристыми воздушными лучиками пытался рассеять метаболические миазмы крутящихся психизмов рассеивающихся от нашего стола в ресторанное пространство летней террасы.

Немногочисленные посетители бара-ресторана вжимались в столешницу, не поднимая головы кушали, тихо звучал блюз. Никто не танцевал.

◊ ◊ ◊

На танцевальный круг вбежали три улыбающиеся девушки эскорт-сопровождения в красно-чёрных униформах… чеченцы поднялись навстречу…

◊ ◊ ◊

Утром ранним с удовольствием проснулся, поблагодарил РОДЪА и Ладу за Новый день. Сделал энергетический комплекс гимнастики, умылся, растёрся и пошёл завтракать в другой ресторанчик со шведским набором блюд стола. Взял овсяную кашу, американский бекон с обжаренным луком, испанский томатный сок, китайский зелёный чай, кусочек английского сыра, хлебец, зелень, кофе по-турецки, кубинскую кофейную сигареллу для разгона не желательных ментальных настроек спешащих из-за зазеркалья космического нуля.

Завтракая с подвязанной салфеткой на белоснежной рубашке с коротким рукавом, чтобы не запачкать случайными капельками, я ещё не знал (узнал много позднее), что космический нуль был «увиден» индийскими мудрецами в VIII веке до нашей эры в качестве мудрого подарка не постижимой сущностью Абсолюта… Для практик медитаций (йоги) в достижении «пустоты мышления». Мудрецы индийские мудрый подарок назвали цифрой и вывели графему [0 нуль]: пустота… поставив его вначале ряда арийских первочисел. Позднее обозначенных вначале индийскими, а затем арабскими числами для протаскивания в вероятные пространства нашей реальности тонких паутинных настроек закрывающих ведическую традицию знания о РОДЪЕ и Ладе, что было закреплено текстами Авесты и Весты. Раскурил кубинскую кофейную сигареллу…

Прокручивая разговор с Дитером в прямых междуметиях и неясных идеомах ощущений душевного трепета, возникла прозрачность мысли: немец о чём-то предупреждал: когда напряжённо хлебая пиво произнёс:

– а знаешь ли ты?, что секрет-сообществом вынесено мнение о невозможности проведения твоей вербовки. Ты достойно вышел из передряги 1991 года, когда КГБ грозилось тебя расстрелять…